Развод. Бессердечная овечка - Зоя Астэр

Прижимаю к груди папку с документами и вхожу на первый этаж. Каблуки офисных туфель громко цокают по бетонному полу. В рабочем цехе я выгляжу как белая ворона со своей укладкой и капроновыми колготками.

Рабочие в кроссовках и фирменных комбинезонах поглядывают на меня с интересом. Наверно, большинство из них не знают или не помнят жену директора. Слишком давно Юра не привозил меня сюда.

- Здравствуйте, Кира Аркадьевна! – ко мне с искренней улыбкой подходит начальник производства.

Я прекрасно помню этого мужчину. Ещё два года назад он порывался уйти на пенсию. Но, кажется, до сих пор так и не собрался. Много лет он работает на Юру. С тех самых пор, когда всё производство умещалось в скромном гараже.

- Здравствуйте, Александр Викторович, - улыбаюсь я в ответ. – А я вот новый заказ от ТопМебели вам привезла.

- Замечательно, - кивает мужчина. – Мужу отдадите?

- Если он тут.

Сердце почему-то сжимается в ожидании ответа.

- Здесь он, - мужчина кивает на соседний цех, - Юрий Альбертович теперь часто к нам приезжает. Почти каждый день вместе с сыном работает. Как в старые добрые времена, сам за станком стоит.

По довольному лицу Александра Викторовича вижу, что он одобряет трудотерапию начальника.

Иду мимо стеллажей с заготовками и деталями в нужном направлении. Шум, почти не мешающий у входа, здесь становится оглушительным. Давит на уши. Это работают раскроечные и шлифовальные станки.

Вижу Юру и Тимура рядом с одним из станков. Они стоят возле блока управления, на котором задают рабочие программы. Автоматика сделает всё сама. Благодаря электронным мозгам она идеально ровно вырежет нужную деталь. А шлифовальная машина потом её обработает.

Под рабочим комбинезоном на муже надета белая офисная рубашка. Рукава закатаны выше локтя. Он держит в руках ещё не обработанную доску и что-то рассказывает Тимуру, наклоняясь к уху сына, чтобы перекричать стоящий вокруг шум.

В голову приходит мысль, что именно таким я его и полюбила. Деятельным человеком, не боящимся закатать рукава.

Одёргиваю себя, поймав на том, что любуюсь крепкими руками мужа. Да, он хорош, кто ж спорит. Но мы это уже проходили. Раньше я чувствовала себя в безопасности рядом с этим мужчиной, казавшимся воплощением надёжности.

Но это была опасная иллюзия, чуть не стоившая мне детей.

Тимур поднимает глаза и, заметив меня, расплывается в счастливой улыбке. Вслед за сыном поднимает взгляд и Юра.

Муж зависает на пару секунд. Смотрит на меня долгим взглядом, даже не мигает.

Сглатываю ком в горле и подхожу к ним ближе.

Плюю на то, что подростку это может не понравиться, и крепко обнимаю Тимура. Всё-таки здесь много людей, а взрослые парни не хотят выглядеть малышами, которых мама целует в лобик. Тимур не сопротивляется. Так же крепко обнимает в ответ.

- Кира, как я рад тебя видеть! – слышу его голос сквозь шум работающих станков. - Прости за то, что грубил тебе и Ксюше!

Усмехаюсь и всё-таки целую его в макушку.

- Что, с папой настолько плохо живётся? – спрашиваю я.

- Нет, - Тимур оглядывается на продолжающего таращится на меня Юру, - Вообще-то, хорошо. Мы сделали кучу мебели вместе. И ездили на рыбалку. Он заставил меня встать в четыре утра, но мне понравилось спать на берегу…

Я очень рада, что Юра наладил отношения с сыном и помог ему выбраться из накопившейся злости. На сердце становится заметно легче. Настолько, что я тепло улыбаюсь мужу.

Это будто служит для Юры сигналом. Он отмирает и делает несколько шагов ближе к нам.

- Я привезла новый заказ, - протягиваю мужу документы.

Юра забирает их из моих рук не глядя. Смотрит прямо в глаза.

- Спасибо, - говорит он. – Рад тебя видеть.

- Я тоже рада вас видеть, - опускаю глаза.

Как-то уж слишком неловко выходит. Надо уходить. Я ведь уже увидела, что с Тимуром всё хорошо.

- Ну пока, мне пора, - говорю я. – Надеюсь, Тимур, отец скоро отпустит тебя обратно к нам.

- Кира, подожди, - останавливает меня Юра.

Поднимаю на него глаза.

- Ты ещё не купила себе кровать к тому ужасно узкому матрасу? – спрашивает муж.

- Нет, - качаю головой. – И он вовсе не узкий. Сто сорок сантиметров.

- Не покупай, мы с Тимуром сделаем для тебя кровать.

- Да, Кира, какую ты хочешь? – поддерживает отца Тимур. – С выдвижными ящиками снизу? С высоким изголовьем или без него?

Улыбаюсь Тимуру, понимая, что не смогу отказаться от такого подарка.

- Надёжную, - прошу я. – Сделайте мне такую кровать, чтобы на ней могли попрыгать несколько непослушных детей, и она при этом не развалилась.

40

- Папа, ты пришёл! – Ксюша обнимает Юру и виснет на нём.

Через десять минут начнётся итоговый отчётный концерт в музыкальной школе.

Мы стоим в коридоре. Я держу в руках скрипку нашей девочки, а она крепко прижимается к отцу. Юра впервые в этом году приехал на концерт дочери.

- Прости, что пропустил предыдущие выступления, - он целует Ксюшу в лоб и заправляет за ухо выбившийся из причёски локон. – Я очень горжусь тобой, солнышко.

Ксюша расцветает от этих слов. В её больших глазах загораются огоньки радости. Но через секунду эти огоньки гаснут, сменяясь неуверенностью.

- Мам, а что если я собьюсь? – Ксюша смотрит на меня неуверенно.

Она накручивает на палец прядь волос у виска и забавно поджимает губы.

- Если собьёшься, то не будешь паниковать и продолжишь играть дальше, будто ничего не случилось, - Я улыбаюсь дочке и протягиваю ей скрипку.

Ксюша кивает, забирая у меня инструмент.

- Не волнуйся, ты хорошо подготовилась, - ободряю я дочку. – Всё будет хорошо.

Ксюша кивает и улыбается нам с отцом.

- Тебе пора идти за сцену, - напоминаю я.

Дочка вздыхает, пытаясь унять волнение, и идёт к неприметной двери в конце коридора, через которую можно попасть на сцену концертного зала.

Лакированные туфельки блестят