Мышеловка для троих - Виктория Серебрянская

почему-то вдруг рискнувшего доверить свой тыл, всю безопасность планеты такой, как я, но больше ради того, чтобы сберечь Рика-Макса, я зубрила имена и всю доступную информацию по аристократии Иттеи, которая будет нас окружать во дворце. Пользуясь тем, что на шаттле мне никто не мешает, никто не выглядывает у меня из-за спины, я перерыла весь галанет в поисках информации по системам безопасности.

Рик-Макс был прав: я мало что знала по официальной части, но мне были известны многие фишки гильдии, раскрывающие принципы и системы безопасности совершенно с другой стороны, дающие доступ к мягкому подбрюшью, позволяющие незаметно подобраться к самым уязвимым местам. Комбинируя свои знания с тем, что я смогла накопать в галанете, я вдруг совершенно неожиданно для себя составила целый план по охране дворца, в котором нам придется первое время жить, и по выявлению заговорщиков. Парни, выслушав мою взволнованную и сбивчивую презентацию задумки, удивленно переглянулись, но признали, что план жизнеспособен. А Тай вообще вскочил, не в силах усидеть на месте, и возбужденно забегал по небольшому свободному пространству нашей каюты, заставляя меня и Макса поджимать ноги, чтобы он их нам не оттоптал.

В тот момент я не осознала, что происходит. Голова была настолько забита планами и схемами безопасности, что я даже на пожатие Рика-Макса ответила рассеянной улыбкой, а ведь наш банкир обладал удивительной способностью заводить меня одним только взглядом. Понимание пришло несколько позже.

Отношение Тая ко мне после презентации моего дилетантского «плана» изменилось. Нет, иттеец после «заключения» брака больше ни словом, ни взглядом не дал мне понять, что недоволен, что жалеет о том, что нас связала судьба. Он был вежлив и предупредителен, в первую очередь заботился о моем комфорте, а потом уже о потребностях своих и Макса, терпеливо отвечал на все вопросы, не выказывая раздражения. Но все это оказалось ничего незначащей ерундой по сравнению с тем, что началось после озвучивания моей придумки.

В сиреневых глазах Тая с тех пор горел, не угасая, серебристый огонек надежды. Надежды на то, что будущее все-таки есть. Или будет. Что нам удастся выскользнуть из захлестнувшей нас петли без потерь. А еще в глазах иттейца появился восторг. И относился этот восторг не только ко мне. Рик-Макс тоже что-то придумал по экономической части, я так и не смогла понять, в чем именно заключался его план, ибо в финансах я понимаю только как их считать, но Тай, услышав подробности, от переизбытка чувств полез к банкиру целоваться.

Опешивший от неожиданности Макс, сидевший рядом со мной на краю кровати, завалился на спину. Тай упал сверху. А я, в первые секунды смотревшая на все это безобразие выпучив глаза, истерически расхохоталась. Зря. Парни заговорщицки переглянулись между собой, а потом Макс, зловеще прищурившись, вдруг резко выбросил руку вперед. Мгновение, и хохочущая я оказалась под парнями. Закончилось в тот день наше оперативное совещание банально и предсказуемо: сексом.

Именно с Таем и Максом я узнала всю глубину и справедливость выражения «предало тело». Если к Максу меня влекло изначально, еще там, на самом старте съемок шоу, то Тай вызывал во мне попеременно то жалость, то раздражение, то отвращение. Если бы не Рик-Макс в тот, самый первый наш раз, вряд ли бы у Тая получилось вызвать во мне желание, вряд ли бы у нас с ним что-то вышло. Но Макс… В его карих глазах я тонула. Ему хватало одного взгляда, одного жеста, одного прикосновения, чтобы я превращалась в сгусток огня. Моя кожа горела, я сама вся пылала как сверхновая, когда Макс, глядя мне в глаза полыхающим взглядом, медленно двигался во мне. С ним я легко достигала вершины и улетала в бескрайний космос оргазма.

С Таем все было по-другому. Поначалу Макс с непроницаемым взглядом помогал иттейцу возбуждать меня, но постепенно надобность в этом отпала. И я на собственной шкуре ощутила, что такое «гаремное воспитание» мужчин на Иттее. Про гаремное однажды проболтался Тай. Нечаянно. Ляпнул и тут же об этом пожалел, я больше не смогла вытянуть из него ни слова. Но зато он мне наглядно продемонстрировал это воспитание, когда мы с ним остались вдвоем.

Я не отталкивала иттейца, понимая, что это попросту глупо после того, как сама согласилась на брак. Но и особого восторга не испытывала, влечения, как с Риком-Максом, не было. Однако, Тай сумел это изменить. Хитро усмехаясь, он стянул с меня одежду прямо посреди нашей тесной каюты, три четверти которой занимала кровать, и опустился передо мной на колени.

Его пальцы легко, самыми кончиками, очертили контуры моих бедер. Невесомые касания вызвали у меня на коже целый табун марширующих как на параде мурашек. Тай усмехнулся, заметив мою реакцию, и снова легко скользнул руками в ласкающем жесте. Вверх. Вниз. И еще раз вверх. У меня перехватило дыхание, так как пальцы Тая вызвали в теле легкие сладкие судороги. А иттеец улыбнулся еще шире и еще хитрее и вдруг к его пальцам на моих бедрах присоединились губы Тая.

Я ахнула. Губы парня блуждали по чувствительной коже. Исследовали, пробовали, прокладывали дорогу. Иногда Тай слегка прикусывал тонкую кожицу зубами, заставляя меня судорожно втягивать воздух ноздрями. А потом… Я до последнего не догадывалась, что собирается сделать этот мальчишка. А Тай, в последний раз пройдясь языком по бедрам, вдруг припал губами к моему лону и скользнул языком внутрь.

В первое мгновение меня будто током ударило. Это был мой первый опыт подобного рода. Раньше мне оральные ласки никто не дарил. И я замерла. Будто кролик перед удавом. В то время как Тай уверенно нащупал кончиком языка клитор и медленно очертил его контуры…

Сначала шокировала сама ситуация. Я смотрела на стоящего передо мной на коленях и целующего меня в лоно Тая широко раскрытыми глазами. А потом пришли ощущения. Вот то самое «тело предало». Внизу, от каждого уверенного прохода языка парня, рождались сладкие и жгучие одновременно импульсы. Сердце в груди колотилось как бешеное, грозя проломить мне ребра. Дыхание срывалось. Комната все быстрее кружилась вокруг нас. А Тай с каждым разом проникал все глубже и глубже. Словно где-то там, глубоко внутри меня, находилась сладкая, вкусная, опьяняющая сердцевина. И он стремился добраться до нее. Выпить меня. До дна. В какой-то момент у него получилось.

Меня накрыл сокрушительнейший оргазм,