Злодейка, приручившая Дракона - Аматариэль Джулианна Кортес

их страх, их ненависть. Тысячи искаженных, кричащих сознаний обрушились на меня. Я была песчинкой, пытающейся остановить цунами. Но я не была одна. За моей спиной стоял он, мой щит, моя скала. Я чувствовала, как его сила вливается в меня, поддерживая, не давая сломаться.

И чудо начало происходить.

Сначала затихли крики. Потом из окон начали выглядывать люди. На их лицах безумие сменялось недоумением. Они оглядывались, словно очнувшись ото сна, смотрели на свои руки, на оружие в них, на баррикады, которые они построили, и не понимали, что произошло.

Моя песня становилась громче, увереннее. Она разгоняла тени в их душах. И вот уже один человек уронил свой топор. Потом другой опустил арбалет. По всей площади, по всему городу прокатилась волна прозрения.

Когда я закончила петь и открыла глаза, то увидела, что площадь больше не пуста. Она была заполнена тысячами людей. Они вышли из своих домов, из укрытий. Они стояли и молча смотрели на меня. И в их глазах не было ни страха, ни ненависти. Лишь слезы и тихое, благоговейное изумление.

Они не знали, что произошло. Но они знали, кто их спас.

В этот момент я почувствовала, как силы покидают меня. Ноги подогнулись, и я начала падать. Но Кай тут же оказался рядом и подхватил меня, его объятия были единственным, что удерживало меня в сознании.

И именно в этот момент абсолютной уязвимости и триумфа появился он.

Небо над площадью потемнело. Воздух стал холодным. И прямо перед нами, в десятке шагов, из сгустившихся теней соткалась фигура. Валерий.

Он был именно таким, каким предстал в видении. Нестареющий, прекрасный и ужасающий в своем спокойном могуществе. Он не смотрел на толпу. Он смотрел на нас.

— Браво, — его голос прозвучал в головах каждого на площади. Он был подобен музыке и скрежету льда одновременно. — Восхитительное представление. Вы успешно завершили калибровку. Первый этап «перезагрузки» прошел идеально. Вы доказали, что способны транслировать энергию в планетарном масштабе. Я вами почти горжусь.

Он улыбнулся, и от этой улыбки у меня по венам побежал лед.

— Спасибо за помощь, дети мои. Теперь, когда подготовка завершена, я приглашаю вас на финал. На вершину этой жалкой пародии на дворец, — он кивнул в сторону императорской резиденции. — Там мы и решим, чья воля будет лежать в основе нового мира. Приходите. Или я повторю этот маленький эксперимент. Только в следующий раз я не буду их будить.

Фигура Валерия начала таять, растворяясь в тенях.

— Ах, да, — его голос прозвучал в последний раз, но теперь он был обращен только к нам. — У вас есть ровно один час.

Он исчез. Толпа в ужасе ахнула, многие упали на колени. А мы остались стоять в центре площади, в объятиях друг друга. Мы спасли город. Но мы лишь отсрочили его гибель. Часы были запущены. И финальная битва, которой мы так боялись и к которой так стремились, была неизбежна.

Глава 43

Час. Всего один час отделял нас от финала многовековой партии, в которой мы были одновременно и главными фигурами, и ставкой. Этот час не был потрачен на панику или разработку сложных стратегий. План был уже не нужен. Все свелось к простой, первобытной данности: мы поднимемся на вершину мира, и либо мы сбросим оттуда бога, либо он сбросит нас.

Площадь медленно приходила в себя. Люди, очнувшиеся от кошмара, плакали, обнимали друг друга и с благоговейным ужасом смотрели в нашу сторону. Они ждали приказа, слова, знака. Но мы не обратили на них внимания. Наша война была выше понимания смертных.

Мы вернулись в наш дворец, который теперь казался тихой гаванью перед лицом надвигающегося цунами. У входа нас ждали те немногие, кому мы доверяли. Тим, мой верный мальчишка, стоял с лицом белым, как полотно, но в его глазах была стальная решимость. Рядом с ним, из тени, выступила Рейна. Ее клан понес потери, но она была здесь, верная своему слову до конца.

— Мы не можем пойти с вами, — сказала она тихо, и это была не констатация факта, а признание. — Наша магия — магия теней и иллюзий. Против него она бесполезна. Он — источник. Он видит все нити.

— Мы и не просим, — ответил Кай. Его голос был спокоен. Он подошел к Тиму и положил ему на плечо тяжелую ладонь. — Ты хорошо служил, мальчик. Лучше, чем многие генералы. Что бы ни случилось там, наверху, знай — твое будущее и будущее этой империи будет в надежных руках. Защищай этот дворец. Защищай этих людей.

Тим не выдержал и зарыдал, вцепившись в его перчатку. Это было прощание.

Я подошла к Рейне.

— Спасибо, — просто сказала я.

— Ты вернула моему клану честь, Генерал-Леди, — ответила она, глядя мне прямо в глаза. — Мы этого не забудем. Если вы не вернетесь… этот город не достанется никому. Мы сожжем его дотла вместе с вашим врагом.

Это была ее клятва. Страшная, но искренняя.

Подготовка к последнему бою была тихой и интимной. Мы ушли в свои покои. Мы не надевали доспехи. Любая физическая защита была бессмысленна. Мы просто стояли друг напротив друга в звенящей тишине. Я видела в его глазах отражение своего лица, а он — в моих.

— Я не знаю, как это закончится, Амелия, — сказал он, нарушив молчание.

— Я знаю, — ответила я, подходя и кладя ладони ему на грудь. Я чувствовала, как ровно и мощно бьется его сердце. — Это закончится так, как должно. Мы будем вместе. Чтобы не произошло.

Я поднялась на цыпочки и поцеловала его. Это не был поцелуй страсти или нежности. Это был поцелуй перед казнью и перед вечностью. В нем было все: наша общая боль, наши тайны, наши победы. В нем была вся наша невозможная, выстраданная любовь.

Когда мы отстранились, мы были готовы.

Путь на вершину императорского дворца был восхождением в сердце безумия. Здание, некогда бывшее символом великолепия, теперь было искажено волей Валерия. Коридоры изгибались под невозможными углами, гобелены изображали сцены агонии и разрушения, а из-за каждого угла, казалось, следили за нами невидимые глаза. Дворец был пуст. Валерий не стал утруждать себя приспешниками. Он был уверен в своей победе.

Вершина. Самый высокий шпиль, увенчанный гигантским обсидиановым кристаллом, который веками впитывал в себя солнечный свет и магию этого мира. Здесь, на крошечной площадке, продуваемой всеми ветрами, на фоне свинцового, грозового неба, он ждал нас.

Валерий стоял спиной к нам, глядя на город, раскинувшийся внизу.

— Прекрасный вид, не