Обещание - Кристен Эшли

— Это неправильно, — тихо ответила я ей.

— Есть всего лишь одна вещь на прекрасной Божьей земле, и это, — она наклонилась ко мне, — любовь никогда не ошибается.

Я покачала головой.

Она выдержала мой пристальный взгляд.

— Если ты хочешь получить мудрый совет, Франческа, то пожилая леди живет через дорогу, готовая дать тебе мудрый совет.

Я сжала губы.

Ее глаза снова посмотрели поверх моего плеча, прежде чем вернуться ко мне.

— Бенни ждет.

Я повернула голову и посмотрела на дом Бенни, он стоял на крыльце, скрестив руки на груди, в своей фирменной униформе — футболке и джинсы, но на этот раз футболка была темно-синей.

Я оглянулась на миссис Замбино.

— Спасибо за сегодняшний день.

— Завтра еще одна игра в чемпионате, если захочешь присутствовать, не пожалеешь.

Я ухмыльнулась ей.

Она многозначительно уставилась на мою дверь.

Я вышла и едва успела закрыть дверь, как ее кадиллак задвигался по улице, направляясь к гаражу ее дома.

Бенни смотрел, как я иду к нему, не двигался, пока я не остановилась в шаге от него.

Он опустил руки, уперевшись ладонями в бедра, когда я присоединилась к нему на верхней ступеньке крыльца.

— Что у вас там было? — спросил он, его глаза метнулись в сторону дороги, прежде чем вернуться ко мне.

Я уставилась на него, глядя снизу вверх. Он был высоким. Красивым. Он был хорошим сыном. Хорошим братом. Хорошим парнем. Он станет хорошим мужем и замечательным отцом.

Я хотела бы попробовать с ним осуществить последнее.

Но не могла этого допустить.

— Нам нужно поговорить, — объявила я.

Он пристально всматривался в выражение моего лица, я видела, как менялось его выражение, пока он меня изучал. И поняла, когда его лицо смягчилось.

О да. Я очень хотела бы с ним попробовать создать семью.

— Детка… — начал он.

— Сейчас, — оборвала я его.

Он изучал меня еще долгие секунды, прежде чем кивнул, подошел к двери, распахнул ее передо мной.

Я вошла, направившись прямиком в гостиную, бросила свою сумочку на диван.

Услышала, как закрылась дверь, повернув голову в ту сторону, Бен вошел в комнату.

Мне необходимо было сделать это сейчас. Я должна была вытащить это наружу.

А потом уйти.

— Я любила твоего брата, — заявила я, отчего он резко остановился, его глаза остановились на мне, внезапное напряжение завибрировало в комнате.

— Я знаю, — медленно согласился он.

— Нет, Бен, я любила твоего брата, — подчеркнула я.

— Я знаю это, Фрэнки, — ответил он.

— Когда я была с ним, я не думала о нас, — поделилась я, подняв руку и помахав ею между ним и мной. — Никогда.

— Хорошо, — сказал он в качестве подсказки, когда я замолчала.

— Когда он умер, это сломило меня.

Он закрыл глаза, поморщившись, открыл их и снова сосредоточился на мне.

— Я знаю, детка, — тихо ответил он.

— Это сломило меня, потому что я любила его. Сломило, потому что я скучала по нему. Сломило меня, потому что я не отношусь к тем достаточно сильным женщинам, способным остановить своего мужа, бросающего свою жизнь коту под хвост.

Голос Бена был все еще тихим, но твердым, когда он заявил:

— Ты не несешь ответственность за смерть Винни.

— Не несу?! — Спросила я.

— Нет, — ответил он.

— Уверен, что так думаешь? — Вставила я.

Понимание отразилось на его лице. Он сделал шаг ко мне, но остановился.

— Я это заслужил.

Я отрицательно покачала головой.

— Я не наказываю тебя, Бен, честно. Я верю, когда ты говоришь, что сейчас думаешь по-другому. Но, скажу только, я все еще не верю.

— Фрэнки, Винни повелся на всякое дерьмо, в результате с ним это и случилось.

— Женщина должна прикрывать спину своего мужчины, — парировала я.

— Не тогда, когда ее мужчина повернулся спиной к своей женщине, — ответил он.

Его слова поразили меня, как пуля (мне знакомо было это чувство), я закрыла рот.

— Именно так он и поступил с тобой, и ты это знаешь, — заявил Бенни.

Я посмотрела в сторону.

— Именно так он и поступил, и ты знала это, поэтому и закончила с ним, — продолжал Бенни.

Я посмотрела на него.

— Не так ли? — настаивал он.

— Да, — прошептала я, а затем призналась в своей ужасной тайне, — я отказалась от него.

На этот раз Бен покачал головой.

— Cara, он забрал все, так что не от чего было отказываться.

Его слова снова сильно задели меня, и я резко вдохнула, как будто получила удар.

— Ты же высказала ему свое мнение? — спросил он.

— Все равно это недопонимание друг друга останется между нами, — объявила я. — И так будет всегда.

— Как? — спросил Бенни, прежде чем напомнить мне: — Он умер.

— Я любила твоего брата, Бенни, — повторила я.

— Да. Любила. Он был милым. Был хорошим парнем. Он тоже любил тебя. Был чертовски тобой одержим. Я был рад, что мой брат испытывает такую любовь. Но потом я чертовски разозлился, когда он обосрал всю эту любовь.

Еще один штрих к характеру Бенни.

Я не могла этого выносить.

— У нас ничего не получится, — заявила я.

— Почему? — Спросил он.

— Потому что люди увидят нас у «Джузеппе», подумают: «Вот она, Фрэнки Кончетти. Встречается с братом своего покойного парня. Цепляется за другого Бьянки».

— Любой, кто подумает такое дерьмо может поцеловать тебя в задницу, и пока будут продолжать так думать, могут поцеловать и мою задницу.

Казалось, что у него имелся ответ на все, но я не собиралась сдаваться, поэтому наклонилась и крикнула:

— Это неправильно!

Он наклонился вперед, повысив голос, раскинув обе руки, спросил:

— Последние четыре дня были неправильными, Фрэнки? Ответь мне. Что было не правильным в них? Ты не хихикала со мной? Ты не делилась мудрыми мыслями с одной из приемных дочерей Кэла? Ты в моей постели не прижималась ко мне, чтобы посмотреть телевизор? Ты не ела мою пиццу и наслаждалась каждым гребаным кусочком? Ты не сидела за кухонным столом и обедала с моей мамой? Папа не прикрывал твою спину, когда твоя сучка сестра заявилась ко мне домой? Как насчет того, что что-то из этого неправильно?

Вот тогда-то я и потеряла терпение.

— Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь думал, что я с тобой по какой-либо другой причине, кроме той, что ты просто Бенни! — закричала я. — Никогда, Бен. Никогда. Ты этого не заслуживаешь. Ты не заслуживаешь, когда-либо думать о чем-то подобном!

Пока я кричала, его туловище дернулось назад, даже когда его подбородок