Когда ангелы смеются - Ирина Игоревна Седова

– А когда воскреснут?

– Тогда им будет уже не до нас с тобой. Они забудут все что происходило накануне.

– Ты точно знаешь?

– Гарантия. Рецепт моей бабушки осечек не дает.

Девчонка кивнула.

– Ну все, – сказал Киллиан немного погодя. – Сейчас они точно в отрубе. Можешь демонстрировать свою науку.

Вместо ответа девчонка засунула пальцы левой руки в правый рукав, пошарила там и явила на свет два коротких толстых баллончика, к каждому из которых был примотан полый металлический стержень. Один из них она протянула Киллиану.

– Это суперпортативные огненные резаки, – пояснила она. – Нам надо подобраться к замку, а решетка мешает. У меня руки не пролазят. Вот эти два прута необходимо спилить. Подай мне кожух от сидений для защиты от искр, а потом отвернись и не смотри, иначе ослепнешь.

– А ты?

– У меня очки с затемнением.

– А если не получится?

– Тогда придется ковырять швы между каменными блоками стены. Но это хуже. Дольше потому что.

– А как мы откроем замок?

– Не боИсь, все предусмотрено.

Девчонка сняла курточку, намотала ее на голову, затем повязала кожух от сиденья на манер фартука, отчего очки на ее носу стали непроницаемо черными, и проговорила приказным тоном:

– Закрой глаза и отвернись.

Киллиан послушался. Раздался легкий хлопок, затем шипение, затем в камере стало так светло, как на самом ярком солнцепеке. Свет просачивался даже сквозь веки. Затем послышался звон упавшего на пол металлического прута и снова стало темно.

– Все? – спросил Киллиан, открыв глаза.

– Нет, я же сказала: с двух сторон отрезать надо. Готовься. Приступаю…. Вот теперь все! Можешь поворачиваться.

Когда Киллиан повернулся, решетка, преграждавшая им путь к свободе, слегка изменилась, а на полу валялись два железных прута. Он наклонился, чтобы их поднять, и тутже отдернул пальцы – пруты были горячими.

– А ключ? – спросил он, пока девчонка снимала с головы куртку и возвращала стеклам очков прозрачность.

– Ключ пока трогать не будем: я не знаю точно, где он висит, а вырезать всю секцию решетки у меня не хватит запаса газа в баллонах. Замок мы откроем вот этим.

Она пошарила во втором рукаве своей чудо-куртки и извлекла в полумрак тюремной камеры нечто похожее на складной ножик с множеством лезвий.

– Это магнитная отмычка, –прозвучало пояснение.

– А если не сработает?

– Вот тогда и будем пробиваться к ключу. А пока затаись и не мешай.

Девчонка встала перед решеткой на колени, просунула наружу обе руки и принялась что-то там варганить. Раздалось три щелчка, что-то лязгнуло…Девчонка вытащила руки, положила свою приспособу на пол, потрясла руками, разминая пальцы, и снова просунула руки между прутьев решетки, обнимая щиток с невидимым замком.

Бамс! – и замок упал на пол. Звук при этом раздался такой, что Киллиан невольно вздрогнул, ожидая, что сюда сбежится охрана. То есть головой он знал, что охраны здесь быть не должно, но страх, как оказалось, все это время жил внутри него и просто молчал, ожидая момента, когда можно будет вскочить и процвесть, заставив сердце замереть, а затем заколотиться в неистовом режиме. Ноги стали ватными, в голове зашумело, и…

– Помоги мне сдвинуть засов, у меня руки слабые, – донесся до него голос девчонки. – Металл старый, ржавый, и плохо поддается.

Странно, но эти слова, сказанные будничным тоном, подействовали на Киллиана как ушат холодной воды. Возможность что-то делать, а не быть пассивным зрителем, привела его в чувство мгновенно. Шаг к решетке – и покрытая коррозией железка послушно переползла в нужную сторону, давая возможность двери распахнуться, а двум пленникам покинуть место, грозившее стать для них совместным склепом.

Оказавшись в коридоре, девчонка сняла с себя чехол от сидений, передала его Киллиану, вновь натянула курточку, собрала и рассовала по карманам свои приспособы и, прихватив с пола железные прутья, произнесла:

– Это оружие. «Лом» называется. Чехол сложи, чтобы ничего здесь не оставлять.

Странно, но по коридору они вдвоем шли крадучись, словно действительно боялись, что их услышат. Это было глупо, точно так же как глупо было прежде чем пройти через зал к выходу, туда глянуть. Как и положено, все пятеро стариков-друидов спали, причем заснули они сидя за столом, положив головы на подставленные руки.

Девчонка подошла к ним, но проверять, насколько их сон крепок, не стала – она забрала свою опустевшую пленочную фляжку, сунула ее в сумку и, повесив эту сумку на плечо, пошла к лестнице наверх. И опять же она старалась при этом ступать тихо, практическибесшумно.

Впрочем, выйдя на улицу, она засмеялась, и Киллиан вслед за ней – их джип стоял во дворе на всех четырех готовых к дальнейшим свершениям колесам. Странный тюремщик-палач выполнил свое обещание!

Вот только жаль, что он не прихватил с собой свирепого пса, которого четверка спящих внизу старцев прочила в кавалеры побывавшей в их когтях русской туристке. Вышеозначенный кобель явно воспринял всерьез предложение воспользоваться случаем и почтить своим вниманием человеческую самку. По крайней мере он очутился на плитах двора раньше, чем они с девчонкой успели спуститься с крыльца.

– Спокойствие! – произнесла девчонка, повернув голову к Киллиану. – Вот тебе твой железный прут. Если пес бросится тебя кусать – бей его по носу изо всей силы, по голове тоже можно. Но пока не бросился, не вздумай махать, иначе собака воспримет твое поведение как агрессию.

– А ты?

– Меня он не тронет, я самка. Я его отвлеку. Как только очутишься внизу, медленно отступай к машине, открой дверцу и стой, не дергаясь. Прут держи на уровне груди и не бойся. Пес умный и знает, что мы его сильнее… правда, Барбо?

Последние слова девчонка произнесла уже стоя внизу, причем так, чтобы за ее спиной было свободное пространство для прохода Киллиана. Перед тем как ступить туда, Киллиан еще раз внимательно глянул на пса, мощные лапы которого вовсе не свидетельствовали о его физической слабости. Впрочем, у девчонки в руке также был кусок кованого ржавого железа, и агрессии тот пока не проявлял.

– Иди, Киллиан. Просто иди, торопиться нам некуда, мы никуда не бежим, мы были здесь в гостях. Машина наша, и сумка тоже. Мы ничего не украли, мы честные люди. Барбо здесь на службе, он охраняет своих хозяев.

– Гавв! гавв! – пролаял пес, но не тронулся с места.

– Умница, Барбо!