Сердца мира - Анна Цой

– Это не имеет значения, – строго сказал Князь, вновь оглядев главу Деймоса холодным взглядом.

– Подожди, Фил! Я хочу послушать, – я улыбнулась и подалась вперед к вытянувшимся лицам змеек.

Отвечать мне никто не стремился. Наоборот, в гостиной как будто стало напряженнее. Я оглядела Феликса, сидящего с поднятой бровью и смотрящего на меня со смесью удивления и задумчивости.

– Твою мать! – прошипела мама, тря лицо ладонями так, будто желала стереть свою моську.

Я опять что-то не так сказала? Можно было бы и объяснить необразованной мне, какой очередной смертный грех на мне висит!

– Кроме весьма нескромной суммы… – первым отвис Себастьян Райдер, но тут же был перебит истеричным королевским воплем, вовек теперь засевшим у меня в сознании ассоциацией с ее именем:

– Да как ты смеешь?! Да я ради него… Ты еще об этом пожалеешь! – женщина вскочила на ноги и припустила на выход.

Через несколько секунд над замком взмахнул крыльями самый настоящий светло-голубой дракон. К сожалению мое внимание в этот момент занял схвативший за руку и непреклонно поднявший меня с диванчика Вольтер, бросивший сначала мне:

– Пойдем! – а затем опешившему Магистру, – я отказываюсь от вашего предложения.

Я, было попытавшаяся возразить на не особо приятные действия, была почти выволочена в коридор, однако последним, что я успела заметить, был Вильгельм, наливающий темную жидкость из графина в бокал и его тихий вопрос маме «Вам налить?». Так и хотелось пробурчать что-то по типу «У вас алкогольная цепочка что ли? От Вольтера отцу, а от него до мамы добрались!». Но я смогла лишь услышать усталый «Угу» Раи, и за нами закрылась дверь.

Феликс, не особо считаясь с моим испуганно-обиженным воплем, резко развернул меня к себе лицом и схватил за подбородок, заставив запрокинуть голову.

– Ты же понимаешь, что она будет мстить? – рычащие нотки в голосе выдавали его крайнюю степень злости.

В ушах стучала кровь, а сердце почти выпрыгивало из грудной клетки. Строить теории его успокоения я сейчас точно не в состоянии, потому как была определенно напугана, пускай и не попыткой навредить мне Королевой. Скорее черными мерцающими глазами, проникающими в самое сознание и выбрасывающими из нее всю возможную дурь.

Потому не знаю, что именно я сделала не так, но я прогнулась под него.

– Прости.

Князь последний раз сверкнул глазами и успокоился, отпустив мой многострадальный подбородок и делая шаг назад, будто исправляя катастрофичную для этикета ситуацию. Его лицо вновь не выражало ничего, потому я подошла сама. Привычно ткнулась лицом в теплую, пахнущую только им ткань пиджака и успокоилась. Меня обвили сильные мужские руки, и над головой раздалось:

– Лиринтон.

Послышался стрекот и шуршание крыльев над головой, потому я даже не испугалась, когда на плечо села привычная птичка – мирида, сложившая лапку на лапку и уставившаяся на Князя.

– Заблокирую переходы для всех, кроме членов семьи, – вольтеровский приказ.

Птичка послушно кивнула и улетела, видимо выполнять сказанное.

Я же нахмурилась. Какого черта моя мирида слушается… его? Как-то это неправильно даже с точки зрения логики. Хотя, Феликс вообще сам по себе темная лошадка, но какого бритого лешего он это делает?

Вольтеровское поведение всегда было слегка непонятным, однако с каждым днем я все больше ломала голову над казалось бы простыми действиями с его стороны. Было понятно, что мужчина чего-то добивается, и его действия всегда направлены на достижение его личных целей, непонятных нам смертным.

Спрашивать его о чем-то подобном было абсурдной идеей лишь потому, что отвечать он не будет. Потому я нахмурилась, развернулась в сторону лестницы и молча направилась завтракать. Хотелось хоть немного спокойствия и сопутствующего ему снятия напряжения. А как всегда самым лучшим способом это сделать, было поесть чего-нибудь вкусненького. Тем более это помогало, если с вечера ничего не ел.

Вольтер почему-то пошел за мной, даже не спросив, куда и зачем мы идем. Странный он. Вспомнила, как сама веду себя периодически. Ну да, мне ли говорить. Так и начинают посещать крамольные мысли о том, что мы с ним «идеальная пара». Жаль только, что они глупые.

Мы шли по крытому мосту без окон, соединяющему два крыла. Белые колонны были увиты цветами, как покрывалом, а немного облокотившись на подоконник, можно было увидеть мою башню с водопадом. Почему я здесь раньше не была? Сразу заходила с центрального входа.

Еле различимый гул перерос в свист, и в меня с размаху что-то врезалось. И я бы свалилась, если бы меня не поддержали за локоть.

– Что это… было? – воскликнула я, пытаясь рассмотреть, что там внизу под ногами.

Вольтер в ответ улыбнулся и, не отпуская моей руки, бережно провел ладонью по щеке, оставляя на ней теплый след. Меня вновь можно было соскребать с пола как растаявшее мороженое. Спасибо, что хоть не замурчала. А то я была на грани.

– Это почта, – сказано было так, что мурашки побежали по телу.

И почему я так на него реагирую? Помнится, тот же Барсик распылял вокруг меня свои «флюиды влюбленности», но у меня не было реакции. Причем вообще никакой. Не странно ли это? Как по мне – моя жизнь стала странной именно в тот момент, когда в ней появился Вольтер. До этого в ней все шло относительно плавно.

Помахала рукой между нами, разгоняя «розовые сопливые сердечки» и присела рядом с плотно запакованным в обычный пергамент свертком. Бумажная упаковка кое-где прогорела, но к счастью не рассыпалась и не тлела. Подумала, что посылка наверняка адресована мне, не зря же она в меня влетела, затем достала письмо и начала вглядываться в начерченные черными чернилами символы деймосовского всеобщего языка.

 Разобрать что-то не представлялось возможным, потому весь мой природный феминизм заявил о капитуляции и свалил нижайше просить высшие силы о милости. Протянула руку и с мольбой посмотрела на Феликса.

Но видимо вместо высших сил мне достались низшие, то есть дьявол во плоти, потому как с улыбкой даже не на миллион, а на миллиард, мне сказали:

– Проси.

Почти как «Умоляй!». Что что, а такого я от него не ожидала. Хотя… от Вольтера можно ждать вообще чего угодно.

Скомкала лист и опустила руку, зло сощурив глаза.

– Я тебя ненавижу! – прошипела и уже собралась идти к папандру, как в спину мне полетело:

– И я тебя… ненавижу.

Я аж на месте встала. Звучало крайне двусмысленно. Но я – не я, если