Империя предрассудков - Панна Мэра

молоденьких мастистых коней. Как-то больно много чести для рядовой фрейлины. Быть может, это Александр постарался? Мне хотелось в это верить, но я совершенно точно знала, что это пустые фантазии. Вероятно, карету подали для кого-то другого.

Только я направилась к ямщику, чтобы расставить все точки над «і» как дверь дворца резко отворилась, и на крыльце появился статный мужчина. Он был не очень высокий и достаточно худого телосложения. Темные короткие волосы, которыми грешила современная мода, идеально подчеркивали контуры его лица, и он казался весьма привлекательным.

Издалека мне показалось, что мужчина совсем не молод, но когда он подошел ближе, и я смогла его разглядеть, то поняла, что возраста ему накидывала ухоженная борода и симметричные бакенбарды.

Едва он заметил меня около кареты, от его задумчивости не осталось и следа. Небольшие губы, которые гармонично смотрелись на лице господина, дернулись в улыбке, но при этом он все равно умудрялся оставаться серьезным и даже немного строгим. Похоже, что карету все же подали для него.

– Анна Георгиевна? – обратился он ко мне, спустившись с лестницы.

– Да, это я. А вы, собственно, кто?

– Вы направляетесь в Западную губернию? – проигнорировав мой вопрос, спросил господин.

Я кивнула.

– Тогда прошу, садитесь. Нам предстоит долгая дорога, – ничего не объясняя отчеканил мужчина. Кажется, по моему лицу было очевидно, что я нахожусь в замешательстве, потому господину пришлось пояснить некоторые вещи:

– Не беспокойтесь, я тоже держу туда путь. Вы можете ждать свою бричку, но на карете вы доберетесь быстрее, и вам будет гораздо удобнее.

– Я никуда с Вами не поеду, господин. Я вижу вас первый раз в жизни, и у меня нет никаких оснований вам доверять.

Было очевидно, что мужчина не был готов к такому повороту событий, вероятно ему редко отказывали. Особенно дамы. Впрочем, а чего я еще ожидала от мужчины, что вышел из дворца?

– Спасибо за предложение, но я подожду свою бричку, – добавила я гордо.

Взгляд мужчины мгновенно изменился. Если раньше он смотрел на меня серьезно и равнодушно, словно ожидая от меня беспрекословного подчинения, то сейчас я заметила в его взгляде явный интерес.

Однако и это продолжалось недолго. Едва я собиралась прервать молчание и, откланявшись, направится в сторону ожидать свою бричку, господин решительно произнес:

– Садитесь, Ваше Благородие, я поеду на другой карете.

– Не поняла вас?

– Что же здесь непонятного? Позвольте мне быть джентльменом и уступить вам свою карету, я отнюдь не спешу, а вам наверняка неудобно стоять с вашим… – он помедлил, словно не мог найти подходящее слово, – горшочком.

Я в мгновение покраснела. Заметив мое смущение, мужчина внезапно улыбнулся. Теперь он уже не казался мне таким суровым. Да и я с удивлением отметила, что типичным надменным представителем буржуазии, господин, похоже, тоже не был.

– Давайте помогу Вам поставить ваши чемоданы.

– Право не стоит, моя бричка вот-вот должна прибыть, – попыталась выкрутиться я, но господин уже взял мои чемоданы и рывком закинул их в карету.

– Прошу, – он галантно открыл передо мной дверь, ожидая, что я воспользуюсь его предложением.

Какая-то часть меня определенно сопротивлялась, а другая говорила: «Почему бы и нет? Если уж симпатичный джентльмен сам предлагает услугу и ничего не требует взамен – грех отказываться».

– Благодарю, – кивнула я, а затем плавно проследовала в карету.

Мужчина подал мне руку, помогая подняться по крохотным ступенькам, а когда я оказалась внутри дормеза, довольный произнес:

– Хорошей дороги, Ваше Благородие, и до встречи, – последняя фраза прозвучала исключительно многозначительно. Я не успела ничего спросить, потому что дверь захлопнулась перед моим носом, и в ту же секунду мы тронулись.

***

Вскоре богатые убранства столицы сменились на простые деревенские пейзажи. Широкая мощеная камнями дорога плавно перетекла в пыльную полосу, сплошь покрытую ямами, в которые проваливались наши лошади. Тяжёлый городской воздух, который я еле могла вдохнуть в жаркий день лета, теперь был лёгким, словно первая весенняя листва. Было в этой загородной жизни нечто особенное прекрасное. И больше всего я жалела, что не видела этой красоты раньше.

Я совершенно не помнила, как выглядела дорога домой, ведь прошло столько лет. Даже очертания дома всплывали в моей памяти весьма смутно. Но то, что я видела из окна кареты, заставляло мое сердце нежно трепетать от пронзающих его нитей покоя и умиротворения. Я чувствовала, будто художник плетет в моей душе огромное полотно, наполняя его красками естественной зелени, дымчатой голубизны неба, а затем плавно обрамляет их лучами рассветного солнца. Что-то родное было в коровках, выгоняемых пастухом на рассвете на деревенские поля, и гнедых лошадках, равномерно цокающих по дороге.

Вот это и была настоящая жизнь. Прекрасная. Наполненная. И одухотворенная. Одного вида угрюмого, перекосившегося от времени дома, спрятанного у дороги в тени яблоневого сада, мне было достаточно, чтобы влюбиться в эти места.

Бегали по просёлочной дороге маленькие дети, падая в придорожную пыль они звонко смеялись, хотя песок и грязь летели им в лицо, превратив их льняные рубашонки в серое тряпье.

Поле сменялось лесом, загадочно манящего меня выйти из кареты и прогуляться по его нехоженым, диким тропам и вдохнуть смолянистый аромат хвои и влажного мха.

Спустя несколько часов мы выехали на широкую песчаную дорогу, на которой изредка встречались участки брусчатки. Солнце вовсю припекало, так, словно на дворе стоял июль. С меня сошло уже три пота, и я мечтала поскорее оказаться в отцовском доме, спрятанном в тени тополиной рощи.

– Почти приехали, – заявил неожиданно ямщик, когда мы ехали посреди незнакомой заброшенной деревеньки. Правда, на некогда процветающее имение это было совсем не похоже.

Я помнила об этом месте немного, но все же окружающий пейзаж нисколько не был похож на то, что я ожидала увидеть. Я попросту не могла забыть ребят, бегающих на речку ловить рыбу, закаты над лесом, которые я встречала, сидя на крыше сарая у озера и вечно пьяного старожилу, которого дети в шутку звали Балдой.

Мы подъехали к густым зарослям аира и остановились.

– Кажется, наше путешествие подошло к концу. Вы на месте, – сказал мужчина.

«Неужели вот он, мой дом?» – подумала я, оглядывая пустынную дорогу и вслушиваясь в спокойный шум ручья в овраге.

– Но здесь же ни одного дома нет поблизости? – изумилась я.

– Ваше Благородие, это и есть ваше имение, – крикнул мне