Наперегонки с ветром. Буря - Лера Виннер

Он не закончил по множеству причин, и я решила сделать это за него:

–... И покинул дом неожиданно в моём обществе.

Несколько секунд Габриэль смотрел на меня очень пристально, а потом кивнул снова:

— Да. Дознаватель Бюль лучший во Фьельдене, и мэр распорядится, чтобы он навестил вас.

Он был так трогательно собран, что мне оставалось лишь невозмутимо подать плечами:

— Боюсь, я ничем не смогу быть ему полезна. Господин Альфред проявил неприятную несдержанность во время поминального обеда у Уортенов, его брат вмешался. Думаю, господину Самуэлю не составит труда это подтвердить. Приведя, в себя в порядок, он искренне раскаялся и хотел загладить этот инцидент. Мы немного прогулялись, господин Альфред рассказал мне местную легенду о Хозяине леса и показал сам лес. Вероятно, он счёл, что так эта история произведёт на меня бОлтшее впечатление. Оно оказалось даже слишком сильным. Мне стало не по себе, я пошла домой, и до этого момента полагала, что господин Готтингс поступил так же.

Кивнув в третий раз, Габриэль, наконец, сёл, но развернулся так, чтобы держать в поле зрения и меня, и Кайла.

— Ещё вчера я думал о том, что не хотел бы уйти как Джон Уортен…

Он думал и сейчас, хмурился, и мы, не вговартваясь, ему не мешали.

— В любом случае, эта беседа будет не более чем формальностью, — придя к каким-то выводам, Габриэль поднял голову, тряхнул ею чуть нетерпеливо. — У Готтингса сломана шея и огромный ожог на руке. Кроме того, он откусил себе язык. Как будто его пытали. Женщина вашей комплекции и вашего нрава просто не смогла бы сотворить подобное.

— Это весомый аргумент, — потянувшись к чашке с кофе, Кайл хмыкнул едва слышно.

Габриэль развернулсч к нему, и дышать в комнате отчего-то стало легче.

— Я успел осмотреть тело только поверхностно, но, думаю, это преступление станет одним из самых загадочных в истории Фьельдена. Убийца, судя по всему, был очень высокого роста. Гораздо выше, чем кто-либо из горожан или вновь прибывших. Настоящий великан. Не исключено, что в этих лесах завелись разбойники. Когда я жил недалеко от столицы, там был похожий случай. Огромный человек сбежал из цирка, в котором много лет выступал, и примкнул к местной банде. Он был очень силён. Во Фьельдене нет цирка, но людей, которых природа сделала не такими как всё, мы, немало. И у многих из них могут быть причины для того, чтобы бежать на Север. А ято вы об этом думаете, граф?

Он держался спокойно, но подчёркнуто официально, и в этом не было ни позерства, ни лицемерия. Мы просто прорабатывали версию, и, откидываясь на спинку дивана, я подумала, что зря отказалась от кафе.

Кайл тем временем взял паузу, обдумывая услышанное.

— Думаю, что ваше предположение не лишено смысла, доктор Беккет.

Доктор поспешил едва заметно склонить голову в знак признательности за это одобрение:

— Именно поэтому я единственный из четырёх городских врачей, кто допущен ко всем подобным расследованиям.

Эта новость уже заслуживала коньяка, но я осталась видеть неподвижно.

Кайл же поставил чашку и снова посмотрел на доктора:

— Значит, ваше слово для дознавателя Бюля имеет вес?

— Да, мы с ним даже приятельствуем, — Габриэль положил ногу на ногу и снова нахмурился, искренне и горько сожалея о том, что собирался сказать. — Видите ли, я, до определённой степени знаю Ришара Бюля. Он великолепный сыщик и по-настоящему честный человек. Если речь идёт об убийстве, тем более, таком жестоком, ему не будет важно, кто именно стал жертвой, младший и любимый сын нашего уважаемого мэра или запойный сапожник с окраины. Он будет работать днём и ночью, не покладая рук и не смыкая глаз. Хвататься за каждый, даже самый призрачный след, стараясь изобличить преступника. Но, к нашему общему сожалению, не всё в его власти. Даже если в окрестностях Фьельдена появились разбойники, причесывать лес сейчас бессмысленно. Это станет гораздо проще делать через две, а то и три недели, когда листва опадет. К тому же, никому и никогда не придёт в голову упрекнуть дознавателя в недостатке способных заниматься этим людей. Фьельден, как вы, вероятно, заметили, не похож на столицу, здесь жизнь течёт размеренно и тихо. А мэр Готтингс, хотя и безусловно уважаемые всеми, не имеет достаточных связей в Королевской Канцелярии, чтобы просить прислать сюда роту солдат. Кроме того, есть горы, в которых можно скрываться до бесконечности, имея достаточное количество провизии. Или вовсе сгинуть без следа. Так что, боюсь, не смотря на всё неимоверные усилия, которые приложит дознаватель Бюль, это дело имеет всё шансы остаться не раскрытым.

Фьельден и правда был далеко не столицей, но, памятуя о том, что у всяких стен могут обнаружиться уши, он говорил идеально правильно. Рассуждения посвящённого в тонкости местного быта человека, в которых не было допущено ни одной двусмысленной интонации, очень сложно было бы трактовать как грубое: «Искать убийцу Альфреда дознаватель Бюль не станет».

Кайл слушал его с той же смесью весёлого недоумения и чуть ироничного умиления, что и десять лет назад.

— По всей видимости, господин мэр будет вдвойне опечален.

Подняв глаза и убедившись, что был понят правильно, Габриэль дёрнул уголками губ:

— Вне всякого сомнения. Господин Готтингс возлагал на младшего сына большие надежды. Поговаривали, что он прочит господина Альфркжа себе в приёмники. Вернее, прочил.

— Что ж, если так, я принесу господину мэру и его супруга самые искренние соболезнования, — поднявшись, Кайл обошёл стол и прислонился бедром к его противоположному краю, чтобы удобнее було разглядывать меня. — Как бы там ни было, вы заглянули очень вовремя, доктор Беккет. Как вы, должно быть, заметили, у этого дома есть весьма серьёзный недостаток. Крутые ступени. Леди Элисон оступилась на них прошлой ночью.

Ища на мне следы опаснооо падения, Габриэль развернулся так резко, что мне стоило огромного труда не обжечь Кайла взглядом, способным выдать его враньё.

— Что же вы сразу не сказали? Я могу…

Он все-таки вскочил, и мне пришлось отрицательно покачать головой:

— Не стоит, доктор, всё в порядке.

— В чем я очень сильно сомневаюсь, — Кацл перехватил его взгляд, не давая встревожиться ещё сильнее. — Скажите, как, по-вашему, такой серьёзный удар заслуживает того, чтобы провести несколько дней дома, в постели?

Глаза Габриэля потемнели.

На этот раз он молчал почти минуту, а потом быстро облизнул пересохшие губы и развенулся ко мне, оценивая