Остров Роз - Хезер Б. Мур

— Как вас зовут? — спросил он, стараясь говорить тихо.

Её губы приоткрылись, потом снова сомкнулись. Такие красивые губы: полные, дерзкие… На портрете у невесты они были совсем иными — тонкими и сжатыми.

— Прошу обратить внимание на нашего уважаемого лорда Мосса, — громко произнёс паж, и в тот же миг зал стих.

Но Мосс не слушал его слов.

— Кто вы? — повторил он вполголоса, так, чтобы только она услышала.

— Дочь сэра Креста и леди Чайны, — ответила она.

Он не отрывал взгляда, будто желая пробить вуаль своим пристальным взором. Но ткань оставалась непроницаемой. Вскоре Мосс понял, что паж умолк и весь зал — сотня свидетелей — теперь ждёт только его.

Пришло время решать. Прямо сейчас. Вопросы теснились в голове: что стало с Фелицией, его невестой, с которой он был помолвлен целый год? И как сэр Крест мог вообразить, что подмена дочерей останется безнаказанной?

Мозаика складывалась. Что, если именно Крест стоял за покушениями? И теперь подменил старшую дочь младшей, обладающей даром читать мысли, чтобы превратить её в шпионку? Дьявольски хитро, и в то же время — почти гениально.

У него оставалось два пути: разоблачить дрожащую перед ним женщину как обманщицу — или жениться на ней, сломав чужой замысел, уничтожить Креста и его сторонников, тем самым укрепив собственную власть. Пусть это станет предупреждением всем, кто дерзнёт проникнуть на Остров.

— Мисс Роз, — произнёс он твёрдым голосом, сжимая её руку, — властью, которой я обладаю, я клянусь взять вас в жёны.

Нежные пальцы ответили лёгким усилием, и Моссу почудился её тихий, облегчённый выдох.

— Лорд Мосс, — сказала она чуть увереннее, чем он ожидал. — Под вашим руководством я клянусь взять вас в мужья.

Так были произнесены две простые клятвы — и союз свершился. Оставалось лишь подписать контракт.

Крест поднялся на возвышение, склонил голову и протянул документ дочери. Она взяла перо, вывела имя — почерк мелкий, извилистый, почти неразборчивый. Но ясно: это не Фелиция.

Мосс поставил свою подпись. Его жена затаила дыхание, и он это уловил. Неловко было признавать: он не мог читать её мысли и теперь обязан быть вдвойне внимательным.

Контракт передали Бурбону. Гости зааплодировали. Мосс улыбнулся снисходительно, а потом, вместо того чтобы поднять вуаль и коснуться её губ, наклонился и поцеловал тыльную сторону её ладони. Она слегка дрожала.

Снова аплодисменты. Мосс помог жене спуститься с возвышения, и они начали принимать поздравления. Среди улыбок и поклонов он ясно слышал мысли женщин — и не все они желали новой госпоже добра. Ревность была его вечным спутником, но теперь, когда истина о подмене стала очевидной, он задумался: почему он раньше так редко подозревал женщин? Ведь они умели быть столь же лживыми и опасными, как мужчины.

Принимая поздравления, Мосс держал в руках бокал вина и не сводил взгляда с родителей жены. Он не терял бдительности, подозревая, что за всеми интригами стоит семейство Роз.

Пир развернулся во всей пышности: маринованное мясо, фрукты в сиропе, тушёные овощи, десерты, реки вина. Но Мосс ограничился лишь одним бокалом — бдительность дороже удовольствий.

Он проводил новобрачную к почётному месту, а она ела мало, не снимая вуали. Сколько же она собирается прятать лицо? Всю ночь? До утра? Или, наивная, надеется скрываться вечно?

Банкет был в самом разгаре. Гости веселились, пили, говорили тосты. Мысли мужчин были пустыми, женщины — ревнивыми и мелочными. Заговора не чувствовалось. Лишь её разум по-прежнему оставался безмолвным.

Прошёл час, затем другой. На третий Мосс поднялся — и весь зал стих.

— Благодарю вас за то, что разделили с нами эту радость, — сказал он. — Наслаждайтесь пиром.

Бокалы снова взлетели, и он пригубил лишь воду. Потом протянул ей руку:

— Ну что, пойдём?

Она едва заметно колебалась, но вложила ладонь в его. Гости прощались, желали счастья. Вслед звучали мысли женщин — о брачном ложе, о наследнике.

Мосс оставался невозмутимым: он владел этим искусством, скрывая, что слышит чужие мысли.

С облегчением он покинул банкетный зал — не только чтобы уйти от гама и духоты. Настал час узнать правду о женщине, на которой он женился.

Глава 7

 Лорд Мосс шёл быстро, и Корнелия не осмеливалась попросить его замедлить шаг. Без сомнения, он был в ярости и вот-вот, оставшись с ней наедине, либо отругает её, либо заставит заплатить. Даст ли он ей шанс объясниться, прежде чем обвинит в измене?

Его пальцы крепко сжимали её предплечье, и для свадебных гостей это, вероятно, выглядело как жест привязанности и власти. Но Корнелия знала истину: прикосновение обжигало даже сквозь шёлк платья, и ей казалось, что он клеймит её.

Он не повёл её вверх по парадной лестнице, как она ожидала, — туда, где, по всей видимости, находились его покои. Нет. Он вёл её по длинному коридору, становившемуся всё более сырым с каждой минутой. Масляные лампы горели редко и тускло, и в полутьме она невольно вздрогнула.

Лорд Мосс, казалось, не замечал её учащённого дыхания и дрожи в руках и ногах. Ей стоило бы задуматься ещё раньше, когда впервые ощутила, что не может читать его мысли. В этом не было ничего необычного — иногда при первой встрече возникал барьер, и требовалась сосредоточенность, чтобы преодолеть его. Но сегодня её переполняли эмоции. Три долгих часа она пыталась проникнуть в разум лорда Мосса — и всё напрасно.

Не помогало и то, что он казался ей пугающим: от его роста и ширины плеч, от силы и умения его рук до тех слов, которые он произнёс как раз перед брачной клятвой.

«Как вас зовут?» — спросил он.

Он знал, что она не Фелиция.

Наконец лорд Мосс остановился у тяжёлой деревянной двери в конце коридора. Не отпуская её руки, поднял щеколду и распахнул дверь. Та открылась со стоном, будто ею не пользовались годами.

Прохладный, влажный, затхлый воздух хлынул им навстречу. Они оказались в подобии сада. Лорд Мосс замедлил шаг, ведя её по извилистой тропе меж деревьев, кустарников и колючих цветущих растений. Солнце давно зашло; ни факелов, ни фонарей, и лишь тонкий полумесяц серебрил листву.

Сердце Корнелии колотилось всё сильнее. Ей хотелось спросить мужа: Казнит ли он её сам? Похоронит ли под одним из этих деревьев? Она отчаянно пыталась уловить его мысли, его намерения… Но что толку? Она не могла убежать от