Рыцарь Спиркреста - Аврора Рид

Затем я беру ее за талию и опрокидываю назад, укладывая на ковер. Она смотрит на меня, но ничего не говорит. Она впивается зубами в нижнюю губу — нет ни наглой ухмылки с вечеринки, ни прежней подвыпившей сладости.

Теперь она выглядит нервной, но голодной.

Я опускаюсь между ее поднятых бедер, целую ее шею, горло, как в моих фантазиях, когда я прикасался к себе прошлой ночью. Только вот реальность намного лучше фантазий. Ее кожа горячая и гладкая, как шелк, под моими губами. Мои чувства наполнены ее сладким ванильным ароматом, а низкий звук ее дыхания похож на хриплый шум океана.

Потянув за подол ее свитера, я задираю его вверх. Под ним я с удивлением обнаруживаю простой черный треугольный бюстгальтер без всяких украшений. Это заставляет мой член дергаться в штанах. Я тяжело сглатываю и прижимаюсь ртом прямо к ее груди. Она слегка выгибается подо мной, и я подавляю стон. Запустив палец под бретельку ее лифчика, я потянул его вверх и перевел дыхание.

— Черт, Саттон…

Ее соски темно-розового цвета, как раздавленные ягоды, — самое восхитительное зрелище, которое я когда-либо видел. Я беру ее груди в руки, сначала нежно провожу по ним кончиками пальцев, а затем опускаюсь ниже, чтобы взять сосок в рот. Я фантазировал о том, как буду жесток с Софи, как буду наказывать ее укусами, но сейчас я хочу не этого.

Сейчас я хочу, чтобы она расплавилась и сгорела от удовольствия, поэтому я медленно облизываю ее, дразня языком, сначала один сосок, потом другой, пока ее спина не отрывается от пола, руки не сворачиваются в кулаки, а голос не становится бессвязным хрипом желания.

Несмотря на то, что мне больно, мучительно тяжело, мысли о собственном удовольствии не имеют значения. Сейчас мне нужно только одно — то, чего я жажду.

Я хочу, чтобы Софи кончила. Я хочу, чтобы она кончила так сильно, что больше никогда не сможет испытать оргазм, не думая обо мне.

Поэтому я оставляю ее соски влажными и обнаженными и целую линию вниз по ее животу, целую выступы ее бедренных костей и мягкую кожу нижней части живота. Я расстегиваю пуговицы на ее юбке и смотрю на нее сверху.

— Подними… — Мой голос так груб, что ломается. — Подними для меня свои бедра, Саттон.

Она повинуется без протеста, позволяя мне стянуть с нее юбку, колготки и нижнее белье. Она стягивает свитер, прикрывая себя, но я с тихим стоном хватаю ее за запястья и поднимаю их над ее головой.

Затем я захватываю ее нижнюю губу между зубами и тяну, целую ее рот, ее щеку.

— Не двигайся, блядь, — приказываю я ей в ухо. — Я ждал этого слишком долго.

Она ничего не говорит, но ее бедра извиваются, и то, как она сжимает свои бедра, говорит мне о том, как сильно она этого хочет.

Я раздвигаю ее бедра и опускаюсь между ними, целуя ее бедра. Я посасываю нежную кожу там и отстраняюсь, чтобы увидеть крошечные пунцовые следы на шелковистой свежести. От этого мой член удовлетворенно подергивается.

Затем я перемещаю свой рот к ее красивой киске, к треугольнику темных блестящих волос. Я провожу языком по ее щели, она мокрая. Мокрая для меня.

— Черт, Саттон. — простонал я, прижимаясь к ней. — Ты такая чертовски мокрая.

— Прекрати говорить, — шипит она.

— Или что? — Я вызывающе смотрю на нее, мой рот в дюйме от ее киски. — Ты мокрая, Саттон, такая охуенно мокрая, что я вижу, как она стекает по твоим бедрам. И я собираюсь насладиться каждой каплей, и я буду так хорошо трахать тебя своим языком, что ты будешь умолять меня сделать так, чтобы ты кончила.

Я прижимаюсь лицом к ее киске. Вкус у нее именно такой, как я и ожидал, сладкий и возбуждающий. Я не могу насытиться. Я пирую на ней, триумф пылает во мне. Потому что я нахожусь между ног Саттон, пробую ее киску. Воспитанная, идеально правильная Саттон, которая так ненавидит меня. Я лижу ее длинными, медленными движениями, нащупывая крошечную, влажную точку ее клитора. Я щелкаю его кончиком языка до тех пор, пока ее бедра не начинают выгибаться так сильно, что мне ничего не остается, как прижать их к полу руками.

— Где твои манеры, Саттон? — спрашиваю я, с ухмылкой глядя вверх. — Скажи, пожалуйста.

Она смотрит на меня сверху вниз. Ее щеки раскраснелись, нижняя губа мокрая и в синяках от того, что она прикусила ее.

— Пошел ты, — прохрипела она.

— Да?

Не сводя с нее глаз, я лижу ее киску, выстраивая языком медленный, мучительный ритм. Я не останавливаюсь до тех пор, пока бедра Софи не начинают сопротивляться моим рукам, пока ее бедра не начинают дрожать.

Тогда я останавливаюсь и поднимаю глаза.

— Ну же, Саттон, будь хорошей девочкой. Скажи это.

Голова Софи откинута назад, спина выгнута дугой. Ее руки все еще подняты над головой, пальцы царапают пол. Когда она смотрит на меня, выражение ее лица одновременно жалкое и властное.

— Пожалуйста, — прохрипела она. — Пожалуйста, Эван.

— Пожалуйста, что?

— Пошел ты, пожалуйста, я хочу кончить. Боже, ты, чертов мудак, пожалуйста, дай мне кончить.

Со стоном удовольствия я зарылся лицом между ее бедер, смесь мольбы и оскорблений Саттон побуждала меня к действию. Впиваясь пальцами в ее бедра, я лижу ее восхитительную киску, медленно и настойчиво, пока она не задрожит, затем быстрее, пока ее голос не сорвался на резкий крик, а бедра не начали неудержимо выгибаться.

Она кончает на мой язык, прижимаясь к моему лицу, оседлав волны своего оргазма. Мой член подергивается, и мне приходится сопротивляться желанию засунуть руку в боксеры и поглаживать себя под звуки ее удовольствия.

Когда она наконец затихает, я опускаю ее бедра обратно на пол и сажусь. Ее дрожащие бедра встречаются и падают в сторону. Я смотрю на нее сверху вниз, вытирая тыльной стороной ладони ее соки со рта.

Софи после оргазма в сером свитере — самое эротичное зрелище, которое я когда-либо видел, и мой член напрягается при виде ее. Все, о чем я могу сейчас думать, — это раздвинуть ее дрожащие бедра, вытащить свой член и глубоко погрузить его в ее горячую, мокрую от капель киску.

Но Софи садится, испугав меня. Ее глаза, закрытые капюшоном, стали широко раскрытыми, а рот — открытым и дрожащим. Распущенные пряди волос обрамляют ее лицо, а губы темные, влажные