Академический обмен - Юлия Жукова

девушки берегут для более значимых поводов. Поэтому молодые люди ездят сюда, да вот только им проход в имение настрого запрещён. Виконтесса ещё расщедрилась, что в ворота меня впустила, и то только потому, что слыхала, что я сын герцога. А кого попроще велит гнать хлыстом.

Пока он говорил, я немного расслабилась и уже не испытывала такого яростного желания оторвать ему голову. Надо же, я раньше даже не сомневалась, что виконтесса как-то узнала, кто такой Кларенс, и выгнала его из-за этого, а оказалось, из-за того, что он мужчина. Какой только дури нет у людей в головах…

– Так вот, – продолжал Маккорн. – Понятное дело, проблеме нашли решение. В дальнем углу сада есть потайное местечко, где и проходят, хм, встречи. И вот именно там две девушки видели незнакомого жеребца. Но, как ты понимаешь, не спешили рассказать об этом виконтессе.

– Один раз видели? – оживилась я.

Маккорн кивнул.

– Как раз в ночь, когда на лошадей впервые напали. Однако с тех пор они не бывали в этом местечке, и вообще всю неделю под вечер обитателям имения ужасно хочется спать, так что выставить караул ни разу не вышло.

– Как удобно, – хмыкнула я. – А в том местечке сонливость тоже нападает?

– Неизвестно, – вздохнул Маккорн. – За три дня перед первым нападением все девушки рассорились со своими кавалерами и ходить туда не пытались.

Я прищурилась.

– Вот так прямо все трое?

– Вот так прямо все пятеро, – поправил Маккорн. – Две служанки из дома тоже туда шастают.

– Отлично. – Я сложила руки на груди и откинулась на спинку лавки. Значит, что-то спровоцировало ссоры, а потом стал являться жеребец, и тут же всех потянуло спать с заходом солнца. Красота.

– Ты больше не хочешь меня убить? – невинно спросил Маккорн.

Зря он это, я тут же снова захотела. Но, погодите, откуда он узнал?

– Я чувствовал тебя около конюшни, – пояснил он, словно прочитал мои мысли. – Я, если не погружаюсь с головой в какое-то дело, обычно слышу сердцебиение всего живого на полмили вокруг. И твоё было… Я уже щит плести начал.

Я поджала губы.

– Я сама тебя отправила морочить голову этой девке. Что я, по-твоему, взбалмошная дура?

Он покачал головой.

– Конечно нет.

Помолчав и порассматривав моё напряжённое лицо, он продолжил:

– Выходит, ты не хочешь меня убить? И Джолли тоже не хочешь?

Меня больно кольнуло то, что он назвал девку по имени, но я сжала зубы плотнее.

– Она не виновата, что ты саму хтоническую матерь можешь соблазнить.

Маккорн снова обвёл меня взглядом с ног до головы, словно изучая непонятное явление.

– Ты хочешь её убить, поднять и ещё раз убить, – озвучил он свои наблюдения, и у меня даже в животе закрутило от того, насколько точно он попал. – Но ты сдерживаешься. Потому что это нерационально.

– Ты решил проверить, насколько моей выдержки хватит? – процедила я.

Лирой внезапно лучезарно улыбнулся.

– А ведь я ей не соврал.

Я резко повернула голову, чтобы прожечь его прямым взглядом.

– То есть?!

– Моё сердце и правда надёжно скрыто от посторонних посягательств. – С этими словами он наклонился и добавил горячим шёпотом мне в самое ухо: – Ты ведь никому его не отдашь?

Я ухватила его за волосы – потому что мучительно желала приложить лицом о скамейку, но в итоге только подтянула поближе для поцелуя. Вот когда он успел так обнаглеть?!

– Пойдём, – рассмеялся Маккорн, когда я его наконец отпустила. Щёки у меня пылали. – Пока меня отсюда хлыстом не выгнали, разведаем то местечко. Надо выяснить, действуют ли там сонные чары.

– Я поставлю барьер, – мстительно сказала я. – Из некротики.

– О! – Маккорн притворно заслонился от меня рукой. – Ну тогда я точно глаз не сомкну! Надо хоть плед из брички взять, а то на траве не очень комфортно. Ай! Маргарита, тише, нас же сейчас засекут!

– Я тебя сама засеку, – прошипела я, но всё же постаралась дышать поглубже и успокоиться. Плед в засаде в любом случае нелишний. Да и до заката ещё далеко.

Глава 17

По дальнему краю сада росли какие-то… ёлки, не ёлки? Мягкие, с непроглядно густыми кронами.

– Туи, – сообщил Маккорн, расстилая плед в кружочке, образованном хороводом этих самых туй.

– Напридумывали слов для всякой дряни, – пробормотала я, отщипывая кончик светло-зелёной ветки, больше похожей на лишайник, чем на что-то древесное. Ещё и с противными крошечными шишечками, как мушиная кладка.

– Ты что, это же писк столичной моды, – усмехнулся Маккорн. – У меня один одноклассник сейчас выводит голубые и пурпурные сорта.

Я закатила глаза и с размаху села на плед. Нижние ветки туи опускались до самой земли, как старомодное платье, но Маккорн велел им раздвинуться в нескольких стратегических точках, а сидели мы на холме, так что теперь я могла наблюдать сквозь зелёный тоннель за аллеей, ведущей к дому, за пасущимися лошадьми и даже за дорогой, по которой от Ардент-холла ездили в Гдельск. Она пролегала дугой вокруг западной части владений и удалялась нам за спины. Там, за спинами, на пару вёрст тянулся ничейный лес, а после начиналось следующее поместье. Земли в нашей глуши ещё не все освоены.

Я занялась установкой того самого барьера, но взгляд у Маккорна стал таким заинтересованным, что, столкнувшись с ним, я выпустила из пальцев плетение.

– Ты под куполом из некротики до ночи не высидишь, – внезапно поняла я.

– Высидеть-то я высижу, – нервным голосом сказал Маккорн и облизнул губы, – но это будет суровым испытанием, если ты мне не поможешь.

– А если помогу, это будет суровым испытанием для нас обоих, – фыркнула я. – До заката ещё полдня, у нас сил не останется ни с какой нечистью бороться.

– Тоже верно, – вздохнул Лирой. Он бесстыже развёл ноги и сплёл их кренделем, как только природники могут, а потом подтянул меня ближе и усадил поверх всего этого, жадно прижимая к себе.

– Тогда сам ставь барьер, – прошипела я, решая, бороться или нет с его рукой, которая поползла мне в вырез платья.

– Ах да, – выдохнул он мне в шею и быстро сплёл что-то студенистое, пахнущее травяным соком. Чириканье птичьей мелочи сквозь купол проникало отлично, но, надо надеяться, сонные чары не пройдут. К сожалению, самого плетения я не видела, и у меня не было алфавита неприятных ощущений, чтобы ориентироваться в магии жизни. Вот приятные ощущения не заставили себя ждать, но они были слишком размытыми, чтобы определить конкретные ряды и узлы. Я даже немного раздосадовалась, но руки, шарящие под платьем, и благость, насланная магией жизни, быстро