По осколкам льда - Ана Райт

Когда Аня приехала в больницу, на Данииле не было лица. Она не знала, что кожа человека может настолько побледнеть. Он опирался о белую стену и смотрел в одну точку. Его немного трясло, он не мог вымолвить ни слова, сколько бы Аня ни выпытывала. Она помогла ему сесть, принесла воды и полила черную макушку, чтобы он пришел в себя. Говорят, так выглядят люди, которые испытали шок.

Даниил так и не сказал ни слова, поэтому Аня обратилась к лечащему врачу, у которого было ночное дежурство. Когда доктор совершал обход, она поджидала его у палаты, представившись близким другом семьи.

Оказалось, что после полной диагностики организма у отца Даниила был выявлен ахилический гастрит, который является абсолютным противопоказанием для пересадки костного мозга. Болезнь долгое время не проявлялась, а на тяжести в желудке после еды Сергей Владимирович никогда не обращал внимания.

Поднявшись с кушетки, Аня потянулась, разминая затекшие конечности. Шею и спину ломило от боли, пришлось немного походить взад-вперед, чтобы размяться. Даня тоже проснулся и сонно потер глаза.

– Я принесу кофе, – предложила Аня.

Сакович кивнул и откинулся спиной на прохладную стену. Скоро должны были приехать отец с мачехой, которых он отправил домой ночью. Нужно их встретить. Сергею Владимировичу был назначен прием у гастроэнтеролога, а Мария Эдуардовна должна была посидеть с Ликой, состояние здоровья которой ухудшалось с каждым днем. Врачи не могли дать утешительных прогнозов. Пересадка костного мозга нужна была как можно скорее. Конечно, семье пообещали, что будут искать донора из общего регистра, но, как правило, это затягивалось надолго. Даниил даже не знал, какая Лика по счету в этой очереди.

Когда Аня принесла два стаканчика с кофе и присела рядом, Даниил молча сделал глоток. Ночью он позвал ее на помощь, чувствуя, что сойдет с ума, если останется в больничных стенах один, а сейчас попросту молчал.

– Кофе в больницах отвратителен, – быстро сглотнув, сказала Аня.

– В больницах вообще нет ничего хорошего.

Даниил поставил стакан на пол и уперся локтями в колени. Потер ладонями лицо – еще секунда, и он бы завопил от поедающего его отчаяния. Аня обняла друга за плечи.

– Я знаю, что тебе тяжело. Не могу сказать, что пережила то же, что и ты. Но все-таки у меня есть опыт, и, пользуясь этим, я хочу кое-что сказать. Страдания убивают твой внутренний стержень. Я не имею права давать таких советов, потому что сама не раз ломалась под гнетом прошлого. Но услышь меня, пожалуйста. Я верю, что судьба не так жестока, как кажется, и что где-то там забрезжит белый свет.

Аня говорила искренне и надеялась, что все то тепло, которое она вложила в эти слова, передастся и Даниилу. Она ничем не могла помочь, кроме как сдать тест на совместимость, но даже это не могло ничего гарантировать. Но бездействие точно убило бы обоих, поэтому Аня, встав, присела перед ним на корточки и схватилась за его предплечья. Проницательный взгляд зеленых глаз был направлен на Даню. Она пыталась пробиться через туман и отрешенность и сильнее сжала его руки, пока он не поднял голову.

– Я могу попробовать.

– Попробовать что? – Даниил непонимающе мотнул головой, словно мысли совсем спутались.

– Стать донором для твоей сестры. Да, шансы невелики, но они есть. Это ведь главное.

Сакович отчужденно пожал плечами.

– Я уже ни на что не надеюсь и ни во что не верю.

– А ты поверь!

– Чтобы потом разочароваться?

– Чтобы потом с чистой совестью взглянуть сестре в лицо.

До Даниила начал доходить смысл сказанного. Глаза блеснули, а на лице появилась слабая улыбка.

– Я… – начал Даня, но не успел договорить.

Из коридора, по которому ходил медицинский персонал, послышался стук высоких каблуков, который нельзя было спутать ни с чьим другим.

Когда Аня и Даниил посмотрели в сторону, откуда доносился звук, они увидели статную фигуру Марии Эдуардовны. Копна черных как смоль волос падала на острые оголенные плечи. Даже в тяжелые для семьи времена мачеха выглядела так, словно сошла с обложки глянцевого журнала. Глаза были скрыты за солнечными очками, но Аня чувствовала, что они полны ярости. Когда Мария Эдуардовна поравнялась с ними, она надменно спустила очки на переносицу и смерила Костенко презрительным взглядом.

– Снова она здесь? – Женщина цокнула языком так громко, что проходящая мимо медсестра замедлила шаг, пытаясь подслушать, но тут же поторопилась обойти их, когда заметила ожесточенный взгляд Марии Эдуардовны.

– Ты не имеешь права запретить Ане находиться в больнице. Лика ее очень любит.

– Она еще мала и не понимает, кого можно и нужно любить, а кого нет, – все с той же надменностью продолжала мачеха.

– Дети это чувствуют, – холодно отозвался Даня и, наконец, встал с кушетки. Он расправил плечи и еще больше сощурил глаза, будто бросив Марии Эдуардовне очередной вызов.

– Я ее мать и лучше знаю!

– Однако Аня будет здесь, хочешь ты этого или нет.

Сакович так сухо произнес последние слова, что мачеха буквально взорвалась от слов пасынка.

– Зачем путаться под ногами, если не можешь помочь? – обратилась Мария Эдуардовна к Ане. Она подошла к Костенко и буквально вжала ее в стену.

– Я могу попробовать стать донором для Лики.

– Ты? – Женщина залилась смехом, не восприняв слова Ани всерьез. – Да что ты можешь сделать? А, подожди. Тебе, наверное, нужны деньги от нашей семьи. Ты решила нажиться на чужом горе, да? Как некрасиво! И с кем только этот болван водится! Весь в свою непутевую мать! – Она изогнула бровь. – Ты не получишь ни гроша, так что можешь проваливать отсюда, глупая девчонка!

– Я бы не разбрасывалась такими громкими словами в момент, когда ваша дочь слабеет с каждым днем. Я хочу помочь. И если вы думаете, что мне нужны от вашей семьи деньги, то ошибаетесь.

Мария Эдуардовна покосилась на дверь, чтобы убедиться, что она закрыта и что их никто не слышит. Она покачала головой, зазвенели крупные серьги с бриллиантами. Она снова демонстрировала свое превосходство над Аней.

– Безвозмездно, говоришь? Я так не думаю. – Мария Эдуардовна склонилась над ее ухом и прошептала: – Нижний Новгород – это маленькая деревня. Здесь все друг друга знают. Ты думаешь, я не навела справки после твоего первого визита в больницу? Ошибаешься. Я знаю, что твой трусливый отец свел счеты с жизнью, а тебе не досталось от него ни гроша. Так что не смей убеждать меня в том, что тебе не нужны от нас деньги.

Аня пришла в ярость, едва мачеха Даниила