Никто, кроме нас - Яна Дин

сильно, что вкушала железный вкус крови на губах. Цеплялась в его пиджак, слыша, как трескается ткань от того, как сильно её растягивала. Стол подо мной скрипел ножками об паркетный пол. Но было глубоко наплевать. Сейчас мы пытались, как можно больше забрать боли. Достичь разрядки. Не в сексе. А в другом.

Мы просто нуждались в друг друге.

– Да! Да! Боже, да! – дико вырывалось с моих уст.

Откинула голову назад, отцепляясь от горящих губ Даниэля, чувствуя внутри каждую венку на его члене.

– Черт, – стонал Даниэль, снова оказавшись лицом у моей шеи, опаляя горящим дыханием.

Он сделал ещё один толчок, и я почувствовала, как дрожь поднимается с самого центра. Миллионы звёзд рассыпались по всему телу. Даниэль резко вышел и кончил мне на бедра. Горячая жидкость стекала по ногам, когда обессиленная упала на его плечо. Мы дышали в унисон, пока наше дыхание не восстановилось.

Между ног приятно пульсировало, а тело все ещё отдавалось мелкой дрожью. Даниэль оторвался от меня и вновь обрушал свои губы на мои. Он притянул за затылок и медленно укусил мою нижнюю губу. Сильно и страстно. До крови. Алая жидкость капнула на подбородок. Даниэль слизнул ее, а после размазал по моей губе, словно оставив отпечаток этой ночи навечно.

– Ты моя, – настойчиво процедил он, – Была и всегда будешь.

– Эта ситуация ничего не меняет, Даниэль, – посмотрела прямо на него. Хотя не видела выражения его глаз. Только силуэт.

– Ошибаешься, дьяволица. Ситуация меняет всё и всех, – Даниэль достал платочек из кармана, начиная протирать мои бедра. Я сжала кулаки от его прикосновений.

– Я отвезу тебя домой, – заявил он под конец, когда я аккуратно спрыгнула со стола.

– Я должна пойти на выступление. Мои девочки выступают, – быстро подправляя подол платья, надела туфли, успевшие упасть.

– У тебя не тот вид после всего.

– Я приведу себя в порядок, – кивнула ему и поплелась к двери.

Даниэль, смерившись, пошел следом. По пути заглянув в уборную, быстро расчесала волосы, умыла губы, которые были в крови, и поправил макияж. Покусанные губы были видны, но я черт возьми, пыталась. Да и красноватый оттенок кожи было не скрыть. Надеюсь, в зале будет выключен свет, когда я войду.

Стоя перед зеркалом, все ещё не могла прийти в себя. Ни о чем не хотелось думать. Я лишь просила вселенную дать мне знак. Неужели ты снова нас связала?

Даниэль стоял за дверью, когда я вышла. Он тоже привёл себя в порядок. Поправил волосы и галстук. Мы молча пошли в сторону главного зала, куда и переместились гости. Двери нам открыли и нас окутала мелодия нашего номера.

– Вовремя, – выдохнула, крепко сжимая клатч, и прошмыгнув в единственный свободный ряд. Даниэль тенью шел рядом. Мы оба уселись на места и только тогда, заметила рядом сидящего Алекса Каллахана. Он окинул нас с Даниэлем фирменным безразличным взглядом.

Люстры в зале под бит песни полностью потухли. Зрители ахнули, словно свет и вправду отключили, ещё не подозревая, что это простой приём.

Не прошло и секунды, как в центре сцены включился маленький огонёк, освещая Сиенну. Она лежала на земле, как маленький эмбрион и как только мелодия заиграла, её тело начало двигаться. Балерина села и посмотрела сквозь зрителей, протягивая руку вдаль, словно ища помощи. Она была прекрасна как ангел. Сиенна и была в роли ангела. Невинного. С чистой душой. Её руки тянулись и тянулись, пока вовсе не упали. Свет вновь пропал, а когда включился, на сцене стояла вся труппа. И Сиенна уже не была невинным ангелом. Теперь крылья загрязнены черной краской, платье разорвано, а на голове чёрная корона.

Музыка заиграла ещё громче. И хотя я знала все наизусть, задержала дыхание от восторга.

Краем глаза видела, как Алекс Каллахан замер. Его глаза были совершенно другими. Словно перед ним не танец, а смысл всей его жизни. Когда разъярённая от черной любви Сиенна, вновь упала на землю и потянулась к своей любви, он напрягся. На секунду показалось, Алекс был готов сорваться прямо к падшему ангелу. Но было поздно. Ангел упал. Ее крылья были сломлены.

Зрители затаили дыхание, когда номер закончился. Даниэль смотрел с блеском в глазах и некой гордостью? Зал озарился аплодисментами. Я встала с места, не в силах сдержать эмоции. Девочки поклонились и тут же скрылись за кулисами, но гул восторга все ещё остался. Уже хотела пойти к ним, как Алекс Каллахан, посмотрев на меня, тихо сказал:

– Я беру вас. Официально, вы первая труппа театра.

Даниэль за моей спиной победно улыбнулся, пока я не могла поверить в свое счастье.

Это знак? Неужели, это то самое, да?

ГЛАВА 13

Андреа

Ты в море, я в небо,

прости…не будем друзьями.

– Земфира

(с) Ненавижу

Ленора и Найл довезли меня до дома. Всю дорогу я слышала поздравления и смех Норы, что говорила о снежном короле Алексе, который явно стал обсуждением года после открытия театра. Тина решила остаться с Софи, поэтому сейчас, когда вошла в дом, ко мне подобралась насущная тишина.

Все произошедшее на вечере, словно вихрь, покрыло меня с головой. Или нет, как огромный снежный шар. Он повалился на меня, и я задыхалась, без шанса выбраться.

Места поцелуев горели. Они остались на коже как стигма. Стигма моей ошибки. Что я сделала? Позволила ему. Дала волю сломать мою броню. Такое ощущение, словно моя кованая броня сдает позицию перед этим сущим адом моей жизни.

Я содрала с себя одежду и принялась натирать кожу на шее, напрасно пытаясь стереть воспоминания. Это бы не помогло.

Напрасно.

«Ты моя. Была и всегда будешь»

Дойдя до ванной, включила горячую воду и залезла под нее. Сидя в ванной, продолжила тереть кожу и чувствовать, как слезы текут по щекам. Под водой не страшно плакать. Особенно плакать из-за Даниэля. Стекающая по лицу вода спасала мое достоинство. Каплю гордости, которая у меня осталась.

Я не боялась в этом признаться. Моей силе пришел конец. Непоколебимая стена постепенно разрушалась. Такое чувство, будто мое сердце в его руках. Оно бьется в его владениях.

Оно всегда было в его владениях.

***

Глубокой ночью, дверь в комнату со скрипом открывается. Маттис вошел на цыпочках и лег рядом, крепко обнимая со спины. Я крепче сжала простынь и зажмурила глаза.

«Нет. Не трогай. Прошу. Я предала тебе.» – кричал внутренний голос.

Но сил хватило только повернуться в его объятиях и раскрыть опухшие веки