Возвращайся, сделав круг. Книга 1 - Ирина Тигиева

хозяйству, и Тецуо повалились ниц. Я едва удержалась, чтобы не сделать то же — настолько царственным был вид вернувшегося к жизни ёкая. Теперь я поняла причину его безвылазного пребывания во тьме пещеры. Никто не смел видеть его слабости. Доковылять до порога, натыкаясь на стены, мог Дэйки. Иошинори-сама подобало гордо выступить из тени и внушить присутствующим благоговение. Почтительно поклонившись, я подняла на него глаза.

— Если хочешь, следуй за мной, — предложил он и направился к выходу.

Оставив недовольного Камикадзе на попечение Дэйки, я торопливо засеменила следом. За пределами пещеры Иошинори-сама протянул мне ладонь. Я с готовностью вложила в неё свою, но не успела даже тольком ощутить прикосновение. Будто лёгкий порыв ветра подхватил и тут же снова поставил меня на землю.

— Ты хотела видеть владения Тецуо за пределами скал.

Я огляделась и восхищённо ахнула. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулось поле, усыпанное крупными ярко-голубыми цветами. Они росли настолько близко друг к другу, что травы и стеблей совсем не было видно. Цветочное поле сливалось с горизонтом, и будто переходило в синее небо — мы словно парили в невесомости.

— Неужели мы всё ещё во владениях Тецуо… — пробормотала я. — Невероятно, что кузнец проводит все дни в унылой кузнице, имея возможность прийти сюда…

Иошинори-сама молча наблюдал за мной, лицо было безмятежным. Наверное, в переводе на обычного человека это бы значило, что он доволен.

— Спасибо! — я глубоко вдохнула воздух, пронизанный ароматом цветов. — Здесь просто необыкновенно!

Развернувшись, неторопливо побрела по полю, лепестки цветов мягко поглаживали меня по ногам. Ёкай так же неторопливо плыл рядом. Не знаю, сколько мы брели так бок бок, не произнося ни слова. И я поймала себя на мысли, что вот сейчас больше всего на свете хочу, чтобы он повернулся ко мне, коснулся моей руки, лица, волос… чтобы он обнял меня, как тогда на берегу озера… и больше не выпускал из объятий… никогда. Но тут же совершенно непрошенно перед глазами возникло скорбное лицо Тецуо, грустные рептилевидные глаза… и я замедлила шаг. Нельзя поддаваться окружающему меня очарованию. Это — не моя реальность. Я здесь — чужая и такой останусь навсегда.

— Какое спокойствие, — улыбнувшись, я медленно повернулась вокруг своей оси. — Время как будто остановилось. Дэйки говорил, в моей реальности оно протекает либо медленнее, либо быстрее, чем в этой. Я очень надеюсь, что медленнее, но, если подумать… Безмятежность здесь, сумасшедший ритм — там… Может, когда вернусь, уже пройдёт сотня лет, и никто не вспомнит моего имени.

— Ты скучаешь по своему миру, — тихо проговорил ёкай.

— Дело даже не в этом. Просто мне никогда не стать частью вашего.

Повисло молчание. Я проследила глазами за вспорхнувшей бабочкой.

— Ты знал об Акико, девушке, которую любил Тецуо?

— Почему ты спрашиваешь?

— Она была человеком, как и я. Рано или поздно я повторю её судьбу.

Лицо Иошинори-сама оставалось невозмутимым, и в этот раз я не уловила даже намёка на эмоции. Как ему удаётся всегда сохранять такое хладнокровие?

— У каждого своя судьба, — ровно проговорил он.

— Да… Но судьбы людей заканчиваются одинаково.

— Пора возвращаться, — неожиданно заявил ёкай. — Завтра мы двинемся дальше. Дэйки должен всё подготовить.

— Двинемся дальше? Куда?

— В безопасное место. Дэйки останется с тобой.

— А ты? — вырвалось у меня.

— Вернусь, как только уничтожу моих врагов.

— Но… почему тогда я не могу остаться здесь?

— Владения Тецуо слишком далеко. Защита кузнеца и его стража — ненадёжна.

Ёкай протянул мне руку. Вложив в его ладонь свою, я подняла на него глаза.

— Ты ведь ещё не восстановился полностью… Разве это не опасно?

Лицо Иошинори-сама едва заметно смягчилось. Он легко сжал мою кисть, и меня словно обожгло… А уже через мгновение мы стояли перед входом в пещеру Тецуо, и Иошинори-сама выпустил мою руку.

— Спасибо, что показал мне это место, — прошептала я.

Короткий кивок и ёкай исчез в глубине пещеры.

[1] Ёми — яп. мир мёртвых.

Глава 18

Несмотря на то, что прошёл дождь, вода в маленьком, заросшем кувшинками пруду была тёплой. Проплыв между длинными стеблями, я вынырнула на поверхность. Камикадзе описав в воздухе эллипс, спикировал мне на голову.

— Хорошо устроился? — пошутила я. — Вообще-то, сейчас нырну снова!

Камаитати недовольно заворчал — время завтрака, а я вздумала плескаться в пруду. Но я поторопилась начать именно с этого — пока Дэйки не вернулся из деревни. Шутки лиса вокруг купания перешли в категорию постоянства. В прошлый раз он спрятал мою одежду и не отдавал, пока я не натравила на него Камикадзе. Я смеялась и злилась одновременно, затрудняясь определить, к чему склоняюсь больше. А лис очень искренне каялся, но потом всё повторялось. Вот уже несколько дней, как мы покинули гостеприимный приют Тецуо. Напоследок кузнец вручил мне усовершенствованную дзё — до того момента я и не знала, что Дэйки прихватил её с места побоища.

— Я вделал в неё лезвия, оксама. Чтобы они показались, поверни дзё вот так.

Он взмахнул палкой и из обоих её концов выскользнули два коротких лезвия. Ещё один взмах — и лезвия исчезли.

— Спасибо, но… даже забываю, что она у меня есть, — улыбнулась я. — До сих пор использовала её всего раз.

— Это не значит, что он был последним. Повтори движение, оксама.

Продолжая улыбаться, я повиновалась. Раз, второй, третий… и рассмеялась.

— Теперь чувствую себя персонажем из манги!

Тецуо не понял, что я имею в виду и не стал даже делать вид, что понял. Махнув палкой в очередной раз, я спрятала лезвия и поклонилась ему.

— Спасибо, Тецуо-сама.

Он ответил на поклон и тихо проговорил:

— Береги себя, оксама.

Я всё гадала, в какое «безопасное» место собирался определить меня Иошинори-сама. Но, когда пещера кузнеца осталась позади, ёкай будто вернулся в свой прежний «модус» могильного камня. Едва говорил со мной и Дэйки и держался так, будто каждую секунду ждал нападения.

— А ты знаешь, куда мы идём? — спросила я лиса.

Тот хитро прищурился.

— Догадываюсь. Но, пока догадка не подтвердилась, ничего тебе не скажу, даже не проси!

— Иошинори-сама как будто обеспокоен, — я покосилась на спину плывшего впереди ёкая.

— Он не обеспокоен, а настороже, — поправил меня лис. — Ракурай наверняка ищет вас обоих повсюду!

— Почему тогда мы передвигаемся пешком?

Лис насмешливо фыркнул.

— Сразу видно — человек. Передвижение любым другим способом привлечёт слишком много внимания! Знаешь, сколько энергии тратится на перемещение по воздуху? Любой болван сразу это почувствует, а мы должны добраться до места незамеченными!

Но, несмотря на «наземное»