Марш-бросок к алтарю - Елена Ивановна Логунова

конечно, понимаю, что руководителю комитета по молодежной политике негоже было подавать дурной пример подрастающему поколению, открыто предаваясь пороку азарта, — звонким голосом сознательной пионерки сказала Трошкина. — Но наклеивать фальшивые усы и бороду поверх настоящих — это уж слишком сложная маскировка, по-моему!

— Только представь, как ему, бедному, было жарко в двойной бороде! — хихикнула я.

Алка звонко засмеялась, а Катерина поджала губы:

— Во-первых, в «Пирамиде» отличное кондиционирование! А во-вторых, вы просто не понимаете, о чем говорите!

— А ты объясни, — предложила я, мысленно отметив, что Катька отчего-то уверена: маскированный Ратиборский предавался пороку азарта не где-нибудь, а именно в казино «Пирамида».

— Не буду! Я устала и нуждаюсь в отдыхе.

Она скрестила руки на груди и откинулась на подушки с таким лицом, которое живо напомнило мне книжные иллюстрации к героическим историям про Мальчиша-Кибальчиша, Зою Космодемьянскую, генерала Карбышева и исторически чуждого им, но идейно близкого Джордано Бруно. Люди с таким выражением лица необычайно стойко противостоят вражеским попыткам сломить их моральный дух и вырвать некие порочащие признания. Сколько раз на моих глазах Катерина с таким вот лицом отражала атаки недовольных клиентов, кавалерийские наскоки фискальных служб и попытки несознательных членов нашего собственного трудового коллектива вызнать реальную дату выдачи заработной платы!

Я поняла, что от Катерины мы никакого компромата на Геночку не получим, и позволила Трошкиной увести меня из больничного будуара невесты.

— А красивющая вуаль у нее получилась, правда? — с нескрываемой завистью вздохнула Алка, остановившись во дворе под окном Катькиной палаты.

На мелкой сетке желтовато-серой больничной занавески отчетливо виднелся кипельно-белый кружевной треугольник. Его изящная форма и изысканный узор вызывали смутные мысли о мантильях, дуэньях, хитроумных благородных дамах и пылких кабальеро. Я мысленно примерила белоснежную кружевную мантилью к рыжим кудрям Катерины и невольно вздохнула:

— И такая-то знойная красотища вся достанется тугоухому лысому Сашеньке!

— Се ля ви, — Алка тоже вздохнула.

С полминуты мы сокрушенно молчали, осознавая разительный контраст между поэтической мечтой и прозой жизни. Потом Трошкина шумно вытерла влажный нос кулачком и деловито сказала:

— Послезавтра свадьба. Мы-то с тобой наряжаться будем? Или так пойдем, как две замарашки?

Это был риторический вопрос. Остаток трудового дня мы с подругой провели в торговом центре, странствуя по залам, уединяясь в примерочных и игнорируя телефонные звонки моего шефа, который отнюдь не утратил желания понять, куда мы все подевались и, главное, когда вернемся к работе? Обнадеживать и обманывать его я не захотела. Возвращение в офис в моих планах на вечер не значилось.

По дороге домой, пока утомленная шопингом Трошкина клевала носом над пакетами с покупками, я позвонила Максиму Смеловскому, чтобы узнать, что ему известно о казино «Пирамида».

— Его правильнее было бы назвать казино «Треугольник»! — хмыкнул Макс. — Там, как в знаменитом Бермудском треугольнике, происходят таинственные исчезновения...

— Денег?

— Нет, не денег. Они-то никуда не пропадают, только переходят из рук в руки, точнее — из кошельков игроков в карманы хозяев, — Макс снова хмыкнул. — А вот сами хозяева... У этого казино за два года черт знает сколько раз менялись владельцы! Ужасно, знаешь ли, неудобно: только наш коммерческий директор договорится о рекламе с одним хозяином, как вместо него приходит другой, и приходится окучивать его заново!

— Как интересно, — протянула я.

— Вот и мне интересно, с чего это ты «Пирамидой» интересуешься? Поймала бациллу азарта или собралась в ночное с каким-нибудь игроманом? — ревниво спросил мой вечный поклонник.

— Никаких игроманов, боже упаси! — я перекрестилась и с чистой совестью соврала: — Просто мы в «МБС» получили заказ на рекламу для этого казино, так что интерес у меня сугубо деловой.

— Поосторожнее с таким делом! — предупредил Максим. — «Пирамида» — любимый клиент Веры Осиповны, а ты ее знаешь, наш коммерческий директор — дама серьезная, она не жалует нарушителей конвенции. Если наша комдирша узнает, что «МБС» перебежало ей дорогу, будет жуткий скандал!

— Я с ней поговорю, — пообещала я.

И на этот раз не обманула, набрала номер «комдирши» местного ТВ, как только попрощалась с Максом, и наскоро придумала себе легенду:

— Вера Осиповна, здравствуйте, это Инна Кузнецова из «МБС»! Извините, что беспокою вас вечером, но у нас тут проверка от счетной палаты, никак не могу с одним заказом разобраться!

— А что мы вам заказывали? — встревожилась Вера Осиповна.

— Ой, да это не ваш заказ! Это нам казино «Пирамида» заказывало рекламную кампанию, да как-то плохо дело пошло, не понравились мы друг другу, больше сотрудничать не будем. Но мы тут и по проделанной работе толком отчитаться не можем, в закрывающих документах жуткая путаница — кто подписывал бумаги от «Пирамиды», никак не поймешь!

— А я всегда говорила, что это ваше агентство «МБС» — абсолютно несерьезная контора! — с нескрываемым удовольствием сказала деловая дама.

— Всегда и всем, — опрометчиво брякнула я и тут же поспешила заглушить эту горькую правду сладкой лестью: — А вот у вас, это все знают, не голова, а компьютер, и отчетность всегда в безукоризненном порядке! Верочка Осиповна, миленькая, подскажите, кто был прежним владельцем «Пирамиды»?

— Тебе всех перечислить? — Вера Осиповна хмыкнула точь-в-точь как Макс. — Так это будет список подлиннее, чем плей-лист ди-джея!

Я вспомнила, что моя собеседница размещает рекламу не только на телевидении, но и на радио.

— Если вспоминать от начала времен, то самым первым хозяином «Пирамиды» был Сергей Дужкин, он сейчас отбывает срок за финансовые махинации, — поведала мне Вера Осиповна. — Когда Дужкина посадили, конфискованная у него недвижимость пошла с молотка, и «Пирамиду» продали за бесценок, просто как нежилое помещение. И купил ее тогда Вася Дугань.

— Васю помню, — поежилась я.

Васю Дуганя, бывшего главу Дубинской группировки, в нашем городе помнили многие. Слава Дуганя была крайне недоброй и пережила его на много лет.

— Но Дуганя убили, — припомнила я еще.

— Точно, — подтвердила Вера Осиповна. — Застрелили прямо на пороге казино, после чего его закрыли, но не надолго. Новый владелец — Топорков Вадим Михайлович — сначала сделал из «Пирамиды» букмекерскую контору, потом лотерею, а потом опять казино.

— От судьбы не уйдешь! — съязвила я.

— Топорков и не ушел, — вздохнула Вера Осиповна. — Разорили его вчистую, а жаль, такой приличный был человек, бывший секретарь парткома мебельной фабрики, дважды мне рекламные ролики за очень хорошие деньги заказывал! Но не умел хозяйствовать в новых экономических условиях, хоть тресни!

— Вот и треснул, то есть лопнул, — подытожила я, побуждая собеседницу к продолжению эпического сказа.

— Да. И пришел после него другой приличный человек, тоже из бывших партийцев, вернее из комсомольцев — Геннадий Ратиборский.

— Ратиборский?!

Я подпрыгнула на сиденье, задев локтем