Лунный шторм. Время взрослеть - Клэр Твин

парят в небе, противостоят порывам ветра, расправляют крылья и летят на встречу судьбе. А еще ты волнующееся море. Ты беспокоишься за мир, хочешь его изменить. Не надо, не смотри так, – покачал категорично головой Ник, – по твоим словам и так все ясно. Борец за справедливость. Ты выступаешь за права людей, не обращая внимания на гендер. На таких, как ты, Рэйчел, держится весь мир.

Что ответить на такую реплику? Слова в глотке застряли костью, а рот держится приоткрытым. Мне было холодно, но, услышав это, я вмиг согрелась, и теперь мне даже жарко.

Я глотнула слюну, дрожащими руками поправляя волосы, и судорожно думаю, как бы Райту ответить.

Господи, да хоть несчастное «спасибо» – нет, увы, ничего. Ни звука.

– Скажу честно, – отвел взгляд Ник, нарушив неловкое и затянувшееся молчание, – сперва я принял тебя за пустышку. Думал, ты из тех, у кого голова забита платьями, сериалами и прочим дерьмом. Но… мне с тобой интересно.

– Ну, я тоже сначала приняла тебя за козла, – усмехнулась я, – потом подумала, что ты моральный урод, а затем уже – неуравновешенный деспот. Тем не менее, – говорю я, игнорируя мелодичный смешок шатена, чьи волосы развевает поднявшийся северный ветер, – мне с тобой… спокойно.

Наши глаза находят друга друга, и что-то вмиг вспыхивает… О нет, это не любовь или тому подобное, это нечто большее и гораздо более важное в данной ситуации – взаимопонимание. Ни сном ни духом, что я чувствую по отношению к Никсону: уверена, он мне не нравится. Просто тянет к нему, хочется слушать его голос и то, что он произносит. Что это такое? Притяжение, невиданное ранее.

Никсон улыбается кофейными глазами, чарует этим, сбивает с толку. Он не похож на Эрика. Может, именно это мне в нем и нравится.

– Ты когда-нибудь была в «Сумрачном парке»? – спросил меня Ник.

– Впервые о нем слышу, – чистосердечно признаюсь я, прищуриваясь.

Парень оживляется, топчется на одном месте, забавляя своим поведением. Уже в третий раз за весь разговор мне хочется сказать «мило».

– Это недалеко от Митсент-Сити, на западе.

– Звучит таинственно, – обхватив себя руками, подбрасываю брови ко лбу я.

– Отлично, значит, побываем там. В эту субботу, идет?

– Хорошо, – одобрила я, проглотив нервирующее ощущение, будто я упускаю что-то из-под носа.

Так странно. Камень на груди успокоиться не позволяет, но я его игнорирую, ибо предложение Райта кажется весьма заманчивым.

– Би поедет с нами? – опомнилась я, состроив вид невинной овечки.

Парень, почесав нос, отвечает:

– Эм… нет. Она не фанатка такого.

– Значит… едем только мы вдвоем? – с паузами уточняю я, и ноги наливаются свинцом, когда звучит твердое «да». – Это свидание?

– Свидание? – неловко смеясь, хмурится Никсон.

Господи, я правда это сказала? Все, больше никогда в рот ни капли алкоголя не возьму. Он дурно на меня влияет. Какого черта я вообще рот открыла? О чем я думала?! Ужас…

Заливаясь краской, прикусываю со всей силой нижнюю губу, выдерживая вспыхнувший проникновенный взор Райта.

– Я пошутила, расслабься, – махнула рукой я, наигранно смеясь. – Мы же просто друзья. Ну, то есть стали ими сегодня.

– Это дружеское свидание, – выруливает из тупика моего идиотизма парень, я мысленно ему кланяюсь, – так что в какой-то степени…

– В субботу так в субботу. А в котором часу? – меняя тему, слишком взволнованно продолжаю я.

Какой позор. Я с мальчиками разговаривать разучилась?

– Это необычный парк, поэтому вечером. Я заеду за тобой.

– Окей, отлично… Ну, я вернусь в дом, – криво улыбнувшись, указываю большим пальцем за спину я, – а то холодно очень.

Шатен лишь кивнул, тем самым позволив мне молниеносно скрыться за стеклянными дверями. Я не помню, как спустилась на второй этаж, где до сих пор гремела музыка и летал попкорн, но я точно помню смешок Никсона и нежную улыбку, когда я прикрыла за собой двери. Более странного и стыдливого диалога в моей жизни до сих пор не было.

Поздравляю, Рэйчел, ты в очередной раз выставила себя дурочкой…

* * *

Утро встретило меня похмельем, вследствие чего я кое-как разлепила свои сухие губы и мысленно, когда хотелось бы сказать вслух, попросила воды. Нет, лучше целое ведро холодненькой воды и аспирина, ибо, дернувшись с места, в голове закололо так, будто какой-нибудь дурак спутал мою черепную коробку с орехом и попытался ту расколоть. Видимо, почти получилось.

Ничего не помню…

На смену желанию нырнуть в бассейн, находящийся в двух шагах, пришло недоумение: почему у меня такое состояние, если за весь вечер я выпила один стакан пива? Боже мой, пустота в голове пугает до чертиков. Что вчера было?!

Я, сжав до дрожи зубы, выпрямляю спину и ощущаю острую боль в шее, ахнув и задержавшись в одном положении. Похоже, всю ночь неправильно спала, и моя шея в итоге затекла.

Вокруг никого. Я лежу на кровати в какой-то комнате. Она вряд ли кому-нибудь принадлежит, ведь здесь отсутствуют личные вещи: ни картин, ни туалетных приборов, ни одежды, вдобавок здесь царят кристальная чистота и порядок. Ну, не считая кровати, ведь в ней спала я.

Опустив босые ноги на махровый коврик, издаю стон от безысходности и нерешительно поднимаюсь во весь рост. Матерь божья! Не стоило мне смотреть в зеркало, потому как оттуда на меня глазеет чудовище. Мои глаза как у панды: скорее всего, ночью тушь потекла и размазалась. Вчерашние красиво уложенные пряди теперь больше похожи на высушенное сено; даже трогать боюсь, но все-таки рискую и пальцами расчесываю «антенны», а позже, выдохшись, захожу в ванную, старательно смывая кошмар со своего лица.

Оказывается, я спала в комнате для гостей на третьем этаже, поэтому мне пришлось, держа обувь в руках, спуститься на второй.

И зря.

Моя мама однажды назвала мою спальню свинарником, но если бы она видела то, на что смотрю я, непременно бы попросила у меня прощения. Такое впечатление, будто вчера нас смыло цунами или началась война, поскольку вещи разбросаны по всему периметру, а на более-менее удобных местах, исключая мебель, спят и видят десятые сны вчерашние подростки. Да уж, слова излишни. Сейчас я хорошо понимаю, почему мама запрещала мне устраивать вечеринки дома.

Перешагиваю через сопящего мальчишку, который умудрился укрыться ковром, и направляюсь к дивану, где еще ночью сидела с друзьями. Никого… Черт побери, где все?

В конце концов после долгих скитаний по «мертвому» дому я спускаюсь на первый этаж и ошеломленно замираю, выпучив глаза на картинку.

Даже вникать не желаю в происходящее, честное слово. Но на диване, в обнимку (!!!), лежат Айзек и Роуз, причем так, что подружка оказалась на его груди головой. Я вижу, как поднимается