Серебряная колдунья - Элла Саммерс

class="p">— Это было серьёзно, Серелла. Мой отец усадил нас в своём кабинете для допроса. Доминик сгорал от стыда. Он выглядел так, словно вот-вот сбежит. Он, вероятно, и сбежал бы, если бы мой отец не выставил вооружённую охрану у каждого выхода. И я даже не шучу насчёт последней части.

Серелла практически задыхалась от смеха.

— Сколько тебе было лет?

— Шестнадцать. Мой отец был полностью поглощён ролью чрезмерно заботливого отца. Доминик был, ну, на несколько лет старше меня, так что можешь себе представить, что мой отец был недоволен тем, что, по его мнению, произошло между нами. В конце концов, нам удалось уговорить моего отца перестать ходить взад-вперёд и бросать на Доминика убийственные взгляды. И как только мы его успокоили, мы рассказали ему, что на самом деле делали. Папа испытал такое облегчение, узнав, что на нас напала банда воров, а что-то другое, что он пригласил Доминика остаться на ужин.

— Похоже, в конце концов, всё сложилось отлично, — сказала Серелла с такой тёплой улыбкой, что всё её тело стало солнечно-жёлтым.

— Да, — я улыбнулась Доминику. — Так и было.

— Ладно, — он тяжело вздохнул. — Ты победила, Арина.

— Тебе придётся быть более конкретным, — ответила я, и моя улыбка стала ещё шире.

Он вздохнул.

— Когда твой отец усадил меня в своём кабинете, я запаниковал. Немного. Он страшнее, чем кажется на первый взгляд.

— Это тебя не остановило, — я так сильно улыбалась, что с трудом могла выговорить слова.

— Нет, — согласился Доминик, беря меня за руку. — Не остановило, — его взгляд был прикован к моему, его пронзительные золотистые глаза прожигали меня насквозь. — Ничто и никто не смог бы разлучить меня с тобой, Арина.

— Ничто? — переспросила я. Моё сердце колотилось так быстро, что я едва могла дышать.

— И никто, — он поднёс мою руку к своим губам и поцеловал её.

Я вдруг остро осознала, как близко мы стоим. Его грудь была всего в нескольких шагах от меня. И его губы тоже. Когда мы перестали идти? Я ни за что на свете не смогла бы вспомнить, да и мне было всё равно, особенно когда он так на меня смотрел.

— Я знаю, где мы, — тихо сказала Серелла.

Я обернулась, чтобы посмотреть. Туман снова начал сгущаться, меняя обстановку, как ему, судя по всему, нравилось делать. Лес исчез. Он исчез. Ни деревьев, ни цветов, ни птиц. На их месте мы получили интерьер большого белого замка: промышленный, чистый, стерильный. И тихий. Очень тихий.

— Я знаю это место, — голос Сереллы отдавался мягким эхом в огромном и пустом зале.

— Что это? — спросила я её. — Где мы?

— Депозитарий.

— Депозитарий? Что это?

— Это…

Туман сгущался всё сильнее, он клубился вокруг нас, такой густой и тягучий, что я больше не видела своих ног.

— Что за чёрт…

Слова замерли у меня на губах. Туман открыл что-то новое, что-то неожиданное. Что-то совершенно невозможное.

— Ты? — я ахнула, увидев мужчину, стоящего перед нами — мужчину, которого, как я думала, я никогда больше не увижу.

— Кто он? — спросила Серелла.

— Эней Феникс, — я сглотнула. — Мой отец.

Глава 3. Зал тысячи дверей

Он выглядел точь-в-точь как мой отец. Его бирюзовые глаза были такими же: проницательными, но добрыми, умными, но успокаивающими. Его руки были руками моего отца, морщинистыми и покрытыми шрамами от всех тех лет, что он провёл за работой в лаборатории, создавая новые технологии. Даже его тёмно-синий вязаный жилет, надетый поверх рубашки в клетку, был мне знаком. Рукава были закатаны до локтей и застёгнуты на пуговицы манжет. У папы в шкафу было полно этих задротских вязаных жилеток, рубашек в клетку и брюк в складку, которые к ним подходили.

У него были забиты ими шкафы. Сейчас их там больше нет. Моего отца больше нет.

— Это невозможно, — я шмыгнула носом. Я ничего не могла с собой поделать. Я думала, что никогда больше не увижу своего папу, и при виде его, стоящего прямо передо мной, у меня на глаза навернулись слёзы. — Мой отец мёртв, — я прочистила сдавленное горло. — Его брат убил его.

— Лорд Виверна убил твоего отца? — спросил Доминик.

— Да, — я покачала головой. — Или, по крайней мере, я так думала.

Я ещё раз взглянула на мужчину, стоящего передо мной — внимательнее, всматриваясь в его магию. Должно же быть что-то, что объяснило бы это чудо.

Но нет. У этого человека было не только лицо моего отца. У него также была его магия.

— Папа? — осторожно спросила я, протягивая руку.

— Я не твой отец, Арина, — но он усмехнулся совсем как мой отец. И засунул руки в карманы, совсем как мой отец.

— Тогда кто ты? Что ты?

— Эхо. Я был создан из твоих мыслей, рождён из тумана.

Снова этот жуткий туман.

— Моя внешность, мой голос, моя магия — всё это исходит из твоего сознания, Арина.

Магия разума. Это что-то новенькое.

Я ткнула его пальцем в плечо.

— Ты кажешься вполне реальным.

— Я и есть реальный, — сказал он мне. — Но, строго говоря, я не твой отец.

Я прищурилась, глядя на него.

— Но у тебя есть его воспоминания?

— Некоторые из них. Те части его личности, которые ты вспоминала как раз перед тем, как я вышел из тумана.

Итак, когда мы с Домиником вспоминали старые времена, мы создали это «эхо» моего отца. Это так жутко.

И всё же я не удержалась и спросила:

— Можем ли мы сделать это снова? Можем ли мы вывести кого-нибудь ещё из тумана?

— Ты хочешь вернуть свою мать.

Эхо-Эней бросил на меня сочувственный взгляд — сочувственный взгляд моего отца. Сердце сжалось у меня в груди.

— Это так не работает, Арина. Ты не можешь использовать туман, чтобы воскрешать людей из мёртвых. Эти люди ушли, — он прижал руку к груди. — Я ушёл.

— Я знаю. Это просто… — я подышала на свои ладони, затем снова неуверенно посмотрела ему в глаза — глаза, которые точной копией моих. — Я скучаю по ним. По моим родителям. Десять лет назад я сбежала, даже не попрощавшись. А когда вернулась, было уже слишком поздно. Они ушли. Они были… мертвы.

Он положил ладони мне на щёки.

— Ты через многое прошла, Арина. Хотел бы я сказать тебе, что твои беды позади, но, боюсь, они только начинаются, — его губы тронула улыбка, лёгкая, но сочувственная. — Она привела тебя сюда, потому что ей нужна твоя помощь.

— Она? Кто она?

— Серебряная Колдунья.

— Она создала тебя?

Эней кивнул.

— Да. Ей нужен был посредник, знакомое лицо. Кто-то, к кому ты