Моя чужая королева - Лия Юмай

Тория шла первой. Её платье из белоснежного шёлка переливалось крошечными разноцветными искрами. Волосы рассыпались по спине черными локонами. Голову Тории украшала изящная серебряная диадема.

Тория остановилась рядом с Ивором, который тут же взял её за руку.

— Смотри не лопни от гордости, Ваше Высочество, — широко улыбаясь, отпустил тихую реплику Макс, стоявший неподалёку.

В зал вошла Фелиция в платье из парчи, расшитым узорами из белого золота. Её аккуратную свадебную причёску украшала золотая диадема.

Дарио нервно ловил каждое движение Фелиции, будто боялся, что она вдруг передумает и убежит.

— Брат, да не волнуйся ты так! Император усилил охрану. Никуда твоя Фелиция не денется!

После скучных традиционных слов Императора и священника настало время клятв.

Пары заранее договорились, что клятвы будут краткие, дабы не утомлять гостей и скорее перейти к празднованию.

Первым свою клятву говорил Дарио:

— Фелиция, любимая! Я клянусь целовать тебя каждое утро и признаваться в любви каждый вечер.

Фелиция счастливо улыбалась:

— А я клянусь не закатывать глаза от твоих надоедливых признаний.

Гости рассмеялись, а король Филис громко закашлялся.

Ивор развернул, свёрнутый в трубочку листок:

— Я прошу прощения, моя клятва немного больше, поэтому я зачитаю.

— Я клянусь...

Не успел Ивор прочесть дальше, как над гостями мелькнула чёрная тень. Ловкий и быстрый крылан выхватил листок из рук принца и исчез в дверном проёме. Гости ахнули. Какой скандал!

— Кому-то, видимо, моя клятва нужнее, — виновато улыбнулся Ивор. — Что же, значит, скажу так, экспромтом. Тория, я клянусь, что:

Я буду рядом

Пусть грянет буря!

И ливень градом!

И все враги

Исходят ядом!

Я буду рядом.

Ты просто...

Только меня люби.

Раздались аплодисменты гостей, и Тория серьёзно ответила:

— А я клянусь любить только тебя. Ну, и еще немного всю твою семью. И...

друзей... И наших будущих детей, конечно...

—На этом давай остановимся! — деланно испугался Ивор.

Довольные гости отправились в обеденный зал, а Ивор уловил момент и нашёл Дэмиана, который как ни в чём не бывало, флиртовал с Лэйей. Он отвёл его в сторону и схватил за лацканы пиджака.

— Лорд Аридж, что это было? Потрудись объяснить!

— Ивор, а ты успел прочесть, что было в той клятве?

— Я же сам её писал!

— Угу, угу. На, полюбуйся! — Дэмиан протянул принцу свёрток.

“Я торжественно клянусь любить и уважать своего лучшего друга лорда Максия Орсона и выпивать с ним по бокалу лучшего брэнди из стратегических запасов императорского дворца каждую пятницу. Нет, дважды в неделю!”

Макс, который как раз направлялся в обеденный зал вместе с Мирандой, увидел лицо Ивора, лист с клятвой в его руке и, быстро оценив обстановку, поспешил ретироваться.

— Маааксий!

Эпилог

Нежное прикосновение ладони к чувствительному сонному телу мгновенно вызвало желание. Не открывая глаз, я выгнулась, требуя большего. Дыхание сбилось, когда губы Ивора охватили вишенку соска, и дразнящий кончик языка стал вычерчивать огненные круги. Мой сон медленно растворялся в волнах нарастающего напряжения.

Я так остро ощущала его обнажённое, крепкое тело, касающееся моего, что каждый мой нерв казался оголённым, готовым в любой момент взорваться и рассыпаться на сотни магических искр. Каждое его движение казалось одновременно и вопросом, и ответом, будто он читал мои желания ещё до того, как они рождались.

— Ты дрожишь... — его шёпот обжёг мочку уха, а пальцы, намеренно медленные, опустились ниже, к рёбрам, к животу, к тому месту, где пульс бился на пределе возможного. — Хочешь, чтобы я остановился?

Я повернула голову, ловя его губы своими, быстро поцеловав, тихо предупредила:

— Не стоит так злить меня с самого утра... Если ты посмеешь остановиться, я...

— Эээ, не надо угроз, я всё понял... — произнёс он хрипло, и губы растянулись в довольной улыбке.

Поцелуй, глубокий, тягучий и жаркий, растопил последние остатки разума. Его рука скользнула между бёдер, и из моей груди вырвался стон, сминающий все границы.

— Тише... — прошептал он. — А то стражи на помощь сбегутся.

Но я уже не могла сдерживаться — его пальцы двигались с мучительной точностью, то замедляясь, то ускоряясь, будто знали мой организм лучше, чем я сама. Я вцепилась в простыни, чувствуя, как внизу собирается тот самый сладкий ураган...

— Вот так... — он прикусил моё плечо, когда моё тело вдруг напряглось, — давай же, выпусти всё.

И я выпустила — с тихим криком, с дрожью в коленях, с его именем на губах. А он не останавливался, продлевая наслаждение, пока я не стала млеть в его объятиях, беспомощная и счастливая...

Он вошёл, вкладывая в каждое движение не только страсть, но и магию, которая разливалась по телу, смешиваясь с моей, рождая новые, неведомые ощущения. А потом мы лежали, прислушиваясь к дыханию друг друга.

— Тори... — вдруг нарушил молчание Ивор.

— Ммм?

— Там Фредерик плачет.

Я встрепенулась:

— Я ничего не слышу. Ивор, к тебе вернулась магия, но ты же управлял звуками.

Он пожал плечами:

— И теперь управляю. Но к этому добавился ещё и слух.

— А сейчас плачет?

— Да. Мэни его качает, но он требует маму.

Я поднялась, накидывая халат.

— А точно маму? Не папу?

Принц тихо засмеялся и тоже начал одеваться. И через две минуты мы уже стояли у колыбели, где маленький Фредерик, красный от возмущения, размахивал кулачками.

— Вот же тиран, — проворчал Ивор, но глаза его светились тёплым смехом. Он бережно подхватил сына, и тот моментально притих, уткнувшись носом в его шею.

— Магия отцовских объятий? — я провела пальцем по пухлой щёчке наследника.

— Нет, просто пахну тобой, — он прижал ко мне младенца, и Фредерик тут же ухватился за мой халат. — Видишь? Требовал тебя.

Я взяла ребёнка на руки, а Ивор обнял нас обоих.

Полтора месяца назад, когда Ивор, после бессонной ночи у двери моей спальни, наконец увидел новорождённого сына, магия вернулась к нему в тот же миг.

Невольно я улыбнулась, вспомнив, как он вышел на балкон и закричал, отправляя своё магическое послание каждому жителю Окса:

— У меня родился сын!

Помню, как я смеялась, обнимая подушку, пока он стоял на балконе — босой, в помятой рубашке, с глазами, полными слёз и того самой магической искры, что потерял когда-то.

— Он определённо сошёл с ума, — сказала Фелиция, приехавшая проведать меня.