Ангел для кактуса - Мария Владимировна Евсеева

Лина опускает ресницы, по-детски смутившись от моего неприкрытого восхищения, в то время как я продолжаю бессовестно смотреть на нее, на эту девчонку, ворвавшуюся в мой мир так внезапно. Я хочу снова взять ее горячие тонкие пальчики в свою ладонь и через них передать все то, что чувствую. Но вместо этого беру бокал с шампанским.

– Спасибо, – едва слышно произношу я.

– Спасибо? За что? – так же тихо спрашивает она, и звон хрусталя заглушает ее голос.

Я делаю маленький глоток и отставляю свой бокал в сторону.

– За то, что открылась.

За то, что ты здесь, со мной!

Мне кажется, сегодня мы стали на полшага ближе друг к другу.

– Не знаю, как это получилось. – Лина виновато пожимает плечами и, отказавшись от шампанского, тянется за кисточкой винограда. – Прости! Я не хотела загружать тебя своими проблемами.

Слежу за тем, как она разбирает гроздь на виноградинки, берет самую крохотную и отправляет ее в рот.

– Похоже, сегодня прощеное воскресенье! – смеюсь я. Столько раз за вечер мы произнесли слова извинения. – Или прощеная пятница.

– Похоже на то, – соглашается Лина. И после недолгой паузы добавляет: – Но я действительно хочу извиниться за то, что так скоропалительно ставлю на людях клеймо по их статусу.

– Знаешь, может, твоя теория не такая уж и ошибочная, – приподнимаю бровь, вспоминая недавнюю выходку Шуши, благодаря которой я наконец-то разобрался в своих друзьях. А следом на ум приходит и отец, который, видимо, тоже считает, что за деньги все продается и покупается. Но сейчас я не желаю о них думать.

– Давай сделаем несколько снимков? – предлагаю я и указываю на парочку кактусов, которая, уверен, чувствует себя здесь лишней.

Лина согласно улыбается и достает из сумочки телефон.

– Два кадра крупным планом и один вместе с тобой! – вдохновенно произносит она.

– Почему со мной?

– Потому что твоя персона вызовет не меньшее оживление!

Привстав, она фотографирует своих подопечных, а потом наводит камеру на меня.

– Я согласен, – твердо заявляю я. На что Лина смеется:

– И все-таки ты эгоцентрик!

– Может быть, – отвечаю с деланым равнодушием. – Но у меня есть более веские основания, чтобы согласиться на публикацию себя в твоем «Инстаграме».

– И какие же?

– Твои неугомонные подписчики обязательно захотят узнать, с кем же ужинал при свечах этот эгоцентричный супчик в идеальной черной рубашке. И тогда… тебе точно не отвертеться!

Лина звонко хохочет и откладывает телефон.

– Нет-нет, давай! Сделай с десяток кадров! Я буду тебе позировать! Вот так, смотри! – Принимаю расслабленную позу и, закинув ногу на ногу, заношу руку за голову. Я с трудом сдерживаю смех, потому что позировать на камеру как раз таки не умею. – Ну как, похож на того, кем все станут восхищаться?

Мы оба смеется, и я киваю Кате с Даником, которые, прикинувшись невидимками, стоят в стороне с улыбками в пол-лица. Сейчас они принесут нам закуски, и мы продолжим этот чудесный вечер, спустившийся на город.

– Как много у тебя друзей, готовых пойти на подобные авантюры? – Лина провожает «официантов» взглядом, полным веселого одобрения.

– Не так давно я считал, что их гораздо больше, – честно отвечаю я. – На самом деле их не так-то и много.

– Десять? Двадцать? Тридцать?

– Все, кто причастен к этому вечеру.

– Катя и… большой парень?

– Большого парня зовут Даник, – хохотнув, поясняю я. – Да, они. И еще двое.

– Я увижу их сегодня? Раз они причастны…

– Нет. Они остались за кадром. И кстати, передавали тебе привет и просили вести себя по-божески – хотя бы в знак уважения к кактусам, хотя бы на их свидании.

– Что? – смеясь, фыркает она. – А раньше я вела себя не по-божески?

– Лишь малость, совсем немного, – небрежно отмахиваюсь я и по привычке покусываю губу.

– Так, стоп! Выходит, ты рассказывал обо мне своим друзьям? Надеюсь, ничего такого…

– Абсолютно ничего такого! Даже не заморачивайся! Я рассказал им только про «оуч», краба-йети и дебильные очки для эгоцентриков, которые ты надеваешь каждый раз, когда оказываешься в моей машине.

С быстротой молнии Лина вскакивает с места и тянется через стол, наверное, чтобы меня ударить. Но я ловлю ее за запястье.

– Ты! – громко возмущается она, но в ее тоне нет ни пренебрежения, ни ненависти. Лишь показное негодование, которое тут же рассеивается, не оставив после себя и следа.

– Я, – покорно соглашаюсь и ослабляю хватку.

Теперь ее рука свободно лежит на моей ладони, и Лине ничего не стоит убрать ее. Но она этого не делает. Я чувствую тепло и нежность ее кожи.

Наши взгляды встречаются, и мне до безумия хочется поцеловать ее, но…

– Ле-ош! – из бокса доносится встревоженный голос Кати. Металлические ступени винтовой лестницы дребезжат под ее ногами. – Леш! У нас ЧП! – запыхавшись, выдыхает она, едва появившись на крыше. И тут же сконфуженно смеется. – Даник застрял.

– Где?

– Сначала я сама пыталась вызволить его из той комнатки, где мы оставили продукты, но дверь захлопнулась наглухо. Он там, – тараторит она и виновато смотрит то на меня, то на Лину. – Простите! Кажется, мы слегка подпортили ваш вечер.

Я перевожу взгляд на Лину.

– Это займет несколько минут, – говорю так, будто уверен, что мне с легкой руки удастся открыть дверь. – Прости!

И уже бросаюсь вниз по лестнице, как неожиданно для самого себя в этой не совсем приятной ситуации прыскаю со смеху.

– Сегодня точно какая-то прощеная пятница!

– Все нормально! – слышу ободряющий голос Лины за спиной.

И следом Катин:

– Пойдем. Не сидеть же тебе здесь одной?

Хочу обернуться и увидеть их обеих, убедиться, что Лина приняла предложение, – я же помню ее реакцию на Катю. Но я уже внизу. К тому же меня отвлекают звуки, доносящиеся из каморки – так мы называем техническую комнату, в которой находится щитовая и прочая электрика. Она похожа на бункер, в нее не проникают посторонние запахи, которые витают в рабочем помещении. Видимо, поэтому ребята решили сложить продукты там.

– Даник, – я прикладываюсь к металлической двери, чтобы он смог меня услышать, и пытаюсь разрядить обстановку шуткой, – не дури! Открывайся! И отдай нам наши салаты!

В ответ дверная ручка начинает ходить ходуном. По всей стене распространяется вибрация.

– Даник, ты меня слышишь?

– Угу.

– Ладно, не воюй! Дергаться с той стороны бесполезно, дверь уже когда-то точно так же заклинивало! – отвечаю я, а сам осматриваю замок и дверную коробку, понимая, что проще выпилить болгаркой кусок двери, чем растрачиваться на бесполезные попытки спасти Даника более гуманным способом.

Укрепившись в своем решении, я разворачиваюсь и натыкаюсь на Лину. Мы оказываемся