Все наши цвета - Инма Рубиалес

– И испортить книгу? Нет, спасибо.

Это привлекает его внимание.

– Ты никогда не писала про измены?

– Мои персонажи не из таких. Возможно, это из-за того, что произошло со мной… но я не смогла бы вставить это в книгу. Я хочу счастливый финал, а измена – слишком большое неуважение к партнеру.

Логан молчит. Я настолько поглощена мыслями о Хантере и Саманте, что сама не заметила, как затронула больную тему. Слухи не обошли меня стороной – в тот день, когда умерла Кларисса, он…

– Я этого не делал, – его голос возвращает меня к реальности.

Я замираю, а Логан продолжает смотреть на меня.

– Я этого не делал, – повторяет он. – Знаю, о чем ты подумала. Но это всего лишь слухи. Я не изменял Клариссе. Никогда бы этого не сделал. Все кому не лень перемывают мне кости и выдумывают всякую чушь. На самом деле все гораздо сложнее.

Ее имя не впервые проскальзывает в наших разговорах, но я вижу, что Логану по-настоящему больно рассказывать о ней. И еще понимаю, что его ранит сама мысль о том, что я считаю его способным повести себя как Хейз.

– Я знаю, – отвечаю твердо. – Понятия не имею, зачем люди выдумывают подобное, но я знаю, что ты этого не делал.

В тот день, когда он рассказывал мне о Клариссе, я поняла, насколько он ею дорожил.

Так не поступают с теми, кого любят.

Логан удерживает мой взгляд еще несколько секунд, потом закрывает глаза и устало выдыхает. А я рассматриваю его профиль и задаюсь вопросом, как он все это выносит. Почему он не сделал ни малейшей попытки опровергнуть эти слухи? Неужели ему все равно, что его имя втаптывают в грязь?

– Дай мне больше контекста. – Логан слегка расслабляется. – Я остановился на пятой главе. Расскажи, что там дальше, и я попробую придумать, из чего раздуть конфликт.

– Точно? – Мне никогда не доводилось делиться своими историями с кем-то, кроме Линды, а она не обращала никакого внимания.

– Если снова заведешь свою шарманку о том, как боишься меня утомить, я за себя не отвечаю.

– Но…

– Я хочу прочитать книгу полностью. Лия, мне правда интересно. Я задаю все эти вопросы не из вежливости.

Его слова звучат так искренне, что все мои сомнения тут же развеиваются.

Я начинаю с пересказа первых десяти глав: как развиваются отношения между Хантером и Самантой, где и чем они живут. Логан иногда задает уточняющие вопросы. Перейдя к основному сюжету, я опускаю все откровенные сцены – хотя они его, похоже, интересуют больше всего – и сосредотачиваюсь на характерах героев, их страхах и внутренних конфликтах, которыми они еще не поделились друг с другом.

Логан слушает так внимательно, что на какое-то время кажется, будто в мире остались только я, он и моя история.

И мне это нравится.

Раньше мне не с кем было обсудить свое творчество.

В конце концов мы приходим к выводу, что в сюжете есть линия, которую я еще не развила, и она может стать отличной основой для конфликта ближе к финалу: один из коллег Саманты ведет себя по-сексистски, и ему явно не помешает преподать урок. Обсуждение сюжета пробуждает во мне вдохновение, и незаметно для себя самой я полностью сосредотачиваюсь на файле, мои пальцы порхают по клавишам, оживляя мысли. Идея просто потрясающая. Как она раньше не пришла мне в голову?

– Смотри, что я придумала! – возбужденно восклицаю я. – Это будет лучший диалог за всю…

Я резко замолкаю, заметив, что глаза Логана по-прежнему закрыты.

Мышцы лица расслаблены, грудь плавно поднимается и опускается в такт спокойному дыханию.

– Логан, – тихо зову его я. Как и ожидала, никакого ответа. Он спит.

Заснул прямо здесь.

Собираюсь его разбудить, но что-то меня останавливает. Он выглядит таким… умиротворенным. Руки сложены на животе, губы чуть приоткрыты. Рядом лежит шапка, которую он успел снять, темные пряди падают на лоб. В тишине слышно только его ровное дыхание.

Перевожу взгляд на часы на экране ноутбука. Уже почти час ночи.

Нужно разбудить его и отправить домой.

Но я этого не делаю.

В полной тишине я поднимаюсь, беру с кровати его мятую толстовку и, аккуратно сложив ее, кладу на стол. Потом закрываю дверь на защелку, чтобы Линда не вошла без стука. Снова сажусь за компьютер и пытаюсь сосредоточиться на тексте.

Спустя какое-то время, выключив отопление, я достаю из шкафа плед и накрываю Логана. Даже не задумываюсь, почему мне так хочется заботиться о нем. Просто делаю это. Всю ночь.

15

Легкая мишень

Логан

Проснувшись, я не сразу понимаю, что я не дома.

В этой спальне бежевые стены, возле шкафа стоит стеллаж, заставленный книгами. Прямо над письменным столом – окно, и сквозь слегка приоткрытые шторы пробиваются первые лучи солнца. Декора здесь немного – никаких картин или постеров, только несколько веревок с развешанными фотографиями напротив кровати. Я устало зеваю. Поворачиваю голову – и замираю.

Лия.

Уф.

Она свернулась калачиком в кресле у письменного стола, согнув ноги и положив ладонь под щеку. Колени прикрыты рубашкой, рукава скрывают кисти рук, защищая от холода. Кресло чуть развернуто в мою сторону, и мне видно ее лицо. Несколько прядей рыжих волос выбились из пучка и мягко обрамляют бледное лицо, усеянное веснушками. Она размеренно дышит, глаза все еще закрыты.

Я заснул в ее кровати.

А она меня не разбудила.

Впервые за всю неделю я просыпаюсь без головной боли.

Внезапно поблизости звенит будильник на телефоне, и Лия тут же подпрыгивает в кресле. Вся краска сходит с ее лица, когда она видит меня.

– Ты уже проснулся. – В ее голосе слышится смущение и растерянность.

Вскочив, она хватает с тумбочки телефон и выключает будильник. Мой взгляд невольно опускается вниз, на ее голые ноги. Слишком много впечатлений для того, кто проснулся всего пару минут назад.

– Ты спала в кресле? – Мой голос звучит хрипло.

Лия вздрагивает.

– Нет, – поспешно отвечает она, – то есть… ну… я… Ты… Я начала писать и… ну… уснула. Да, так и было. – Ее голос становится почти пронзительным. – Можешь… можешь встать с моей кровати, пожалуйста?

Щеки Лии полыхают так, что того и гляди случится пожар. Она начинает метаться по комнате, распуская пучок и быстро собирая волосы в хвост. Ее глаза упорно избегают встречаться с моими.

Зевая, я сажусь на край матраса. Мышцы налились свинцом, но это скорее от сонливости, чем усталости. Сколько я проспал? Шесть часов? Семь? После такой сумасшедшей недели это просто рай.

– Вчера я уснул в твоей кровати, и ты меня не разбудила. – Это утверждение, а не вопрос.

Лия по-прежнему стоит ко мне спиной.

– Я уснула первой.

– Не верю.

Кажется, она напрягается, но меня слишком завораживают ее ноги, чтобы проверить мою теорию.

– Итак, мы выяснили, что ты врешь, – продолжаю я, – но я все равно не понимаю, зачем было спать в кресле.

– Я не собиралась ложиться с тобой в кровать.

– Как будто это впервые.

– Это другое. В прошлый раз мы оба не спали.

Лия принимается наводить порядок в комнате. Хватает мою толстовку, аккуратно сложенную на столе, и бросает ее мне.

– Ну, сейчас я не сплю, – отвечаю я, ловя одежду на лету. – Все еще можешь прилечь, если хочешь.

– Прекрати издеваться.

Она резко открывает дверцу шкафа. Готов поспорить, ее лицо снова покраснело. Когда она поднимает руку, чтобы раздвинуть вешалки, я замечаю, как она морщится от боли.

– Что-то случилось?

– Спина болит.

– Неудивительно. Наверняка из-за кресла.

Она правда предпочла спать там, а не рядом со мной?

Эта девушка – настоящая угроза для мужского эго.

– Не пора ли тебе на занятия?

– Ты правда хочешь выгнать меня сразу после того, как мы провели ночь вместе? Осторожнее, пай-девочка. Ты разобьешь мне сердце.

– Ты мне нравился больше, когда просто ворчал.

Я хрипло смеюсь. На самом деле мне действительно пора. Ей, кстати, тоже. Я даже не знаю, который час. Снова зевнув, я встаю и натягиваю толстовку через голову. Недовольно