Кровавая луна - Пенн Кэссиди

как они, но все равно, на это было приятно смотреть. Это была отвратительная игра, в которую они играли с ней, но в свое время я видел гораздо худшее. Технически говоря, вампиры не причинили ей вреда. Технически говоря… они спасли ее. Эти вещи никогда не были черно-белыми.

— Это должно быть смешно? — сказала она со смехом, закатывая глаза на Меррика, пока он застегивал ремень.

— Что, я думал, ограничения — твой конек? — Его улыбка была дерзкой, и она только фыркнула в ответ.

— Я, например, думаю, что они добавляют приятный штрих, — добавил я, и Сиренити посмотрела на меня сверху вниз прищуренными, но горячими глазами.

Когда она держала руки над головой, ее грудь выглядела потрясающе, поднимаясь и опускаясь в такт учащенному дыханию. Я надавил подушечкой большого пальца на этот маленький комочек нервов, и ее глаза плотно закрылись, когда она застонала. Кружась маленькими кругами, я наблюдал, как ее бедра боролись за то, чтобы изогнуться и прижаться к моей руке.

Мой член был таким твердым, что причинял почти боль. Все, о чем я мог думать, это входить в нее глубоко и жестко, добиваясь новых таких звуков с ее губ. Но была не моя очередь. Меррик был здесь первым, и я вел себя как джентльмен.

Я кивнул ему, убрал большой палец и отступил назад. Сиренити издала звук протеста из-за потери моих прикосновений, но Меррик обошел стол, и мы поменялись местами: он занял место между ее раздвинутых бедер, а я — у ее головы. Я провел пальцами по ее шелковистым волнам, разметавшимся по столу, пока Меррик расстегивал свои брюки. Его глаза были прикованы к ее киске, когда он вытащил свой член и неторопливо погладил себя.

Насколько я знал, Меррику не нравились мужчины, но он также был не из тех, кто стесняется. Я все равно мог оценить его, как делал много лет. Он был воплощением мужественности — сильный, способный, жесткий и безжалостный. На мой взгляд, он также был хорошим человеком. Я бы давным-давно раскусил его, если бы он был так настроен, но, увы, Меррику нравились дамы, когда он позволял себе потакать им. Я не мог осудить его увлечение женщиной-дампиром. Она была прекрасна во всех смыслах этого слова.

Меррик подошел ближе и поднес кончик своего члена к ее входу, и я увидел, как ее глаза закрылись. Я не мог оторвать глаз, когда он погрузился в нее, и ее губы приоткрылись в долгом стоне, от которого по моему позвоночнику пробежал электрический разряд. Я чувствовал, как моя магия потрескивает на кончиках пальцев, энергия струится по моей коже. Меррик начал двигаться, одновременно положив ладонь ей на живот. Я был так восхищен его движениями, что мне потребовалась секунда, чтобы сосредоточиться. Посмотрев вниз, я встретился с глазами Сиренити, которые уже смотрели на меня, остекленевшими от удовольствия.

Не теряя времени, я расстегнул свой собственный ремень, медленно расстегивая брюки и не отводя взгляда от женщины, которую трахали у меня на глазах. Ее груди подпрыгивали при каждом толчке Меррика, и, похоже, ей становилось все труднее сохранять спокойствие. Что ж, я просто должен был помочь ей с этим.

Освободив свой член, я погладил себя, проведя большим пальцем по набухшей головке и послав острое покалывание к основанию позвоночника. Ее глаза расширились, когда она облизнула губы, и впервые за многие годы я почувствовал, что могу кончить, просто взглянув на нее. Что такого было в этом маленьком дампире, отчего у меня в голове был такой беспорядок?

Не теряя времени даром, я придвинулся ближе и поднес свой член к ее розовым губкам. Она без колебаний открылась для меня, посасывая кончик, пока я боролся, чтобы мои колени были сцеплены. Теплого ощущения ее влажного языка, скользящего по моему кончику, было почти достаточно, чтобы я кончил ей в горло.

Я попытался выровнять дыхание и прояснить голову, когда она поглубже вобрала меня в свой рот. Ее горло открывалось для меня каждый раз, когда она поднимала голову. Ее руки все еще были связаны ремнем Меррика, так что все, что она могла делать, это шевелить ртом. Ее глаза были закрыты от блаженства, когда толчки Меррика ускорились, его руки держали ее за бедра, когда он входил в нее.

Мой член входил и выходил из ее рта, пока, в конце концов, я не запустил пальцы в ее волосы и крепко не сжал, потянув за пряди. Я направлял ее так, как мне было нужно, трахая её в рот, пока она держала свое горло расслабленным. Она выглядела такой красивой — совершенно беспомощной и в нашей власти. Но она и не подозревала, что на самом деле все было наоборот. В этот момент мы с Мерриком были ее рабами, готовыми сделать все, чтобы доставить ей удовольствие. Все, что требовалось, — это одно слово из ее уст, и мы сделаем это. В ее руках была вся власть здесь, и она даже не знала об этом.

С губ Меррика слетели проклятия, и я увидел, что его толчки начинают становиться неровными. Я мог сказать по углу наклона его члена и по тому, как ее бедра каждый раз так идеально соприкасались с его бедрами, что ее мышцы, должно быть, крепко сжимали его. Его глаза закатились, когда он запрокинул голову к потолку, и я понял, что ему конец.

Несколько сильных толчков, от которых она застонала вокруг моего члена, и Меррик замер, застонав так глубоко, что это больше походило на рычание. Глаза Сиренити закрылись, и я увидел, как задрожало все ее тело. Звуки, срывавшиеся с ее губ, заставили меня напрячься, я готов был вырваться из ее горла, но заставил себя собраться. Я еще не был готов к тому, что все это закончится.

Меррик замедлил толчки и остановился, тяжело дыша и обводя своим темным взглядом ее обнаженное тело. Он обхватил ладонью ее грудь, прежде чем провести пальцами вниз по животу. Она продолжала ласкать мой член, хотя я знал, что она сильно кончила, но энергично лизала и сосала, и знал, что ей нравится каждая секунда этого.

Меррик поднял голову и ухмыльнулся, глядя на меня так, словно хотел сказать: твоя очередь.

Ему не нужно было повторять дважды. Я оторвался от