Поэма о Шанъян. Том 3–4 - Мэй Юйчжэ

– Гэгэ, ты просто еще не встретил ту самую. Быть может, когда-нибудь ты встретишь кого-то, кого полюбишь страстно, всем сердцем. А кто-то также полюбит тебя. Тогда ты и поймешь, что такое настоящая любовь.

Брат отвел взгляд, глядя на покачивающиеся кроны и летящие по ветру листья. Затем он снова взглянул на меня и сказал не просто спокойно, а со всей серьезностью в голосе:

– Я бы предпочел никогда не встречать такого человека.

На следующий день я издала указ о бракосочетании от имени императрицы-бабушки.

Старшей дочери из рода Шэнь, Шэнь Линь, разрешено выйти замуж за Цзянся-вана, Ван Су, и стать его главной женой. Старшая дочь Синьюань-хоу получила титул Сюаньнин-цзюньчжу и должна выйти замуж за гуанлу – У Цзюаня.

За последние несколько лет мой род пережил и взлеты, и падения. Мы почти достигли вершины власти и едва не сорвались в пропасть. К счастью, беда миновала, и в моих руках род Ван, наконец, снова поднялся. События при дворе менялись, как гонимые ветром тучи, однако первый в Поднебесной знатный род оставался по-прежнему у власти.

Траур по матери еще не прошел, и бракосочетание брата с госпожой Шэнь состоится не раньше следующего лета. Свадьба Сюаньнин-цзюньчжу и У Цзюаня также пройдет позже из-за траура по старшей принцессе.

Брат послал людей в Ланъю за шэньму и двумя мэймэй. Они временно остановились во дворце Чжэньго-гонфу [85]. На следующий день, когда шэньму и остальные прибыли в столицу, ранним утром меня навестил Сяо Ци.

Вчера вечером выпал снег и не растаял под лучами утреннего солнца. В саду Чжумэнь росло несколько высоких, невероятно красивых деревьев, отчего сад напоминал дворец небожителей.

– Они из знатного рода.

Сяо Ци улыбнулся.

– Величие дворца Чжэньго-гонфу сравнимо с императорскими павильонами. Они заслужили!

Я улыбнулась и медленно обвела взглядом знакомые растения и деревья, но сердце сжималось от тоски. Все, что Сяо Ци видел, – это красоту природы да древние кирпичи и камни. Яшмовые залы и нефритовая утварь – это пустота, не сравнимая с величием прошлого. Сяо Ци потянул меня за руку и крепко обнял. Пусть он ничего не сказал, глядел он на меня с пониманием, ободряюще. Я нежно смотрела на него, чувствуя, как сердце наливается теплом. Свернув в узкий переход, я краем глаза заметила сад с отвесными декоративными каменными горками и невольно улыбнулась.

– Погляди туда! Когда мы были маленькими, мы с братом прятались там и бросались в служанок снежками. Напугав одну до слез, брат притворялся порядочным мужчиной и успокаивал ее.

Сяо Ци улыбнулся и ущипнул меня за кончик носа.

– Так ты с детства такая непослушная!

Я увернулась и вдруг, подобрав юбки, бросилась в сад. Фиолетовый шелк под ногами сметал снег на моем пути, а атласные, вышитые жемчугом туфли украсились снежинками.

– Осторожнее! Скользко же!

Сяо Ци нахмурился и поймал меня, но в глазах его искрились смешинки. Он улыбнулся. Воспользовавшись случаем, я схватила горсть снега и швырнула ему за шиворот, но он увернулся, не дав мне и шанса на победу.

– А ну, стоять! Я запрещаю тебе двигаться! Как иначе я попаду в тебя снежком?! – Топнула я ногой и со всей силы швырнула в него снежок. Как вдруг я спиной почувствовала сильнейший порыв ветра.

– Берегись!

Сяо Ци бросился вперед. В глазах у меня потемнело. Он схватил меня. Что-то пролетело над моей головой, и на лицо упало несколько снежинок. Я испуганно распахнула глаза и взглянула на Сяо Ци, заключившего меня в свои объятия. На его плече виднелись остатки от снежка. Сразу было видно, что ему совсем не понравилось, что снежок все-таки добрался до своей цели.

Он мрачно посмотрел в сторону камней.

– Кто таков?!

Я ошарашенно смотрела в ту же сторону, как вдруг из-за камня показалась девушка в темно-красном платье. Точно кукла, кожа которой была белее льда, закутанная в алую саржу. Ее тонкие губы тронула очаровательная улыбка, глаза искрились, точно первый снег в лунном свете. Красные сливы на снегу меркли на фоне ее красоты.

– А-У-цзецзе! – вдруг воскликнула кукла в красном. Ее черные глаза заискрились и обратились от меня к Сяо Ци. Игриво высунув язык, она сказала: – Цзе-фу [86] такой жестокий!

Мы с Сяо Ци обменялись растерянными взглядами.

– Цянь-эр?

Я растерянно смотрела на девушку передо мной, не в силах поверить, что пухлая глупая девчушка из моих воспоминаний превратилась в такую красавицу! Моя танмэй [87] – Ван Цянь!

– Приветствую ван-е, ванфэй.

Шэньму была одета в парадное платье, по которому отличался ее ранг – титул почетного первого ранга. Она вышла вперед с двумя дочерями и отдала поклон.

Подвески на шпильке и серьги колыхались от ее плавных движений, и я невольно обратила внимание на ее седину. Она отличалась великолепными манерами и высокомерием. Я помогла ей выпрямиться и внимательно на нее посмотрела. Перед моими глазами предстало изможденное от превратностей судьбы лицо моей шэньму.

Некогда жены двух братьев были на лицо одного возраста, но теперь их будто разделял десяток лет. Род шэньму происходил от благородных предков, она с детства была близкой подругой моей тети. Когда она вышла замуж за мужчину из рода Ван, между ней и сестрой начался разлад. Они постепенно отдалялись друг от друга, пока окончательно не разошлись по разным дорогам.

В тот год, несмотря на мольбы моей тети, она отправила своего единственного сына в армию, чтобы он учился жизни на опыте, надеясь, что он сможет перенять опыт Цинъян-вана.

Мой тансюн [88] Ван Кай всегда создавал впечатление проницательного и сметливого юноши с горячей кровью, желающего служить императору. Вот только родился он слабым телом и болезненным. В армии он был вынужден отправиться на север, а вскоре слег от болезни и, не успев вернуться в столицу, скончался. Шэньму перенесла боль из-за потери сына, мой старший брат Ван Су занял главенствующее место в семье. Вследствие этого шэньму сделала вывод, что тетя благоволила старшему сыну, винила ее в смерти тансюна, и ненависть к ней въелась в кости. После она возненавидела всю старшую линию нашего рода.

Когда шуфу погиб во время восстания против императора, шэньму пришла в отчаяние, забрала дочерей, и они вернулись в Ланъю. С тех пор долгие годы она не хотела поддерживать с нами никаких отношений.

Обе танмэй родились от молоденькой наложницы шуфу – она умерла рано. С юных лет их воспитывала шэньму, и они поддерживали друг друга. Когда мы