Разочарованная, или Проклятье Чёрного герцога - Ника Маслова

— Вы специально построили замок в самом большом месте скопления дэндров? — спросил Престон. Он тоже пытался вызвать свет, и его магия оказалась бессильной.

— Разумеется, — ответил Валентайн. Он щёлкнул пальцами, и множество светящихся мотыльков поднялись к потолку кареты, вернув угасшее освещение. — В таких местах работает лишь чёрная магия и природная. На самом деле эти виды магии одно и то же, но чёрную боятся, а природную недооценивают.

Один из молодых людей достал тетрадь и начал в ней что-то быстро писать. Герцог это тоже заметил.

— Похвальная старательность. Можете дополнительно отметить, что, чтобы освоить хотя бы азы чёрной магии, вам придётся открыть в себе природную. Легче будет тем, у кого в роду были демоны, оборотни, эльфы, вампиры. Как известно, людей с чистой кровью среди выдающихся чёрных магов нет.

— Вам следовало об этом раньше сказать, Ваша Светлость, — нахмурился Престон. — Мы бы учли это требование при отборе учеников.

— Чёрного мага никогда не отмыть добела. Не слышали, что ли?

Карету тряхнуло.

— Вот и Чёрный замок, — сказал герцог, хотя сидел далеко от окна. — Убедитесь сами, как он прекрасен.

Я прильнула к окну в надежде увидеть нечто похожее на место, где жила в столице. Но вместо прекрасного замка, сложенного из светлого камня, с множеством башен, с яркими блестящими крышами, с цветными окнами-витражами, с трепещущими на ветру флагами, увидела чёрную громаду, над которой кружилась огромная стая ворон.

— Ну и как вам, Лина? Нравится?

Я отвернулась от окна.

— Этот замок напоминает мечту кошмара.

Герцог улыбнулся так, будто получил изысканный комплимент.

Издали Чёрный замок производил гнетущее впечатление, вблизи оно только усилилось.

Построенный пять столетий назад, замок герцога Валентайна представлял собой подготовленную к длительной осаде крепость. Потенциального противника встречали высокие толстые стены, сложенные из грубого чёрного камня, зубчатые укрытия для стрелков, башни с узкими окнами-бойницами. Широкий ров заполняла маслянисто-чёрная субстанция. Довершали картину наглухо поднятый мост, тёмный лес кругом и карканье облепивших ближайшие деревья воронов.

Наполнение рва напоминало нефть или смолу, пусть и без специфического запаха нефтепродуктов. Жидкость не замерзала, несмотря на кусачий мороз. Судя по нетронутому снегу, лесные жители предпочитали искать водопой в иных, более гостеприимных местах. Деревья на склонах рва выглядели то обугленными до черноты, то измождёнными и иссохшими, словно чёрная вода не питала их, а наоборот, высасывала последние жизненные соки из несчастных растений.

— Мы приехали, прошу выходить, — сообщил притихшим гостям Чёрный герцог, и те, кто сидел ближе к дверям, потянулись на выход.

Все как-то притихли. Мрачная атмосфера этого места подействовала даже на самых жизнерадостных и весёлых молодых людей. Вышедшие из кареты столпились плотной кучкой, молча поглядывали по сторонам. Один из молодых магов попробовал вызвать свет, но у него ничего не получилось.

— Не трать силы зря, Эд, — сказал другой с мрачным выражением лица. — Вон дэндры стоят, смотри, сколько их здесь.

Дэндрами, как я поняла, называли высокие толстоствольные деревья, щедро обросшие узловатыми ветками. Больше всего они напоминали дубы, но какие-то неправильные, необычные. Как и с чёрной жидкостью во рву, не возникало желания приблизиться к ним, изучить, коснуться шершавой коры. От дэндров, которыми зарос весь этот лес, хотелось держаться подальше.

— Всё неизвестное пугает, — сказал остановившийся рядом со мной герцог. — Вы привыкнете, Лина, вам понравится здесь.

Не стала спорить, только Люську прижала покрепче к груди. Она у меня умница, сама ни к той страшной воде, ни в пугающий лес не должна побежать. Но мало ли, вдруг чего испугается.

67

По знаку хозяина замка подъёмный мост начал опускаться. Удерживающие простую конструкцию из толстых брёвен и металла толстые цепи натужно заскрипели. Собравшиеся вокруг вороны тут же начали каркать, но их хриплые голоса не могли заглушить жутковатый металлический скрежет.

— Цепи стоило бы чем-нибудь смазать. Похоже, они заржавели, — сказала я Валентайну.

— Вы очень практичны, миледи. — Валентайн улыбнулся. Понизив голос и наклонившись ко мне, сказал: — Приятно видеть, что стоя у порога моего замка, даже не войдя внутрь, вы проявляете заботу о моих владениях.

Ну вот, всего лишь маленькое критическое замечание, и он уже начинает со мной флиртовать. И наш разговор слышат все. А его невеста находится чёрти где. И почему он ей не уделяет столько внимания!

Я обернулась, ища взглядом Макарию. Какая всё же странная девушка. То говорит, что искренне желает стать женой герцога, то в карете пытается сесть как можно дальше от него, а сейчас держится позади всех и... Что это она там делает?

Под жутковатый грохот мост соприкоснулся с землёй, и плотная толпа стала редеть. Только тогда я наконец смогла разглядеть, чем же занята будущая леди Блэквуд. Если зрение меня не обманывало, а оно не обманывало, живая иллюстрация к выражению «семь пятниц на неделе» пыталась снять с пальца обручальное кольцо.

Инес стояла рядом с хозяйкой, что-то тихонько ей говорила. Без толку, Макария на слова служанки не реагировала. Почувствовав направленный на себя взгляд, Инес подняла голову, и уголки её губ опустились.

Она ничего не могла сделать, в том и призналась, разведя руками. И пусть мне хотелось вмешаться, понять, наконец, что происходит, я решительно отвернулась от взбалмошной Макарии и приняла руку герцога, предложившего меня проводить.

— Вы выглядите расстроенной, — констатировал он. — Что-то случилось?

— Ничего важного, — ответила я, а затем не выдержала: — Я не настолько уж несведуща в правилах высшего света. Постоянно проявляя ко мне внимание на людях, вы компрометируете меня. Как будто заявляете миру, что у нас с вами особо близкие отношения.

Валентайн хмыкнул.

— А у нас с вами и правда особые отношения, Лина. Так что пусть смотрят, это лишним не будет. Умные молодые люди легко смогут понять расклад сил и мои намерения в отношении вас, а значит, будут держаться на достаточном расстоянии от всех моих женщин.

Он поставил меня в один ряд с несчастной Макарией. Нет, ну какой же он самоуверенный гад. Красивый богатый мужчина, но манипулирует женщинами, будто фигурами на шахматной доске. И делает это настолько цинично, что даже не притворяется обеспокоенным нашими чувствами.

Попытка отобрать у него руку не удалась, тогда я сказала:

— Наше поведение могут посчитать скандальным.

— И что с того? Разве мы настолько близки, чтобы вам было