Сводные. Том 1 - Лена Харт

Макс заводит машину. Понятия не имею, Тимур всё ещё у костра или уже спит где-то. Но я скрещиваю руки на груди, слишком злая, чтобы даже беспокоиться. По радио играет музыка, пока мы мчимся по тёмному шоссе и поднимаемся на гору по пути домой. Позади меня дует ночной ветер. Слышу, как Егор на пассажирском сидении впереди пьёт пиво.

Значит, я должна всю ночь слушать, как они этим занимаются?

— Наклони меня через колено… — повторяю я, глядя Максу в глаза в зеркало заднего вида. — Меня никогда в жизни не шлёпали.

Он поднимает голову и встречается со мной взглядом.

— Если хочешь, продолжай в том же духе, — говорит он.

Девушка, сидящая рядом со мной, ёрзает на сиденье, и напряжение в кабине резко возрастает.

Засранец.

— Ты собираешься ударить меня, потому что я буду делать то, что тебе не нравится? — спрашиваю я его.

— Это называется воспитанием, — отвечает он, не отрывая взгляда от дороги. — И я сделаю это, потому что забочусь о тебе.

Егор смотрит на меня через плечо, а затем на своего отца и шепчет:

— Что происходит?

Макс качает головой, отталкивая его.

— Ты не можешь запретить мне быть с кем-то или заниматься сексом, если я захочу, — говорю я ему. — Это называется двойными стандартами, Макс. Вы, ребята, можете быть с женщинами. Почему я не могу наслаждаться чьей-то компанией?

— Мы можем быть с женщинами, потому что на нас никто не претендовал.

— На меня тоже никто не претендовал.

— Ты — молодая женщина в моём доме, — говорит он. — Мы будем претендовать на тебя, пока ты не станешь взрослой.

— До моего дня рождения?

Он поднимает на меня тёмную бровь, но не отвечает, снова сосредоточившись на дороге.

Стану ли я достаточно взрослой, когда через несколько недель мне исполнится восемнадцать? Отступит ли он тогда?

Конечно, нет. Он считает, что я уже достаточно взрослая, но слишком наивна, чтобы избежать неприятностей.

Готова ли я к сексу или нет — это одно, а близость — совсем другое. Мы все хотим быть особенными для кого-то. Семья — это не то же самое. В конце концов, я бы хотела встречаться с кем-то.

— У тебя ошибочная логика, понимаешь? — говорю я ему, глядя на него через зеркало заднего вида. — Если женщина претендует на вас, она будет делать для вас то же самое, что и другие женщины. Но когда вы претендуете на меня, вы не готовы делать для меня то, что могли бы сделать другие мужчины.

Егор выплёвывает пиво изо рта, задыхаясь и брызгая повсюду слюной. Он смотрит на отца широко раскрытыми глазами и кашляет в руку.

Сдерживаю улыбку.

Егор кивает, всё ещё задыхаясь, и вытирает пиво с колен. Макс смотрит на меня через зеркало заднего вида, но не отвечает.

И на этот раз я не первая, кто отводит взгляд

Глава 23

Алиса

— Ах! — в моих ушах раздаётся стон. Вскакиваю с постели, открываю глаза. Кашляю, а лоб покрывает пот.

Этот запах… Всхлипываю, жжёт глаза. Мои волосы падают на лицо, развеваясь от тяжёлого дыхания, а желудок болезненно сжимается.

Что происходит? Снова кашляю, не в силах отдышаться.

Боже мой, от моего сна остались лишь обрывки, но я всё ещё чувствую этот запах. Яркие ароматы мыльных свечей вызывают у меня тошноту…

Меня охватывает дурнота, прижимаю тыльную сторону ладони ко рту, и что-то поднимается к горлу. В доме раздаётся шум, но боль сотрясает моё тело, и я не могу её вынести. Сбрасывая одеяло, выбираюсь из кровати, падаю на четвереньки и ползу к мусорной корзине.

Хватаю ту, что стоит на столе, и наклоняюсь над ней, задыхаясь. Запах забивает ноздри и заполняет горло. Не помню, о чём был сон, но дышать я не могла. И сейчас всё ещё не могу. Задыхаюсь.

К горлу поднимается желчь, и я, кашляя и задыхаясь, склоняюсь над мусоркой, обхватив её обеими руками. Почему я до сих пор чувствую этот запах? Он повсюду: на мне и на каждом сантиметре мебели в комнате моих родителей. Я начинаю плакать, вытирая холодные руки, ощущая, как грязь прилипает к коже.

Меня трясёт, рыдания вырываются наружу, когда тошнота отступает, а печаль берёт вёрх. Мне кажется, что я снова в том доме. Я даже не осознавала, как давно не чувствовала этого.

Холод, стерильная тишина и резкий воздух, который щиплет ноздри. Дом, где стены были слишком твёрдыми, а предметы — острыми.

Глубоко вдыхаю и заправляю волосы за ухо, запах леса и деревьев снаружи медленно вытесняет воспоминания о свечах.

Упав на задницу, прислоняюсь спиной к стене, кладу руки на колени, закрываю глаза, слёзы текут по моим щекам.

Ух, это чувство.

Не хочу чувствовать это снова. Качаю головой. Не хочу возвращаться туда никогда.

Я здесь, на Камчатке, с ними, с ветром, тёплым огнём и новыми запахами.

Пол над моей головой скрипит. Открываю глаза, медленно поднимая их к тёмному потолку. Тимур. Его комната над моей. Какой-то предмет мебели движется по полу, ещё один скрип здесь, топот там. Но затем я слышу позади себя крик и чувствую, как что-то ударяется о стену.

Спальня Егора рядом со мной. Прислоняюсь тыльной стороной руки к стене возле головы, чувствуя, как изголовье его кровати снова и снова ударяется о другую сторону стены, усиливаясь с каждым разом.

Опускаю руку, слушая их тяжёлое дыхание и стоны. Слёзы снова подступают, но я позволяю им упасть, не всхлипывая.

Я бы хотела, чтобы он был один. Если бы попросила, он, вероятно, позволил бы мне забраться к нему в постель сегодня вечером. Как старший брат, который сдерживает волков, потому что мне приснился страшный сон.

Я бы не стала пытаться, даже если бы он был один, но…

Это милая маленькая фантазия.

Тёплый.

Безопасный.

Комфортный.

Егор такой.

Встаю и прислоняюсь лбом к стене, слушая, как мальчики занимаются любовью с девочками. Боль переполняет меня, потому что я здесь одна, забытая и… ревнивая.

Почему я ревную?

Зажмуриваюсь, слёзы текут по пересохшим губам, качаю головой.

Открываю дверь спальни и направляюсь в коридор. Шум теперь наполняет дом всё громче. Девочки хихикают в комнате Егора, сверху раздаётся крик, за которым следуют стоны. Прохожу мимо, в голове туман, медленно спускаюсь по лестнице.

Прохладный воздух окутывает мои босые ноги, но это приносит долгожданное облегчение, поскольку расслабляет мои мышцы. Мне надо надеть халат, но мне всё равно. Завтра у