Темное время души - Вера Колочкова

Так и остался Коленька у мамы. Они с Лешиком часто к нему ездили, даже машину для этого купили, в долги залезли. Но Лешик до конца так и не смог с этими обстоятельствами смириться. Всегда будто скукоживался душевно, когда с сыном в очередной раз виделся. И суетился, и смотрел виновато, и, казалось, даже разговаривал на два тона ниже. Да еще и мама зорко следила, чтоб он лишнего чего не сказал, не растревожил ребенка. И всегда старалась их выпроводить побыстрее…

Зато как Лешик их с Лизочкой из роддома встречал – это отдельная песня! Подбежал, сунул цветы и будто выхватил из ее рук драгоценный сверток: мое, мол, никому не отдам! Акушерка, которая ее провожать вышла, даже брови подняла от удивления – что это, мол, за папаша такой странный? Будто еще кто на ребеночка его претендует!

А он вовсе не странный… Он чувство своей вины таким образом утешил. Подсознательно. И свою любовь к сыну – нереализованную. Все это хозяйство Лизочке и досталось сполна. Иногда казалось, что она как мать ей и не нужна вовсе – папа и это место своей любовью занял. Хорошо хоть не комплексовала по этому поводу: пусть будет так, она вовсе не против. Это ведь хорошо, когда меж отцом и дочерью такая любовь!

А, вот и они, голубчики… Наконец-то! Выплыла сладкая парочка из арки – папа с дочкой Ростовцевы! Идут себе, не торопятся, воркуют, как два голубка…

Поднялась со скамьи, пошла им навстречу. А они даже не замечают! Увлеклись беседой, не смотрят в ее сторону. Лешик ее первым увидел:

– Ой, Лизочка! Смотри, мама идет! Ух, какая сердитая… Сейчас попадет нам с тобой по первое число…

– А что это значит, пап, по первое число? – с любопытством спросила Лиза вместо того, чтобы испугаться ее сердитого вида.

– Ну, это так говорят… Я тебе потом объясню… – виновато пробормотал Лешик.

– Вы что, за чешками на другой конец города ездили? А про меня забыли совсем? Сижу тут во дворе как неприкаянная… Между прочим, я голодная, сегодня даже пообедать не успела!

– А чего не успела-то? Неужели работой увлеклась? – быстро спросил Лешик, и ей послышалась обидная ирония в его голосе. Хотя наверняка не было никакой иронии – Лешик просто не мог ничего подобного себе позволить. Она знала это прекрасно и все равно разозлилась еще больше – надо же было причину найти для своего дурного настроения! Хотя бы для себя найти…

– Да! Представь себе, увлеклась! Или ты думаешь, что я целый день дурака валяю? Может, я его и валяю, конечно, сильно спорить не буду… Но ты все равно не имеешь права так говорить!

Он посмотрел на нее задумчиво, ничего не ответил. На его языке это называлось так: не давать эмоций для провокации. Лучше, мол, промолчать, целее будешь.

– Знаешь ведь, что я сижу тут без ключей, и не торопишься, идешь себе не спеша! И правильно, чего спешить-то? Главное, чешки купили, а что я голодная, это ж неважно совсем!

Выдала из себя сердитую тираду, и будто легче стало. И тут же понизила голос, будто захныкала жалобно:

– Вот сейчас упаду в обморок, будете знать…

Лешик подхватил ее за талию, проговорил торопливо:

– Пойдем, Лесь, пойдем, рыба моя золотая! Срочно кормить тебя будем! Я ж не знал, что ты не обедала…

– Да если бы и обедала! Ты же знаешь, что я без еды долго не могу! И голода терпеть не могу, организм у меня так устроен!

– Знаю, все знаю про твой организм… И не перестаю удивляться этой его особенности. Вот интересно, как у тебя такой зверский аппетит зарождается? Вроде и места для него особо не предусмотрено… Вон, ребра одни торчат, будто ты и не ешь ничего! Хорошо, что мы с Лизой еще и в продуктовый по пути зашли, колбасы да сыру прикупили, а то вдруг ужина не дождешься – возьмешь и всплывешь кверху брюшком…

– Не всплыву. Выживу как-нибудь. Ну, идемте же скорее…

Дома Лешик, аккуратно повязав на себя фартук с оборочками, принялся так же аккуратно лепить абсолютно правильной формы котлеты, предусмотрительно поставив перед сидящей за кухонным столом Лесей два йогурта и тарелку с бутербродами.

– На, замори пока червячка…

«Какой правильный, добротный у меня муж! – думала она, исподтишка наблюдая за перемещающимся по кухне Лешиком. – Будто из одного цельного куска вырублен! Ни одного лишнего суетливого движения, все рационально, продумано до мелочей…»

Да, все в нем правильно. И сам он квадратно-правильный, этакий крепыш без лишних выпуклостей вроде пивного животика, и челюсть у него квадратная, и очки квадратные, и даже рубашка в клеточку! И в жизни у него все так же квадратно-правильно получается, геометрически выстроено, никаких тебе изгибов и отклонений! На ужин – котлеты с гарниром, перед сном – обязательный кефир, посуда должна быть вымыта, постель заправлена, ребенок вовремя спать уложен, секс – по вторникам и четвергам… Хотя про секс она только что придумала, конечно. Чтобы в тему «правильности» уместиться. Не было у них секса по расписанию, но все равно… Скука смертная, а не жизнь! И тоска в клеточку…

– Что-то Ольга Петровна давно не звонила, – обернувшись от плиты и сверкнув на нее стеклами очков, сказал вдруг недовольно Лешик. – Как там наш сын-кукушонок живет, интересно?

– Не называй его кукушонком! Мне не нравится!

– Думаешь, мне это нравится, что ли? Ну ладно… Не будем к больной теме возвращаться. Я чего сказать-то хотел… Уже начало августа, а мы его с июня не видели… Она ж обещала его на выходные привезти, тут и ехать-то всего ничего!

– Ну, мало ли что обещала… Не смогла, значит…

– Или не захотела. Не любит твоя мама к нам в гости ездить. И нас к себе особо не зовет. А у нашего сына каникулы все-таки, мы могли хотя бы на каникулы к себе его забрать!

– Леш… Ну что ты опять начинаешь? Сам же сказал – не будем к больной теме возвращаться. К тому же что ему в городе на каникулах делать? Там хорошо у бабушки, там свежий воздух… Вот бы и Лизу туда отвезти, пусть отдохнет перед школой!

– Нет, зачем… Надо же скоро в школу ее собирать… Покупать все надо… Все-таки первый класс.

– Да успеем, купим!

– Ладно, ладно… Мы подумаем, Лесь. Может, мы сами к ним в Озерск съездим, а? Мне к пятнице уже машину обещали в сервисе сделать. А в воскресенье вернемся… А, Лесь?

– Давай съездим, если так хочешь… – подняв на него виноватые глаза, тихо проговорила она. Глаза всегда у нее оказывались виноватыми, когда речь заходила о Коке, будто она и в самом деле добровольно приняла на себя роль легкомысленной раскаявшейся кукушки, подбросившей своего птенца в чужое гнездо. – Только мы же в эти выходные к твоим родителям на дачу собирались… И Таньку обещали с собой захватить… Она любит к твоим ездить, уж не знаю почему. Будто медом ей там намазано.

– А, ну да, я забыл совсем! Тогда в эти выходные едем к моим, а в следующий выходной – к твоей маме в Озерск!

– Хорошо, хорошо… Да они еще и сами приедут, раз мама обещала! Вот увидишь!