Развод. Бессердечная овечка - Зоя Астэр

- Ещё вчера она пешком под стол ходила, - говорит Юра. – А сейчас вижу, что скоро женихов отгонять придётся…

Оборачиваюсь на мужа и замечаю его грустный взгляд, направленный на дочь.

- Почему они так быстро растут? – спрашивает он.

- Ей ещё девяти нет, - смеюсь я. – Рано ты собрался от женихов отбиваться.

- Надеюсь, у меня есть ещё лет десять в запасе, - стонет Юра.

Он берёт меня за руку и тянет к входу в зрительный зал.

- Пошли, нужно найти удобные места, чтобы снять видео, - говорит он.

И вроде нет ничего в этом прикосновении, а у меня всё внутри переворачивается.

Потому что он не имеет права меня трогать. Мы не вместе и не друзья.

И мне не нравится чувствовать, как его сильная горячая ладонь сжимает мои пальцы. Не нравится быть ведомой им.

Выдёргиваю руку краснея.

- Ты чего? – Юра хмурится, оборачиваясь на меня.

- Ничего, - опускаю глаза.

Всё ещё чувствую на коже жар его прикосновения. Тру ладонь о брюки в надежде избавиться от фантомных ощущений.

- Пошли, - говорю я и протискиваюсь вперёд мимо хмурящегося мужа.

Захожу в зал и, не оглядываясь на Юру, сама нахожу где сесть.

Он молча садится рядом и достаёт телефон для съёмки.

Мне тревожно находится так близко к Юре. Расслабиться и спокойно следить за концертом не получается.

Я физически чувствую, как близка ко мне его лежащая на подлокотнике рука. Сжимаюсь каждый раз, когда он меняет положение ног и задевает меня своим коленом.

Бесит. Почему я не могу быть равнодушной? Почему не могу относиться к нему как к пустому месту?

Я не хочу его. Не хочу быть с ним вместе. А тело, похоже, вообще воспринимает мужа, как опасность, после всего, что случилось.

Думаю о том, что нужно было всё-таки дать шанс Дмитрию или пойти на свидание с кем-нибудь ещё, когда чувствую ладонь Юры на своём бедре.

Меня словно кипятком облили. Подскакиваю на ноги, задыхаясь от возмущения и гнева.

- Что ты творишь? – свирепо шиплю на мужа.

- Кира, ну ты чего сегодня такая взвинченная? – Юра улыбается как ни в чём не бывало. – Я тебя зову-зову, а ты где-то в облаках витаешь. Вот я и решил привлечь твоё внимание. Хотел тебе работу Тимура показать. Смотри, как здорово у него получается!

Юра протягивает мне телефон, на экране которого открыта фотография с Тимуром, своими руками собирающим ящик.

Делаю несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Может, я правда себя накручиваю?

Моя агрессивная реакция на его прикосновения – это ведь моя личная проблема. Или нет?

Сажусь обратно на место, стискивая зубы.

- Расслабься, Кир, - шепчет Юра, наклоняясь к моему уху.

Я уже почти решаюсь отсесть на другой ряд, когда начинается концерт. Сосредотачиваюсь на юных музыкантах.

Когда на сцену выходит Ксюша, Юра снова наклоняется ближе, чтобы прошептать мне на ухо:

- Спасибо, что поддерживаешь Ксюшины занятия музыкой. Кажется, ей правда нравится.

Киваю, немного отстраняясь, и сосредотачиваю внимание на сцене.

Ксюша старательно водит смычком по струнам. Вижу, что она волнуется, но при этом и наслаждается своим выступлением. Отлично, значит, всё не зря.

После концерта поздравляем Ксюшу, целуя и обнимая её по очереди.

Сердце колит непрошеной тоской. Смотрю на Юру и понимаю, что мечтала видеть его таким, когда мы были вместе.

Внимательным и заботливым.

Прошлая я была бы сейчас в щенячьем восторге от того, как старается Юра открыть для меня дверь в машине или подать руку на лестнице.

Но сегодняшняя я знаю, что у этой чуткости есть цена. Это не искренняя забота – это желание замолить грехи. Всего лишь способ получить прощение.

Уверена, что, даже если я сойду с ума и соглашусь снова жить с Юрой, как настоящая жена, то очень скоро он станет вести себя, как раньше. Поставит мысленную галочку в графе семья и снова станет холодным. Уйдет с головой в работу или заведет новую любовницу.

- А что насчёт тех картин, для которых ты позировала? – спрашивает Юра, когда мы едем в машине к дому.

Он старается говорить так, чтобы вопрос звучал безразлично, будто ему это неважно. Однако по напряжённым скулам и сжатым на руле пальцам, я догадываюсь, что это не так.

Пожимаю плечами.

- Сергей закончил картины, - говорю я. – Через неделю откроется выставка, и я собираюсь туда сходить. Могла бы и тебя пригласить, конечно, - добавляю я, - но ты в этот вечер занят - будешь сидеть с детьми.

****

Подписаться на автора: https:// /ru/zoya-aster-u11041102

41

Когда собираюсь на выставку, думаю о женщине с третьей картины. Сергей сделал её нереальной. Загадкой, которую хочется разгадать.

Эта нарисованная красавица не ездит каждый день на работу по пробкам и не пытается справиться одновременно с четырьмя детьми и предстоящим разводом.

Хочется побыть иногда такой вот женщиной – загадкой, свободной от быта и проблем.

Решаю, что в этом мне может помочь изумрудное шелковое платье чуть ниже колена. Оно не обтягивает фигуру, лишь прилегает, подчёркивая имеющиеся изгибы.

Если бы не картины, написанные Сергеем, и рекламные съёмки, я бы сейчас стала искать в своём отражении в зеркале изъяны. Под такое платье не наденешь бюстгальтер, из-за этого хорошо видны и естественная форма груди, и её размер. Можно смотреть на себя как строгий критик и думать о том, что грудь слишком маленькая для такого откровенного платья. Или ещё какая-нибудь не такая: не той формы или высоты.

Но на самом деле всем плевать на это. Женщина – загадка, написанная Сергеем, не обязана быть идеальной. И я не буду. Просто буду свободной в своей красоте. Какая есть.

С неидеально плоским животом. С чуть оттопыренными ушами и бровями, не желающими зачёсываться ровным рядком по современной моде.

Плевать на всё это. Я чувствую в себе женственность, которой стеснялась раньше. И она не для того, чтобы нравиться кому-то, не для того, чтобы привлекать мужчин, как думают многие. Это просто способ быть в гармонии с собой. Чувствовать своё тело и принимать его живым.

Подчёркиваю черты лица лёгким макияжем, а волосы оставляю распущенными, как у девушки на картине. Белые лодочки, белый жакет, и я готова. В последний момент решаю