Отдам дракона в хорошие руки - Марина Ефиминюк

руки или ноги. Предложила бы им нюхательные соли, но дежурной баночки не завела. Обморокам я не была подвержена – не люблю пропускать все самое интересное, когда вокруг кипят страсти и жизнь бурлит, как на магическом пламени.

Пока девушки охали и страдали, занесли мои сундуки. Комната для переодеваний выглядела голой, с плечиков уныло свисало розовое бальное безобразие, отстиранное в прачечной от завядших цветов. В уголке притулился синий наряд.

Напрасно я вернула домой сундук с одеждой сестры! Маменька как чувствовала, что в дочери проснется непреодолимое желание принарядиться для вечера с привлекательным мужчиной. Пришлось действовать по уже отработанной схеме и отправлять горничных в волшебную гладильную, способную превратить мою неказистую одежду в женственные наряды.

– Девушки, – откашлявшись, обратилась я к горничным, – если вы отнесете отпарить бальное платье, есть ли шанс, что мне вернут что-нибудь изящное, шелковое и… менее розовое?

– С вышивкой? – любезно поинтересовалась Иридия.

– Какого цвета? – деловито уточнила Лавиния.

– А я выбрать, что ли, могу? – удивилась я.

Горничные переглянулись и вдруг так счастливо друг другу заулыбались, словно только и ждали, чтобы ради хозяйки обокрасть какую-нибудь благородную драконистую гостью.

– Перед вашим приездом владыка приказал подготовить красивые платья, – пояснила Лавиния. – Как уж мы старались!

– А вы все время в мужских штанах, – укорила Иридия.

– Другими словами, синее платье… – Я указала пальцем на праздничный наряд.

– Сшито по вашим меркам, – согласились девушки.

Полагаю, что спрашивать, откуда у властителя взялись мои мерки, было бессмысленно. Все равно не скажет. Этот мужчина знал обо мне фактически все. Возможно, даже то, что я сама напрочь забыла.

– Нести платья? – поинтересовались горничные.

Сдаваясь, я махнула рукой. Буду считать, что обменяла одежду на самые дорогие в мире соленые патиссоны. Но когда я вышла из ванной, стало ясно, что ни одни патиссоны, если они не закатаны в банки из голубого хрусталя с золотой каемкой, не стоят объемного сундука.

– Похоже, я недооценила щедрость вашего кейрима, – задумчиво протянула я, понимая, что сразу после приезда этот сундук заставил бы меня зажать под мышкой непромокаемые сапоги из кожи питоновой бестии и без оглядки сбежать обратно в Родолесс.

– Щедрость нашего кейрима не знает границ! – воскликнула Иридия.

– И здравого смысла, – добавила я, и девушки как будто обиделись за владыку. – А если бы ему дали неправильные мерки? Что тогда делать с этим барахлом?

– Отдать на перешивку? – ответила Лавиния.

– Логично, – пришлось согласиться мне с практичным подходом.

На встречу с властителем я шла взволнованная, втайне желая его удивить. Эсхард ждал меня на балконе. Заложив руки за спину, он смотрел на озаренный ночными огнями город, в густой темноте похожий на расшитый золотыми узорами ковер.

– Эсхард, – позвала я.

Он обернулся. Я знала, что царапины на щеке выглядят отвратительно, синяк, перетекший на шею, тоже не красит, но в глазах Эсхарда вспыхнуло восхищение. У меня засосало под ложечкой. Всегда считала себя симпатичной девушкой, но красивой почувствовала только сейчас, под пронзительным взглядом владыки Хайдеса.

– Ты потрясающе выглядишь, – проговорил он завораживающим голосом.

– Это платье подарил мне ты, – улыбнулась я, невольно огладив мягкую ткань с тончайшей вышивкой. – У тебя отличный вкус.

– Почему мне кажется, что сейчас ты ругаешься? – уточнил он.

– Тебе не кажется, – кивнула я. – И какой у нас сегодня план, владыка Нордвей?

Честно говоря, такого я не ожидала. Да никто бы не ожидал! Мы с Эсхардом поднялись к нему в башню. Слуга нас встретил со словами:

– Мой кейрим, лекари собрались.

– Какие лекари? – сдавленным шепотом потребовала я объясниться и замерла на пороге, обнаружив в полукруглой комнате троих мужчин. Они синхронно обернулись и отвесили поклоны.

– Ты боролась с черным демоном, – переходя на родолесский язык, тихо напомнил Эсхард.

– И со мной полный порядок, – процедила я. – Меня уже осматривал лекарь!

– Хочу услышать второе мнение, – невозмутимо заявил он, мягко, но настойчиво подталкивая меня в спину.

– Их здесь трое! – пробормотала я.

– Три вторых мнения, – заключил Эсхард и громко поприветствовал приглашенных эскулапов: – Простите, уважаемые рейнины, госпожа Егорьева только вернулась во дворец.

В общем, я наряжалась, причесывалась и в принципе прихорашивалась, чтобы пройти медицинский осмотр!

– Хоть бы предупредил, – не скрывая раздражения, проворчала под нос. – Я бы платье не надевала, сразу пришла в халате.

Впервые в жизни на свидании мне измеряли пульс и оглядывали царапины с таким пристрастием, словно страшнее ранения эти лекари не видали. Эсхард, демонстрируя невиданную деликатность, дожидался окончания мероприятий за дверью. После осмотра слуга тихим голосом, как у умирающего, позвал его обратно.

Эскулапы выстроились рядком и начали важно докладывать, что с госпожой бестиологом в принципе все в порядке. Четкость зрения присутствует, все конечности на месте, и царапина пусть глубокая, но не смертельная.

– Но я бы посоветовал постельный режим, – объявил седовласый лекарь с бородкой, на осмотре настырно водивший у меня перед носом крючковатым пальцем. Три раза переспрашивал, сколько их мелькает, словно сам не верил, что показывал один.

– Зачем? – спросили мы с Эсхардом в один голос. Я-то недоумевала, а он неожиданно нахмурился и так выразительно посмотрел, словно уже представлял уложенной под одеяло.

– Не пугайтесь! – поспешно успокоил лекарь. – Никаких страшных проявлений я не наблюдал, но девушкам в нелегком возрасте госпожи Егорьевой после потрясений показан покой.

В «нелегком возрасте»? Это он деликатно намекнул, что я девушка не первой свежести и в принципе давно не девушка? Четвертый десяток фактически стоит на пороге и с укоризной смотрит на мои синяки. Пора заводить нюхательные соли для благородных обмороков.

– Никакого постельного режима! – заспорил второй, и, прямо сказать, меня немного отпустило, что можно не заказывать расшитый саван. – Движение – жизнь. Госпоже бестиологу надо больше двигаться, заниматься гимнастикой, разминать суставы…

– Извините, – перебила я, пока он не распалился, и обратилась по-родолесски к Эсхарду: – У тебя чудесные лекари. Они сейчас предложат мне отползать на кладбище.

Внезапно у того вырвался издевательский смешок, и недостойный владыки звук привел эскулапов в замешательство. Откашлявшись, Эсхард спросил у третьего лекаря:

– Что вы скажете?

– Я солидарен с уважаемыми знахарями, мой кейрим.

Возникла пауза. Мы ждали продолжения, но эскулап, похоже, уже все сказал.

– Моей гостье лежать или бежать? – уточнил Эсхард.

– Вести привычный образ жизни, – развел руками лекарь. – Вайрити – бестиолог в отличном физическом состоянии, раз смогла скрутить черного демона. Любой позавидует. А что до синяков? Пройдут без магического вмешательства, достаточно заживляющих мазей.

– Возьми его дворцовым лекарем! – вырвалось у меня по-родолесски.

– Он уже, – невозмутимо отозвался Эсхард.

В конечном итоге они пришли к выводу, что мне можно все: лежать, бежать, есть и пить. Читать научные трактаты и думать