Я не играю по правилам - Екатерина Аверина

Мне лишь остается пожать плечами, покачать головой и прибраться на столе. Желательно еще слюной не захлебнуться в ожидании ужина.

Вытираю руки и чувствую, как по венам стремительно разливается тепло от звонка в дверь, заполнившего квартиру. Я же знаю, кто пришел. Бегу открывать. С порога попадаю в объятия сильных рук, будто мы не виделись сегодня. Я обнимаю своего футболиста за крепкую шею и украдкой вдыхаю запах его кожи. Внутри становится еще теплее, хочется прижиматься к нему и не шевелиться совсем.

— Уже соскучилась? — шепчет он мне в ухо.

— Ты себе даже не представляешь, как сильно, — признаюсь Мирославу. — Ужинать будешь?

— А как же мама? — посмеивается он, мягко отстраняясь, чтобы хотя бы снять кроссовки.

— Предлагаешь снова сбежать?

— Нет, но… — он смотрит на экран завибрировавшего телефона, — на пару минут мне все же придется уйти. Я скоро вернусь. Поднялся, потому что хотел тебя поцеловать.

— Эээ… Не поцеловал ведь!

Он смеется и быстро прижимается губами к моим губам, обещая, что скоро вернется.

Буквально через пару минут в моей квартире появляется еще один аромат — цветов. Мир держит в каждой руке по букету.

— Я не успевал заехать за ними, пришлось импровизировать, — протягивает мне нежнейшие пионы с кремовыми и розовыми лепестками.

Букет для мамы тоже красивый, но более сдержанный. Я зову Мира за собой на кухню. Он волнуется, но всем своим видом пытается показать, что это не так. Здоровается с мамой, отдает ей цветы. Я по ее глазам вижу, опять чем-то недовольна. Наверное, появлением самого Мирослава. Подарок она, конечно, принимает, только ни слова не говорит моему Волчонку.

Она молчит, пока я накрываю на стол. Молчит, пока я расспрашиваю у Мирослава про его ногу.

— И что будет дальше? — В какой-то момент мама вмешивается в наш тихий диалог.

— Поверьте, — Мир отвечает ей абсолютно спокойно, под столом крепко сжимая мою ладонь, — я понимаю ваше беспокойство. Если бы я не был уверен в том, что смогу сделать Вику счастливой и дать ей стабильность и опору в жизни, я не стал бы строить эти отношения. Я понимаю, что вас смущает мой возраст и, наверное, у меня не очень богатый жизненный опыт, но я быстро учусь, и точно знаю, чего хочу. А если я чего-то действительно хочу, я всегда найду способ этого достичь. Со мной Вика будет в безопасности. Это то, что я могу вам обещать.

Мать долго смотрит на нас, затем сухо кивает и уходит из-за стола. Мир вопросительно смотрит на меня. Приходится объяснить, что для нее в такой ситуации это уже много и кивок — это хорошо, она не будет вмешиваться и подумает о том, что он ей сказал. Такая вот забавная расшифровка. У меня было целое детство, чтобы этому научиться.

— Едем домой? — Волчонок едва касается моей щеки.

Мурашки бегут по шее и плечам от его взгляда, наполненного заботой до краев. Он так редко бывает спокоен, и я рада, что эти моменты случаются, когда мы рядом.

— Домой? — переспрашиваю у него.

— Сегодня утром я нашел твою резинку для волос у своей кровати и подумал, что хотел бы, чтобы в этой квартире было больше твоих вещей и тебе не приходилось сбегать от меня по утрам. И, наверное… — он замолкает, опустив взгляд. — Наверное, я почувствовал, что теперь у меня есть дом.

— Я люблю тебя, — произношу дрогнувшим голосом. — Так сильно… — подаюсь вперед и обнимаю. А он находит мои губы, медленно, осторожно целует. Его пальцы путаются в моих волосах, и очередная резинка оказывается где-то на полу.

— Я не умею правильно говорить о чувствах, — мой Волчонок упирается лбом в мой лоб и заправляет мои светлые пряди за уши. — Я постараюсь сделать так, чтобы ты была счастлива со мной. Ладно?

— Ладно, — улыбаюсь ему.

Мы снова целуемся, а потом вместе убираем со стола. Я беру с собой то, что мне может пригодиться в ближайшие пару дней. Предупреждаю маму о том, что меня не будет, но у нее есть мой номер и теперь я точно ближе, чем была раньше.

Мы спускаемся с Миром к машине. Он открывает для меня дверь, а потом садится рядом. Находит мою руку, сжимает и сосредоточенно смотрит в окно. Двигаюсь ближе, кладу голову ему на плечо. Он обнимает меня, слегка поглаживает по руке, и этот момент кажется мне одним из лучших за последние дни.

Такси мягко катится по вечерним улицам. За окном медленно плывут огни аптек, магазинов, фонарей. Мир долго молчит, а затем удивляет меня вопросом:

— Что случилось?

Я вздыхаю. Надо ведь рассказать ему о разговоре с владельцем клуба.

— Орлов вызвал меня к себе и сказал, что правила менять не будет, когда, — специально подчеркиваю именно это слово, — тебя реабилитируют. Отношения внутри клуба вредят работе и репутации. И… Он предложил мне два варианта: либо ехать в Ростовский медштаб при другой команде, либо остаться здесь, но работать в клинике, которая сотрудничает с «Авангардом».

— То есть, Орлов тебя уволил? — Вся легкость из нашего общения испаряется.

— Почти. Это что-то вроде выбора. И знаешь, работа тут совсем ни при чем. Я никуда не поеду, Мир. Останусь в клинике.

— Ты делаешь это ради меня? — Волчонок очень странно на меня смотрит. Он закрыл все эмоции и это сильно выбивает из колеи. Я уже знаю, если он так делает, ему что-то не нравится.

— Нет, — мягко улыбаюсь ему. — Я делаю это ради нас и ради себя тоже. Ради того, чтобы нам с тобой не пришлось больше выбирать между игрой и любовью. Я не хочу выбирать, Мир. Я хочу быть с тобой. И при этом хочу, чтобы у тебя был шанс заниматься тем, что ты любишь, а у меня должны были случиться эти перемены. Нельзя ничего изменить в своей жизни, оставаясь на месте. Я люблю «Авангард», я нашла там друзей и поддержку в сложный период своей жизни. Я встретила там тебя. Но пришло время двигаться дальше.

— Хорошо, — он гладит большим пальцем тыльную сторону моей ладони. — Если так, то все хорошо. Ты обещала мне