Серая Мышь - Джулия Принц

семьи, обладала крохотным магическим потенциалом. И это будущую свекровь прекрасно устраивало. Видимо, матушка Трейсед хорошо знала своего сыночка и не хотела, чтобы ему что-то важное оторвала обиженная супруга. При этом надежда на одарённого внука оставалась (по крайней мере мечтать и говорить об этом можно будет, а если не получится, то всегда в провале можно обвинить невестку).

Вот к этой-то, приятной во всех отношениях даме, и пришла я, леди Шерри, распорядительница императорского отбора невест. От радости миссис Трейсед хотела упасть в обморок, но сдержалась. Приказав выложить на столик для угощений визитеров вместе с печеньем всё, что было на кухне. Мне показалось, что даже замороженная рыба пристроилась где-то между бубликами и помидорами. Восхитительно!

– Ах! Какая честь! Какая честь! – лепетала дама, не в силах сказать что-либо иное.

Я лишь благосклонно кивала. Наконец, когда запас восторга (ну или сил) у миссис Трейсед истощился, я приступила:

– Вы же знаете, что мы проводим отбор невест для его высочества?

– Да, да, конечно!

– И все девушки – это самые достойные и одарённые леди нашей империи. – в глазах моей собеседницы читалась своя интерпретация моих слов: самые знатные и богатые невесты страны. – И как вы понимаете, из семнадцати юных леди только одна займёт место будущей императрицы.

Та кивала, но пока явно ничего не понимала.

– Дело в том, что мне не хотелось бы разочаровывать ни остальных девушек, ни общество. Это должен быть самый блестящий сезон империи, о котором будут вспоминать много лет, как о выдающемся событии!

– Да, да, конечно! – миссис Трейсед всё ещё не понимала к чему я веду (умом она явно не блистала), но внимала словам знатной леди (моим значит) с благоговением, равным поклонению богам.

– Все потенциальные невесты его высочества выйдут замуж в этом сезоне!

– Да вы что?! – и снова ноль понимания в глазах. Видимо, пора заканчивать с намёками.

– Это означает, что мне нужно найти потенциальных женихов для этих леди. Для каждой. – и снова в глазах восторг и пустота. – Это должны быть самые достойные молодые люди нашей империи. У вас же сын как раз достиг брачного возраста и ещё не помолвлен?

Вот теперь до неё, наконец, дошло о чём я говорю. Восторг и жадность перехватили дыхание, и она едва на самом деле не свалилась в обморок.

– Да! Да! Мой Тобиас совершенно свободен! И совершенно не помолвлен! Он у меня совсем невинный мальчик!

Ну, ну, «невинный»! Замечательно! Рыбка клюнула на наживку. Возможность породниться с одним из самых богатых и родовитых домов затмила ей разум (и так не сильно обширный). И главное, подобранная ранее невеста была мгновенно забыта и исключена. Уже можно считать, что девушку спасли.

Закончила тем, что пригласила её с сыном на следующий вечер отбора. И себя показать, и на невест посмотреть. Миссис Трейсед от восторга и небывалой удачи снова чуть в обморок не грохнулась. Ну, это хорошо, чем выше взлетит, тем смертельней падение. А нам то и надо. Месть дело такое, требует справедливого подхода. И, кинув прощальный взгляд на уже подтаявшую на помидорах рыбину, я покинула этот дом. Противная тут атмосферка, надо попросить Васю проверить, не случалось ли в этом семействе ещё чего нехорошего.

А дома захотелось кушать, видимо, от трудов праведных. Пока слуги накрывали на стол, я размышляла над чувством неудовлетворённости. Страшное это дело, неудовлетворённое чувство мести у ведьмы! А мстить очень хотелось уже сегодня. Подготовка – это хорошо, но можно же уже что-то сделать?

Катарина летала вокруг, накрывая на стол, и тут меня осенило!

– Милая, а ты пробовала являться этому негодяю?

Горничная застыла, не сразу сообразив, о чём это я.

– Да, госпожа. Но всё бессмысленно. Он меня не видел и не чувствовал. И я только ещё больше расстраивалась.

– Понимаю, но это же было до нашего знакомства?

– Да, госпожа. После, мне как-то было не до него.

– Вот именно, дорогая, вот именно! Сейчас тебя могут видеть все, а не только ведьмы или некроманты! Ты стала не только видимой, но и можешь контактировать с предметами материального мира…

– А значит, я могу появиться перед этим мерзавцем Тобиасом и отомстить ему сама! – закончила мою мысль призрак, и вся даже засветилась от предвкушения.

– Постой, дорогая. Не так быстро! Для начала просто напугай его, доведи до нервного срыва. Мы не можем допустить, чтобы ты убила его, а то начнётся расследование и прочие неприятные вещи. Но не переживай, если мы будем следовать моему плану, он потеряет всё: и репутацию, и свободу, и честь, и жизнь. Но действовать будем постепенно.

Призрак задумалась, но утвердительно кивнула:

– Хорошо, госпожа!

– Тогда сегодня рекомендую навести шороху в этом бесславном доме. Василий составит тебе компанию, оторвитесь по полной. И не забудьте к матушке Трейсед заглянуть.

– Можешь не переживать, ведьма, – откуда-то из шкафа вылез Вася, – мы устроим им незабываемую ночь, мрр. А что на обед?

Не успела я выпроводить Василия с призраками (остальные мои слуги тоже решили принять участие) на ночь мести, как в гости пожаловал некромант.

Максимилиан Тар был во всей красе: костюм цвета индиго, распущенные длинные белые волосы, в руках букет чёрных роз и блудливая улыбка на лице.

– Скучали?

– Да не особо.

– Вы раните меня в самое сердце!

– Вот так мы и догадались о его наличии.

– Может быть этот маленький подарочек сделает вас благосклоннее? – и, перестав паясничать, Тар передал мне маленькую чёрную коробочку, перевязанную алой лентой. Обычно в таких футлярах джентльмены дарят своим дамам сердца ожерелья или подвески. Я понимала, что вряд ли подарок некроманта будет столь банален. Поэтому, моё сердце замерло, а потом бешено забилось, когда я открыла коробочку. На чёрном шёлке лежал хрустальный флакон с кровью мага Градургашша.

Глава 21 Любовь во все сезоны или месть надо готовить тщательно

Флакон был холодный, как лед на горных вершинах Канталибра. Руки фактически обжигало холодом, но я не могла отпустить его. Это моё спасение. Очень неприятно за тысячу лет почти абсолютного могущества встретить того, кто способен управлять тобой. Ну хорошо, я слегка преувеличиваю, вторжение Градургашша нельзя назвать порабощением, но всё равно, отвратительно ощущать чужое воздействие на себя и свой разум, а главное – не иметь возможности достойно противостоять этому. Поэтому я держала хрустальный сосуд, несмотря на боль, которую он причинял. Кровь внутри него сияла багровым рубином. Великолепно!

– Я угодил с подарком? – Тар близко наклонился ко мне, и его щека коснулась моей.

– Спасибо! – я подняла взгляд на