На пороге неба Часть Первая - Елена Федоровна Янук

Если бы мне тогда кто сказал, как дорого это обойдется, я бы ни за что не согласился на столь опрометчивый шаг, но, увы, никого настолько умного, чтобы предупредить, рядом не оказалось. И теперь я то и дело им служил.

Но дело даже не в этом. Более мерзких, дышащих ненавистью и ядом существ не найти. Даже простое общение с ними причиняло немалый вред, приводя в исступление, усиливая ненависть и желание терзать все, что попадает под руку.

Вернувшись к свитку, наконец, с трудом вчитался в строку на древнеэльфийском:

«Самое страшное — это ПРИКОСНОВЕНИЕ сил драконницы».

И вновь отложил свиток на колени.

Что за прикосновение? И от чего оно зависит? Удар в обличье зверя? Или просто огненный шар? Что за «Сила драконницы»? Я покачал головой и недоверчиво нахмурился. Не попутал ли чего писатель древности?

При мне девчонка трогала всех, пользовалась магией, и ничего не менялось.

Я даже припомнил, как сразу по прибытии в академию, в мое отсутствие, они с женишками так распоясались, что вышли играть в догонялки на полянке у замка. И, разыгравшись, Айонель разбежалась и не заметила, что я появился позади из сферы. Мне пришлось поймать ее на подлете, чтобы мы не упали на землю вместе.

Помню, что в тот момент и позже в ней был только этот противный Свет, который, как водится, сильно обжег меня. Но, по сути, больше ничего сверхопасного ее прикосновение не несло.

Так что же имел в виду ученый прошлого?

Раздался какой-то шорох. Кто-то нерешительно потоптался у моей двери. Служанка пришла убраться?

Я прислушался, прокашлялся, чтобы там не сомневались, что хозяин здесь и покидать комнаты не намерен. И кого нелегкая принесла?!

Вновь аккуратно постучали. Справившись с гневом, вслух добродушно произнес:

— Кто там? Входите.

— Учитель… можно? — неуверенно приоткрыв плечом дверь, поинтересовалась девица. Принцесса явилась ко мне с подносом, на котором стояли тарелки с закусками, чайник с кипятком и две позолоченные фарфоровые чашки с эльфийскими картинками.

Выдохнув бурлящий во мне гнев, вслух радостно произнес:

— Конечно, входи, милая девочка, я всегда рад тебя видеть.

— Спасибо! — Она расплылась в улыбке.

Я фальшиво похвалил ее за заботу и, желая придушить ее на месте, вежливо кивнул в сторону стола. Она установила на него поднос с угощением и принялась расставлять чашки и тарелки.

— Вы не поужинали, и я решила, что зайду к вам… и мы поужинаем вместе, а то родители уехали, а я не могу есть одна.

— Уехали? Так поздно? — вслух подивился я.

Потом подумал, что лучшего способа приучить драконницу есть с моей руки, чтобы в любой момент выкрасть из дома, и искать не надо.

Надо закрепить похвалой достигнутое:

— Конечно, ты все сделала правильно. Мы с тобой два одиночества, значит, в этот грустный вечерний час должны держаться вместе…

— Спасибо, учитель… — она коротко рассмеялась. — Теперь, если что, я смогу к вам приходить?

— Самой собой! Это даже не обсуждается! — с наигранным возмущением сообщил я, являя доброе воодушевление при виде ученицы.

Она радостно улыбнулась и кивнула.

Мы приступили к чаепитию.

Впрочем, дальше она мне не мешала. Тихо пила чай из чашки, закусывая печеньем, молча думая о чем-то своем.

Как ни велико было мое искушение спокойно дочитать свиток, но надо все делать, как следует, и я прервал молчание вопросом:

— Тебе скучно?

— Когда родители дома, то нет. А вам?

— Я всегда один… привык уже.

Жалостливая девица печально покачала головой так, будто у нее запершило в горле, потом сказала:

— Тогда давайте всегда держаться вместе? Хорошо?

— Прекрасная мысль… — сдержав циничную усмешку, ласково улыбнулся я. — Буду очень благодарен.

Я тогда не знал, на что соглашаюсь. И каких нервов это будет мне стоить.

Родители драконницы стали покидать замок все чаще и отсутствовать все дольше. Навязчивая девица стала являться ко мне каждый вечер. С неизменным чаем и закусками на подносе. Единственное, что изменилось, она стала предпочитать пирожные, вместо печенья.

Через неделю, услышав за дверью ее тихие шаги, я был готов сам сорвать свой план и унести ее в темницу. Или уничтожить на месте. Но печать смертной клятвы все еще была на мне, так что, стиснув зубы и подавив раздражение, я ласковым голосом разрешал ей войти.

— А вот и ты, решила скрасить одинокому старику вечер?

Айонель кивала и, разложив закуски на столе, устраивалась в любимом кресле.

Особенно же досаждали ее явления, когда я нашел трактат не просто о драконницах, а о том, как использовать их к своей лучшей пользе. Вместо того чтобы толково взвесить открывшиеся предо мной возможности, я должен был отвлекаться на нее, чтобы улыбаться или отвечать на вопросы.

— Так что там с твоими братьями? Ты как-то упомянула о них вскользь… — поддерживая беседу, заинтересованным тоном начал я.

Разливая чай, она грустно кивнула:

— Они учатся в эльфийской академии. Я не думала, что так долго задержусь здесь…

— Тебе так плохо со мной, милая девочка? — озабоченной наседкой заквохтал я, испытывая отвращение к этому театру. Но смертельная печать не снималась, и, хотя я еще не использовал все возможности, и мне это чрезвычайно надоело.

Драконница скромно улыбнулась:

— Что вы, учитель… Если бы не вы, я бы сошла с ума за эти два месяца.

С отвращением отвел взгляд. Два месяца, а я даже не заметил.

— Я же рассчитывала, что к этому моменту буду уже с ними, но совсем забыла, что на зиму здесь меняется течение, корабли до поздней весны не могут покинуть порт.

Ну да, а Райдер на крыльях просто переносит супругу на материк. И где их носит?! Скорее бы они забрали свою неуемную дочерь!

Летопись из запасов короля-дракона, из тонкой кожи эльфа, просто взывала ко мне. Я когда-то давно прихватил ее из развалин старого драконьего замка, потом долго хранил в сокровищнице, а когда недавно о ней вспомнил, вернулся и забрал, там же быстро перелистал.

Прочитанное в рукописи привело меня в восторг. Особенно мне понравились советы по использованию крови: «Вымочив в крови драконницы родовой знак* дракона, вы получите безупречный усилитель магии, действующий так же на собратьев. И проклятие драконов в будущем вас не коснется». Дальше приводился пример использования подобного знака на древнем драконе, который стал послушен как щенок.

* У каждого дракона он свой, в «Чудесах» подробно.