Латте для одержимого раба - Ева Смаил

— Ха?… Точно. Как я мог забыть… — когда его губам оставалось всего несколько сантиметров для соприкосновения, он хмыкнул и резко отодвинулся. Затем размеренно вылетел из комнаты.

Сахар больше не появлялся у меня… и в принципе нигде не появлялся. Был в своей комнате и не вообще выходил. Не сидел рядом со мной, пока работала. Не приносил мне откуда-то добытые вкусняшки. Не утаскивал меня в постель, чтобы почитала ему или чем-то с ним занялась. Разговоры прекратились, он даже не показывался. Будто его и не было никогда в квартире и это лишь мое бурное воображение разыгралось. Словно я жила совсем одна.

Когда приходила к нему по утрам, говорил, что все нормально, а потом вежливо отвечал на все уточняющие вопросы… И на этом все.

Дракар больше не разговаривал со мной как джентльмен, не пытался меня соблазнить. Просто терпеливо отвечал на все вопросы и ничего больше… И все это время жутко улыбался.

В принципе… я ведь хотела именно этого… разве нет?

Тогда почему ощущала в груди такое неприятное и тянущее чувство потери, а также боль от осознания того, что больше ничего нельзя вернуть?

Одной спать стало очень неуютно. Холодно, не было кого обнимать, и некомфортно.

Я так скучала по нему…

* * *

Следующие две недели до защиты диплома пролетели незаметно. Каждые два три дня мы с Зефиром ходили на свидания.

Все было идеально. Не в том, общепринятом людьми смысле, а идеально конкретно для меня. Все было будто сшито лично для меня под заказ. Если цветы, то цветущая ветвь, которую можно прорастить. Если ресторан, то бесконтактное обслуживание и полная изолированность от других людей. Если вкусная еда, то сладости или рыбка. Он даже заметил, что мне очень нравились морепродукты. Хотя сама за собой раньше такого не замечала.

Зефир вел себя со мной очень бережно, культурно и уважительно. Наши отношения продвигались медленно, было видно, что парень меня очень ценил и хотел со мной действительно длительных отношений. За это время мы лишь начали держаться за руки.

Один раз я неожиданно поцеловала его в щеку, вызвав у него небольшое заикание. Зефир весь покраснел, и смотрел на меня такими блестящими глазами, что я не могла не улыбнуться. Не сильно, лишь слегка, но это ввело его в такой ступор, что не выходил из него до самого вечера.

Он отвозил меня домой и из дома на своем собственном манобиле и каждый раз приносил небольшой подарок. Зефир всегда попадал в цель. Все просто идеально соответствовало моим вкусам. И я поверила, что никогда не подарит мне сережки. Ведь парень будет помнить, что у меня не проколоты уши. Заметит сам, даже без того чтобы ему об этом сообщила. Потому что, я ему была действительно важна.

Кроме уединенных мест для продолжительных, нескончаемых разговорах о науке, философии и планах на будущее, мы также посещали и более общественные места. Но это было редкостью. Один раз сходили на научную конференцию в области ноологии, а второй на выставку растений из заграницы.

Я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Когда так любят и заботятся это всегда приятно.

Сначала не понимала. Как он мог настолько хорошо ко мне относиться? Но с каждым разом на душе становилось все теплее, и где-то в глубине начал зарождаться маленький, но такой ласковый комочек.

Также старалась быть для него лучшей девушкой. Даже научилась готовить. Не то, чтобы с нашим финансовым состоянием, я бы в будущем ему постоянно это делала… просто хотелось изредка доставить и ему удовольствие. Не зря же столько мужчин мечтало о жене, которая умела создавать вкусную пищу. Значит что-то в этом все же было.

Когда принесла Зефиру самое простое пирожное из яблок и теста, которое было в форме розочки, он чуть не расплакался. Тогда парень впервые меня обнял и так и стоял минут десять. Благодарил, говорил, как это вкусно и всячески выражал свои положительные эмоции.

Тогда решила, что сделала правильный выбор.

* * *

За день до защиты диплома вернула Сахару ногу. На этот раз на кровать не ложилась, а сидела в кресле рядом. Он все время молчал, и лишь в конце сказал спасибо.

Для того чтобы так рано вернуть ему конечности, я снова продала патент на свое исследование и подготавливала все для еще двух. Также пришлось попросить немного денег у родителей. Суммы все-таки были не маленькие.

Сделала ему грубый и дешевый вариант протеза, а также палочку для ходьбы. Могла бы создать и нормальный протез, но он бы стоил практически как новая нога.

Теперь парень мог ходить сам, опираясь лишь на трость.

* * *

Глава 30 Латте

Сегодня был день защиты диплома.

Я очень нервничала. Нет, дело не в том, что боялась за оценку. Проблема была в том, что на мою защиту придут не только положенные три человека, но и большинство преподавателей. Чисто послушать.

Святые Логарифмы! Там же будет сам Ноа Годвин! Как вообще это переживу… Не то, чтобы я его раньше не видела, все-таки это мой декан. Но он ни разу не вел у меня ни один предмет, поэтому мне еще не доводилось с ним разговаривать. А сейчас буду выступать перед ним на сцене, в то время как сам кумир всех ноологов, будет сидеть как обыкновенный слушатель в зале. Я определенно чувствовала некий сюрреализм. Разве не должно быть все наоборот? Что-то тут явно было в корне не так.

По-человечески, я должна была зайти в небольшой кабинет, где сидело бы всего несколько экзаменаторов. Я бы показала им свою короткую презентацию. Они бы посмотрели, с умным видом покивали и спросили меня о практике, дипломе, и немного о предметах, которые закончила. Потом бы посмотрели на мои оценки и поставили мне высший бал. Это все заняло бы максимум полчаса.

Но сейчас… ни о чем таком и речи не будет.

Меня отвели в зал. Действительно в зал, похожий на амфитеатр. И там сидели люди. Не просто люди, а светочи науки, лучшие в своих отраслях. Мои преподаватели, профессора с других кафедр и вообще факультетов. Они сидели, тихо переговаривались и улыбались… Спасите!

С первой парты мне помахал рукой парень в шикарном черном костюме и красном галстуке бабочке. Его глаза сияли, а на лице была предвкушающая улыбка. Ответственный за мой диплом. Я слегка нахмурилась, но все же кивнула. Теперь-то понимала откуда у всего этого ноги росли. Скорее