Акцентор - Вероника Десмонд

– Снимай, – приказывает он потемневшим голосом.

Трудно не быть послушной, когда на тебя направлен гребаный пистолет. Сжав зубы, я расстегиваю молнию и тяну юбку вниз. Следом идет джемпер. Он указывает дулом на мою грудь.

– Лифчик тоже. Чулки оставь.

Мои руки дрожат, когда я снимаю с себя шелковый бюстгальтер и остаюсь только в трусиках, белых чулках и своих любимых туфлях, которые уже были запачканы грязью из-за полузаброшенной территории поместья.

Он медленно изучает все изгибы моего тела, и мне приходится прилагать усилия, чтобы не подавиться воздухом. Мне кажется, что меня хотят убить или жестко трахнуть. Или то и другое одновременно.

Его свободная рука медленно проводит по щеке, спускается на шею, дотрагиваясь до его отметин, ласкает грудь и в итоге останавливается на моей заднице.

– Ты волшебная, – бормочет он. – Блядь, просто совершенство. Отбрось волосы назад.

Я делаю, как он говорит, и закрываю глаза, не имея больше сил смотреть на это.

– Хорошая девочка.

Боже мой, почему я не сопротивляюсь? Наверное, потому что я никогда не была так напугана и возбуждена за всю свою чертову жизнь. Мои трусики намокают, и я задыхаюсь от мысли, что он заметит возбуждение, пачкающее внутреннюю часть бедра.

Но он замечает.

Он раздвигает мои ноги, ставит свой ботинок между моих, и мне приходится схватить его за плечи, чтобы не упасть, пока он медленно просовывает пистолет под мокрую ткань и проводит холодным металлом по моей киске.

Матерь божья.

Он поднимает револьвер и заглатывает ствол. Его губы изгибаются в мрачной усмешке. Мой разум не в состоянии справиться с этим. Должно быть, это из-за моего травматического прошлого, да? Я не могу хотеть его.

Я не могу…

Он ласково гладит меня по волосам, а затем мрачно приказывает:

– А сейчас мы поиграем в прятки. Беги, маленький ангел. И спрячься хорошо. Если я тебя найду, то выебу всю правду. О-о-очень усердно.

Я делаю медленный шаг назад, и в этот раз он позволяет мне убежать, но улыбка на его лице становится шире.

– Тик-тик… тик-так… тик-так…

Я срываюсь с места так быстро, как только могу.

Мрачный, жестокий смех эхом разносится по поместью, заставляя каждый волос на моем теле встать дыбом.

Потребность в выживании зудит на разгоряченной коже, пока мои легкие бешено сжимаются и разжимаются.

Бежать на каблуках – дерьмовая идея, но он не станет ждать, пока я буду снимать их. Лишь лунный свет и тени, проникающие в окна от уличных фонарей, освещают мой путь.

Я слышу его, но он не спешит. Мой пульс сходит с ума, а соленый вкус слез оседает на языке. Я ускоряюсь и бегу вдоль длинного коридора, задыхаясь и раздумывая над тем, как добраться до ворот в кратчайшие сроки.

Животный страх пронзает меня до самых костей.

Одно дело потакать его извращенным прихотям, и совсем другое – собственноручно надеяться на гребаный случай. Какова вероятность, что, если я не послушаюсь, он не захочет выстрелить в мой висок? Он сумасшедший, действительно сумасшедший, и я не понимаю, почему мое тело реагирует на него так, словно он самый сильный генератор ощущений.

Сверхчеловеческая сила пронзает мои внутренности и помогает мне бежать. Я сворачиваю в сторону одной из сквозных пустынных комнат, чтобы потом сделать круг и вернуться в обеденный зал – у него есть задняя дверь, ведущая в сад.

Я быстро огибаю комнату, его шаги отдают звоном в ушах, создавая поглощающую мелодию.

Я дергаю за ручку очередной двери, но сильная рука больно вцепляется в мои волосы и прижимает к твердой груди.

Громкий вскрик срывается с моих губ, когда я заглядываю в его сверкающие глаза.

Глаза дьявола.

Хищника.

– Еще раз, ангел, – его рука ползет по моему голому животу, а пистолет надавливает на шею – ровно туда, где он оставил свою отметину. – Ты должна стараться усерднее, иначе я сломаю твою маленькую киску. Крови будет очень много, а ты будешь визжать и плакать, но я не остановлюсь, пока не вытрахаю тебя как следует.

Я делаю резкий вдох, каждое слово – это плеть, ударяющая по моей коже. Потому что я знаю, что он намного сильнее и быстрее меня, или потому что каждый дюйм моего тела наполнен энергией.

Я вырываюсь, но он дергает меня за волосы так сильно, что я вскрикиваю, едва не падая на пол от внезапного освобождения. Прежде чем он успевает схватить меня снова, я убегаю.

Его размеренные шаги ударяют по моим нервам. Изводят. Сводят с ума, но я не останавливаюсь и бегу так быстро, как только способно мое тело и даже больше.

Мне кажется, что я чувствую его тяжелое дыхание.

Вдыхаю опьяняющий запах монстра, который хочет насытиться разрушением.

Эмоции захлестывают мою психику тошнотворными волнами. И я бегу, слыша, как дьявол наступает мне на пятки.

Под каблуками хрустит разбитое стекло. Добравшись до злосчастного зала, я быстро отворяю дверь и выбегаю на улицу, чувствуя, как меня охватывает холод, но температура моего тела слишком высока. Бешеный адреналин пульсирует в крови, пока я, не оглядываясь назад, несусь по запутанному лабиринту, надеясь сбить его след.

Иллюзии кошмара воцаряются наяву.

Я почти вижу его тень, преследующую меня.

Слышу его тихий смех.

Я знаю, он близко, но я не сдаюсь, хотя мои легкие горят, а сердце больно бьется в горле. Зловещие звуки становятся все громче, будто кто-то выпустил демонов.

Я перепрыгиваю через мокрую траву и грязь, огибаю сломанные ветки, пока высокие живые изгороди сдавливают пространство. Постепенно я начинаю терять ориентацию. Лабиринт словно сужается и сужается, каждый вдох становится все труднее. Я чувствую, как мои ноги налились свинцом, но все же продолжаю нестись вперед, едва различая смазанную картинку перед глазами, а затем замечаю вход в оранжерею.

Я даже не услышала его.

В следующее мгновение меня хватают за талию и поднимают в воздух. Крик вырывается из моего горла, я пытаюсь вырваться, ударить его, но его силы слишком велики.

Его хриплый голос звучит как мрачное предзнаменование:

– Нашел тебя.

Он поднимает меня на руки, заносит внутрь и опускает прямо перед роялем, стоящем в самом центре цветочной теплицы.

Вся оранжерея утопает в зелени: сплошь оплетенные плющом, углы кажутся живыми; листья каскадом обвивают стекла, пропуская свет от уличных фонарей. А еще повсюду лютики. И розы.

Теплый влажный воздух, наполненный ароматом цветов и земли, едва проникает в мои легкие, пока я стою перед