Долгая игра - Рейчел Рид

хотя знал, что Илья постоянно что-то там публиковал. Сам Шейн в основном репостил публикации из официального аккаунта команды и информацию о Фонде Ирины.

— Там есть фото, видео. Много всего. Чирон офигенный.

— Рад, что у тебя появился новый друг.

Илья вздохнул.

— Я так хотел бы завести собаку.

Да-а… Шейн опасался ляпнуть что-нибудь не то.

— Когда-нибудь это случится, — пообещал он.

— У нас все откладывается на «когда-нибудь». Я устал ждать этого «когда-нибудь».

— Я знаю. Но мы еще молоды. У нас много времени.

— Правда? Иногда я чувствую себя столетним стариком.

— Думаю, здесь не обошлось без Луки Хааса. Кстати, какой он из себя?

— Отличный парень, — ответил Илья. — Возможно, влюблен в меня. Буду знать точно, сообщу тебе.

Шейн не желал признаваться себе, что ревновал.

— Он хороший игрок. Талантливый и техничный.

— Очень талантливый. Но такой молодой. Слишком молодой.

— Мы были моложе его, когда начинали, — заметил Шейн.

Они оба девятнадцатилетними начинали свой первый сезон.

— Я никогда не был таким молодым, как Хаас. Он кажется семилетним. — Шейн усмехнулся, смешок перешел в зевок. — Ты устал, — сказал Илья. — Матч, похоже, выдался нелегкий.

— О, так ты смотрел, да?

— Конечно, нет.

Шейн улыбнулся.

— Поговори со мной по-русски, — попросил он. — Хочу просто немного послушать тебя.

— Ты заснешь.

— Возможно.

Шейн положил телефон на подушку и повернулся на бок. Они общались не по видеосвязи, поэтому он закрыл глаза и позволил своему парню убаюкать себя словами, которые по большей части не понимал, но все равно те заставляли сердце биться чаще.

Глава восемнадцатая

Илья вовсе не собирался покупать сигареты.

Он вышел просто прогуляться. Когда стемнело. В Ванкувере. Один. Без какого-то определенного маршрута. Подышать свежим ночным воздухом — ночи здесь были теплее, чем в Оттаве — и наполнить легкие кислородом Скалистых гор.

Он зашел в первый попавшийся магазин, заплатил наличными за пачку сигарет и зажигалку и снова скрылся в ночи.

Ориентируясь по сигнальному освещению кранов в грузовых доках, он направился к воде. Ему нравилось, как ночью от ее черной поверхности отражаются огни города. Это напоминало вид из его прежнего жилища — пентхауса в Бостоне.

Он набрел на небольшой парк с деревянными пирсами, выдающимися далеко в залив и оборудованными лавочками. Он дошел до конца одного из них и достал из кармана сигареты с зажигалкой.

Стоило ему сделать первую затяжку, в голове раздался укоризненный голос Шейна. Илья выдохнул дым и улыбнулся, радуясь появлению компании. Может быть, он только для того и курил, чтобы слышать этот голос в своей голове.

Но в последнее время Илья почти не курил, а когда все-таки не мог справиться с тягой, чувствовал себя неудачником. Но несколько минут между щелчком зажигалки и тушением тлеющего окурка был счастлив до безумия.

Я, блядь, никогда тебе не прощу, если ты заболеешь раком легких и умрешь.

Илья смотрел, как очередное облачко дыма рассеивалось в ночном воздухе.

Я знаю, милый, — мысленно ответил он. — Знаю.

Наверняка Шейн также никогда не простит его, если он покончит с собой. Нет, Илья вовсе не собирался это делать. Только бы ему справиться...

Я стараюсь...

Он докурил сигарету, затушил окурок, поднял его и положил в карман. Ладно курение, но бросать окурки — это перебор.

Когда он вернулся в отель, ему немного полегчало. Раньше, оставаясь один в номере после долгого перелета, он чувствовал нечто вроде приступа клаустрофобии. Голова шла кругом, мысли путались. Но сейчас было уже поздно, особенно по оттавскому времени, и ему следовало по возможности выспаться перед завтрашней игрой.

У лифтов стоял Трой Барретт с бумажным пакетом в руках, в котором явно просматривалась бутылка спиртного. Илья не разговаривал с ним с тех пор, как тот присоединился к команде в начале недели. Как капитану, Илье, вероятно, стоило поговорить с ним немедленно.

Двери открылись, Барретт зашел в лифт. Илья не сдвинулся с места. Он знал, что вел себя безответственно, но слишком устал, чтобы переживать об этом. К тому же в тот момент ему казалось лицемерным читать кому-то нотации о вредных привычках.

По правде говоря, он даже хотел попросить Барретта поделиться содержимым бутылки.

Решив, что этим вечером необходимо было сосредоточиться на себе, Илья дождался следующего лифта.

***

На следующее утро Илья проснулся позже положенного, но не настолько, чтобы опоздать на завтрак. Он наполнил тарелку омлетом и различными мясными закусками и присоединился к Уайетту с Будом за столом.

— У тебя вечером были какие-то траблы, или что? — спросил Буд.

Илья загадочно улыбнулся. Он давно понял, что лучший способ сохранить секрет — ничего не подтверждать и не опровергать.

— Ты видел свою сестру? — спросил он Уайетта. — И племянника?

— Да! Видел всю банду. Они будут на матче, так что мне придется устроить шоу.

Илья оглядел банкетный зал, который отель предоставил для завтрака исключительно их команде.

— Вы видели Барретта?

— С утра? — спросил Буд. — Нет.

Уайетт покачал головой.

— Не видел его со вчерашнего дня, после заезда в отель. А что?

— Да просто спросил.

Будучи капитаном, Илья нехорошо поступил накануне вечером, не воспрепятствовав Барретту пронести бутылку спиртного в свой номер, но, возможно, этим утром смог бы частично реабилитироваться, проявив понимание возможных проблем в личной жизни товарища по команде. По крайней мере, пока не появилась веская причина вмешаться.

Закончив завтракать, Илья направился в холл отеля посмотреть, какие шоколадные батончики продавали в небольшом магазинчике. Когда он проходил мимо диванов и кресел для гостей в самом центре холла, кто-то его окликнул.

— Илья Розанов!

Илья остановился и повернулся в сторону одного из диванов. Он не мог даже предположить, кому понадобился, и кто назвал бы его по имени и фамилии в оживленном общественном месте. Он увидел троих незнакомых мужчин, которые улыбались ему — двое сидели, один стоял.

— Да?

Тот, который стоял, уверенно подошел к нему, словно они были друзьями. Мужчина выглядел старше Ильи, на вид примерно лет пятидесяти, с пронзительными голубыми глазами, темными волосами с проседью и довольно подтянутым телом для человека его возраста. Правда, ростом уступал Илье. Подойдя вплотную, он протянул руку.

— Кертис Барретт, — громогласно представился он. — Отец Троя.

— О. Окей, — Илья пожал протянутую руку. — Я еще не видел вашего сына