Осколки чужой жизни - Татьяна Александровна Захарова

– Всё было слишком спокойно, – наконец, заговорил пан Горелик. – Мы два дня проверяли тот лес, но никаких признаков мин не нашли. И здесь я проверил территорию на магические ловушки и опять тишина. Это расслабило нас. Да ещё и эти пирожки… Они так напомнили дом родной. Стали вспоминать, какие пирожки стряпала мама, и Антек видимо отвлекся.

– Ясно, значит никаких больше пирожков, – постановила я строгим голосом. Пан Стефан невесело усмехнулся, и сержант его поддержал. – Как вы? Помощь нужна с передвижением к… – указала жестом на солдата.

– Мареку, его зовут Марек, – сержант тяжко вздохнул. – Он говорил, что его в родной деревне ждет невеста, которая печет самые вкусные пироги с щавелем.

– А я думала, самые вкусные всегда у мамы, – с улыбкой сказала я.

– Он у тетки жил, – сержант нахмурился. – Давайте попробуем встать, пани Аннели.

– Так давайте я помогу, – вмешался пан Стефан. И я согласилась с ним. Поменялась с ним местами, и вскоре рядом с Мареком приземлился Анжей.

В этот раз у сержанта что-то пошло не так.

– Не хватает энергии, – после второй попытки признался он.

– Я могу как-то вам помочь? – уточнила я, жестом попросив Стефана заменить меня. Надо все-таки бинтовать, а заодно как-то зафиксировать осколок.

– Умеете делиться жизненной силой? – устало спросил сержант. Я чуть приподняла брови. – Она поможет мне быстрее восстановить резерв.

– Не умею, но если скажите как, то обязательно попробую.

– Хмм, значит, вас не готовили в медсестры, – заметил Анжей. – Их этому учат.

Надо же, и здесь есть медсестры? Аннели о них не знала. Были деревенские знахарки и лекари, то есть целители. А это идея. С Гаврисом я детство Аннели особо не обсуждала.

– Нет, я почти всю войну была в плену. Но в детстве я училась у нашей знахарки в деревне. Поэтому и знаю, как помогать при ранениях.

В это время я ощупывала ноги Марека в поисках других ранений. Все что ниже колен, скорее всего, защитили сапоги, а вот бедра наверняка пострадали. Неожиданно Марек дернулся, и я снова прощупала места, где только что скользили ладони. А вот и гвоздь, даже дырку на брюках при желании можно разглядеть. Я его, видимо, цепляла ногтем.

– И как делится жизненной силой? – спросила я, разрезая ткань брюк ножницами. Крови немного, а, значит, это пока ждет.

– Вам надо положить ладони мне на грудь, – начал сержант осторожно. Я выразительно хмыкнула. – И лучше, чтобы это был прямой контакт.

– То есть грудь должна быть обнажена? – уточнила я и получила в ответ кивок. Пока ничего невозможного он не озвучил. – Что дальше?

– И представить, что вы передаете мне свое тепло, – закончил он, пристально следя за моей реакцией. Пожала плечами. И решила сначала проверить пациента, за которым присматривает Гаврис. Пощупала пульс, посмотрела один глаз, зрачок в нем оказался расширенным, что характерно для травмы головного мозга. Второй не проверишь, так как его голова наклонена в ту сторону

Возвращаясь к сержанту, одернула юбку, что не ускользнуло от внимания мужчин.

– Скоро должны подойти на помощь жители Куштейна. И что они увидят? Как я обнимаюсь с полуобнаженным молодым и привлекательным сержантом. При этом ещё и с моей одеждой полный кавардак.

– Так может лучше я, – начал Стефан. – Ну… поделюсь силами.

Анжей покачал головой, расстегивая рубашку.

– Женщины к этому больше предрасположены, – пояснил он в ответ на мой взгляд. И в нашем мире говорили что-то про женскую энергию.

Села на колени и, вытерев ладони о подол, приложила руки к груди. Странные впечатления: вроде я уже давно не девочка, а что-то все равно смущает.

Прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на ощущении тепла в груди. Мысленно представила, как это тепло стекает в ладони и передается сержанту. В этот момент Горелик накрыл мои кисти своими ладонями, отчего я чуть не сбилась.

– Теперь я понимаю, почему Войтек Вас полюбил, – негромко заметил Анжей, отчего я потеряла концентрацию. Выразительно посмотрела в серые глаза и посоветовала, с трудом удерживая ладони на месте.

– Осторожнее надо быть с такими словами. Они звучат неоднозначно.

И тут же меня повело от слабости.

– Достаточно, – шепнул он, отпуская мои руки. – Спасибо вам.

Я поспешно отсела от сержанта, сосредотачиваясь на собственном состоянии. Неприятное чувство пустоты в центре груди вскоре прошло.

– А я все думал, почему сестры в госпиталях всегда садятся к самым тяжелым и держат их за руку, – заметил Стефан, разбивая повисшую тишину.

– Обычные люди на грани смерти тоже могут забирать эту силу, а если женщины им сочувствуют, эффективность увеличивается в разы, – пояснил все-таки Анжей и глубоко вздохнул, набираясь сил. А после снова начал что-то выписывать уже двумя руками.

Приглядевшись, поняла, что сержант стал выглядеть намного лучше, даже бледность прошла. Точно вампир, только энергетический.

Раздавшиеся шаги привлекли внимание.

– Мы здесь, – крикнула я. И вскоре к нам вышли Лешик и Джером. А почему не женщины? Ладно, и чем их озадачить? – Светлого дня, паны. Надо найти оторванную ногу. Только за воронку от взрыва нельзя заходить. – Вдруг целитель сможет её обратно пришить? – И сходить обратно в Куштейн. Необходимо организовать носилки. Лучше всего подойдут длинные столешницы или двери.

Мужчины переглянулись. Лешик подошел ближе и отдал мне сумку.

– Я поищу ногу.

– Тогда я за носилками, – добавил Джером.

Я сделала все возможное, теперь можно передохнуть. В сумке были чистые тряпки и пару фляг с водой. Открыла одну из них и намочила водой один отрезок ткани, чтобы вытереть лицо и руки. Вторым кусочком начала протирать лицо Марека, периодически поглядывая на Анжея, который сейчас тоже отдыхал.

– Пан Горелик, сможете проверить состояние третьего солдата диагностирующим заклинанием? Надо понять, насколько сильно задет мозг.

Сержант кивнул, и пан Стефан отправился к нему на помощь. А я осталась рядом с Мареком, Время для него остановилось, так что смысла нет вытаскивать гвоздь из ноги. Зафиксировать осколок мины в животе? Есть смысл, ведь он может сделать новые раны, если при погрузке на носилки или транспортировке сдвинется. Вздохнула, достала, бинты, обдумывая, стоит ли перевязывать рану. Хотя, что тут думать? Иначе зафиксировать осколок не получится.

– Нашел, – тишину неожиданно нарушил Лешик. – Куда положить ногу?

– Рядом с её хозяином, – откликнулась я. – А после, подойдите ко мне, пан Лешик. Пожалуйста.

Я уже разрезала бушлат Марека, чтобы он не мешал при перевязке. Так что когда Лешик аккуратно приподнял раненого, быстро его перевязала, фиксируя бинтами осколок мины.

– Пан Горелик, что с третьим раненым? – уточнила я, закрепляя бинт.