Красная шапочка для босса - Алёна Амурская

- Значит, ваше предложение насчет смены должности всë еще в силе? Несмотря на...

Я запинаюсь и быстро сглатываю, борясь с желанием смущенно откашляться. Напомнить ему вслух о чебуреках и - в особенности! - о перцовке слишком неловко.

И вообще... чего он так меня вздумал разглядывать и перечислять элементы внешности? Можно было обойтись обыкновенным: «Ты простая, как чайник, и хрен меня проницательного обманешь»!

- Да, всë еще в силе. Если согласна, приступай к работе на этих выходных. До конца недели только доработай, пока менеджер новую сотрудницу на твое место подберет.

- Хорошо, - кивок получается растерянным.

Я совершенно не успеваю адаптироваться к тем головокружительным виражам, которые сегодня совершает судьба моей карьеры!

С утра была горничной, днем стала прачкой, к вечеру оказалась преступницей... и вот теперь реактивной торпедой взлетела до настоящего элитного уровня помощницы босса.

Просто в голове не укладывается!

- Отлично. Тогда жду тебя в девять утра субботы в гостиничном комплексе «Горная сказка». Тропинку туда ты уже, уверен, знаешь наизусть.

Я тяжело вздыхаю.

Остается только надеяться, что всю эту маньячную историю с нашими догонялками он будет мне припоминать не слишком часто.

Но раз уж припомнил прямо сейчас, хорошо бы прояснить кое-какие непонятки.

- Максим Романович, - душевно обращаюсь я к нему, заглядывая в холодные серые глаза, - можно задать вам вопрос?

- Попробуй.

- Что произошло в тот вечер, когда мы... м-м... встретились в лесу?

Глава 4. Разгадка лесного «маньяка»

Удивительно устроен человек.

Почему, стоит только вспомнить какое-нибудь яркое волнительное событие, тело реагирует на это так, словно всë случилось только что?

Может быть, у него какая-то своя, особая память?.. И как раз из-за этого я прямо сейчас каждой своей клеточкой ощущаю тот безумный момент, когда «маньяк» Волчарин поймал меня в нашем лесу и опрокинул на землю, навалившись всем весом своего тяжелого крепкого тела?

Смотрю в его глаза, и чудится, будто мы совершили обратный прыжок во времени. И вокруг совсем не затхло-мрачный коридор полицейского участка... а темный, очень темный лес, в котором пахнет горьковато-волнующей хвоей...

Быстро отвожу взгляд в сторону, сгорая от смущения. Скорее бы забылось то конфузное стечение обстоятельств!

Пульс и дыхание чуть ускоряются, щеки начинают гореть. В горле так вообще настолько сухо, что сглотнуть слюну не могу. И даже кажется, что бедра обжигает фантомная хватка жестких мужских рук.

Божечки, ну что это такое?! Очнись, Марина, очнись! Уффф...

Волчарин отвечает не сразу. Но тяжесть его пристального взгляда ощущается почти физически. Блин, никогда смущающихся девушек, что ли, не видел?

- В тот вечер тебя заметили на остановке общественного транспорта в компании Сергея Филина [*], - слышу наконец его неторопливый низкий голос. - Того, кто потом в итоге и похитил Катю Тихонову, девушку одного из акционеров корпорации «Сэвэн». Ты стала случайной ниточкой к месту его укрытия, и позволить тебе бесследно сбежать мы не могли. Единственное, что меня интересовало - какого рода между вами связь и что тебе известно о нëм. Как я в лесу и говорил, от тебя лишь требовалось ответить на вопросы. Но вместо того, чтобы поговорить, ты решила убежать. В итоге Филин остался не найденным, а позже принес всем кучу проблем. Похищение, шантаж, угроза жизни девушки...

- Вы меня напугали! Сами же понимаете - вечер, лес, никого вокруг... Неужели нельзя было завести беседу как-нибудь иначе? И кстати, ту девушку я потом помогла вам спасти!

Волчарин неопределенно роняет:

- Понимаю. Но время поджимало. А практика мне не раз уже доказала, что быстрее всего отвечает как раз тот, кто испуган. Особенно женщины.

- Вы... - от возмущения у меня аж дыхание перехватывает, а пальцы сжимаются в кулаки, - ...вы хотите сказать, что вели себя, как маньяк, намеренно?! Вы же чуть до истерики меня не довели!

- Все страхи - в наших головах, - философски изрекает босс, беся меня еще сильнее своей невозмутимостью. - Под маньяка я и не думал косить, это ты сама придумала. Просто рассчитывал немного тебя припугнуть, чтобы выложила сразу всю правду о знакомстве с Филиным.

Не в силах спокойно сидеть, когда приходится сдерживать желание что-нибудь или кого-нибудь треснуть, я вскакиваю с неудобного стула.

- Это было... - с трудом подбираю слова, кусая губы. - Это было очень жестоко с вашей стороны, Максим Романович. Так издеваться над беззащитной девушкой!

Он тоже встает, не спуская с меня холодного и при этом парадоксально заинтересованного взгляда.

- Я выполнял свою работу, - пожимает широкими плечами и многозначительно проводит ладонью по своему идеально выбритому мужественному подбородку. - Только ты сразу отомстила мне сполна своими метательными пирожками, успокойся.

- Это были чебуреки, а не пирожки, - цежу сквозь зубы.

- Неважно. Я тебя напугал, а ты закидала меня объедками перед деловыми партнерами и выставила идиотом. Так что мы в расчете, - отмахивается босс и без перехода спрашивает: - Кто присутствовал при твоем задержании?

Я слегка подвисаю от такой резкой смены темы и остываю. После чего заторможенно блею:

- Э-э... кроме Сусаева там была Валерия Игнатовна и другая горничная, Полина. Еë тоже забрали, но сразу после разговора отпустили. Она моя однокурсница, кстати.

- Знаю, служба безопасности докладывала.

- Еще там был один мужик... кавказская внешность, нос у него такой неровный, вроде как после давнего перелома. Это именно он предложил полицию привлечь, чтоб разобрались с кражей. Его зовут Дибир... Давидович, кажется.

Брови Волчарина чуть сдвигаются.

- Ты уверена? - резко спрашивает он.

- Ну да, - киваю с легким недоумением. - Он прям так и сказал, что может подключить свои связи, и дал Валерии Игнатовне номер этого участка. А что?

- Пока ничего, - продолжает хмуриться Волчарин. Что-то ему сильно не нравится в моем упоминании кривоносого.

На всякий случай я опасливо добавляю:

- Между прочим, он отлично знаком с Сусаевым! В тот день, когда наш постоялец прицепился ко мне из-за брелка, этот тип очень злился, что я увидела их на улице вместе. И потребовал, чтобы я всë забыла.

На лицо Волчарина набегает неясная внутренняя тень, а серые глаза еле заметно сужаются. Совсем немного, но я прямо кожей чувствую, как в нем сгущается напряжение. А затем он достает свой телефон и начинает кому-то