Ярость и разрушение - Дженнифер Ли Арментроут

— За этим будет интересно понаблюдать, — прокомментировал он. — Почти так же интересно, как смотреть, как вы с Зейном тренируетесь.

Я бросила на него мрачный взгляд, когда мы завернули за угол. В поле зрения появился ресторан. Всё, что я могла видеть над тонированными стёклами окон и стен ресторана в конце коридора, это тусклые потолочные светильники.

Как много людей было внутри? И были ли они все ведьмами?

Рот остановился и поднял правую руку. Он щёлкнул пальцами, и я услышала резкий треск. Коридор наполнился запахом жареного пластика.

— Камера, — сказал он, указывая подбородком в угол зала. — Хочу убедиться, что не всплывет никаких улик, просто на всякий случай.

Просто на всякий случай…

Меня передёрнуло.

— Прошу запомни, ты не можешь убить её, пока Бэмби на ней, это убьёт и моего фамильяра. Не делай этого.

Рот потянулся к двери.

— Подожди, — позвала я, и он посмотрел на меня. — Это было тем, что только Фэй решила бы сделать…

— Если только они не действовали за спиной Старухи. Ковен это демократия. Ни одно решение не принимается без полной поддержки всего ковена, — ответил он. — Они не просто соучастники.

Проклятье.

Я мало что знала о ковенах, но я знала, насколько могущественна Старуха, лидер ковена, и насколько безумно было бы действовать за их спиной.

Убить одну ведьму будет легче, чем целый ковен, если уж на то пошло. Если подумать…

— Сколько ведьм в этом ковене?

— Вообще-то я не знаю, — он отвернулся. — Возможно, чуть больше пятидесяти.

Чуть больше пятидесяти?

Пятидесяти?

Боже милостивый. Может быть, их всех здесь и не будет. Я сомневалась, что Рот ожидал, что я выслежу всех до единого. Это заняло бы слишком много времени, а я никак не смогу сделать это до возвращения Зейна.

Немного испугавшись самой себя, я покачала головой. Вот она я, думала о том, как много времени займёт убийство пятидесяти или более ведьм.

Какое неправильное решения я приняла, что оно привело меня к этому моменту в моей жизни?

Я прищурилась, глядя на чёрную рубашку Рота. О, да. Вот. Оно. Соглашение оказаться в долгу перед чёртовым принцем демоном. Это была вина Зейна. Звучит, как правда. Я имею в виду, ведь это он познакомил меня с Ротом. И я собиралась придушить Зейна, когда увижу его.

Если подумать, то откуда Рот узнал, что Зейна нет дома? Была ли это удачная догадка, и именно ли это было вчера? Рот не скучал, но пришёл в надежде не застать Зейна на месте? Прежде чем я успела спросить, Рот открыл дверь, и оттуда донеслись звуки джазовой музыки и гул разговоров. Та же темноволосая женщина, что была здесь в прошлый раз, стояла за столиком хостес.

Она открыла рот, как только дверь за мной закрылась. Я услышала щелчок замка и поняла, что это дело рук Рота.

— Нас не ждут, Ровена. Я знаю, — Рот остановил её взмахом руки раньше, чем она успела заговорить. — И нас это не волнует.

Ведьма захлопнула рот, и что-то нечестиво яркое вспыхнуло в её глазах. Блеск, который был не совсем человеческим. Вроде моего. Её взгляд переместился на меня, а затем в сторону, как будто я не вызывала у неё никакой озабоченности.

— Я сообщу Фэй, что вы здесь.

— А как насчёт того, чтобы просто остаться на месте и заняться своими делами. Мы знаем куда идти.

Мы, правда, знали. Ровена не обрадовалась, но и не послушалась его. Когда мы прошли мимо неё, она потянулась к чему-то, что я предположила, было телефоном, её движения были быстрыми и отрывистыми, как будто её демонстрация холодного раздражения была треснувшим фасадом.

Пробираясь сквозь лабиринт кабинок и столов, я заметила, что здесь было, по меньшей мере, двадцать или около того ведьм. Неужели у них нет работы?

Как и в прошлый раз, разговоры прекращались, когда мы шествовали мимо их столиков. Вилки замирали на полпути ко рту. Ложки со стуком падали с тарелок. Пластиковые соломинки дрожали перед губами.

Ну, это было одно место, которое не было экологически сознательным. Я добавила это к своему списку причин, чтобы не испытывать чувство вины, если мне придётся избавиться от них всех.

Пока я шла за Ротом, какая-то часть меня признавала, что я не боюсь того, что может случиться. Я чувствовала лишь гнев — гнев из-за того, что ковен принял участие в том, что сделал Миша, и что это значило для нас с Зейном, и гнев на Рота за эту проклятую ситуацию.

И моя благодать.

Она гудела в моих венах, вызывая покалывание в пальцах и на губах. Что было странно, потому что ни разу, пока я сражалась с зомби, я не чувствовала, что она борется за то, чтобы вырваться наружу и быть использованной. Может быть, потому, что тогда я не была в опасности, но теперь каким-то образом почувствовала это?

Я понятия не имела.

Впереди я увидела фигуру женщины, поднимающуюся из-за столика, и хотя её черты были размыты, я знала, что это была Фэй.

— Сядь, — приказал Рот. — Нам нужно немного поболтать.

Коротко подстриженные тёмные волосы Фэй качнулись вокруг её подбородка, когда её взгляд метнулась от демона ко мне. Её рука взлетела к другой руке, пальцы крепко сжались вокруг тёмной тени.

Рот скривил губы, огрызнувшись, и я поняла, что каким-то образом ведьма остановила Бэмби от того, чтобы та сползла с её кожи, как это сделал фамильяр в прошлый раз, когда мы были здесь.

И это делало его очень несчастным демоном-принцем. Глаза Рота вспыхнули ярким, интенсивным красным светом, но потом смягчились до холодного янтаря.

Выражение лица Фэй сникло, и она медленно села обратно.

— Чем я заслужила быть удостоенной чести вашего неожиданного визита?

— Чести?

Смех Рота был похож на чёрный шёлк, он сел напротив неё и подвинулся, давая мне место.

— Кажется, ты удивлена нашим приходом.

Я села, держа руки на коленях, и посмотрела на Фэй, на самом деле посмотрела на неё, как не делала этого в прошлый раз.

Она была молода, может быть около двадцати пяти лет, и она выглядела как нормальная женщина, которая могла просто ходить по улицам. Она по большей части была человеком, за исключением примеси демонической крови из-за того, что кто-то из её предков завёл интрижку с демоном на несколько поколений раньше. Это давало ведьмам их способности и давало возможность носить Бэмби как фамильяр. Эти ведьмы были совсем не такие, как люди,