Твоя наследница - Рина Беж

— Уши надеру, — грозит кулаком Макс, когда замечаю его в дверях, но безопасник тут же подмигивает и, быстро осмотревшись, уходит.

Да, признаю косяк, дернулся сюда без предварительной проверки, хотя парни просили не геройствовать. Лады, потом извинюсь обязательно.

— Ты как, солнце? Ничего нигде не болит? — задаю важный вопрос малышке.

Прижимаю ее к себе очень аккуратно, стараюсь контролировать силу, чтобы не передавить, вдруг где есть рана, а я проглядел.

— Нет, я здоровая, — произносит негромко кудряшка и снова утыкается курносым носиком мне в шею, сопя, как маленький ежик.

— Хорошо… Это хорошо, — успокаиваю и ее, и себя.

Только сейчас понимаю, что меня нехило так трусит.

Нервы, мля…

— А я знала, что ты придешь. Правда-правда, — шепчет Амина, словно оголенный провод к коже прижимает. — И ждала.

— Умница. Ты у меня самая большая умница на свете, — хвалю ее, целуя румяную щечку. И уточняю еще одну важную деталь. — Сильно испугалась?

Дочь все еще выглядит заплаканной, но уже во всю сверкает свой сногсшибательной улыбкой.

— Нет, не сильно. Чуть-чуть, — показывает двумя пальчиками правой руки расстояние в полсантиметра.

— Молодец! Храбрая, как и мама, да? — подмигиваю ей и поправляю резинку на одном из «хвостиков», успевших растрепаться. — Кстати, о маме. Давай-ка ей позвоним?

Занимаю первый попавшийся стул, сажаю на колени кудряшку и, чтобы успокоить Юлю, сразу включаю видеосвязь.

Моя старшая сильная девочка берет трубку после первого же гудка и несколько минут просто молчит, разглядывая нашу с Аминой пару. Все понимаю, потому не возражаю и даю ей возможность прийти в себя, а наша умная дочка, будто это чувствует, лишь улыбается.

Естественно, чуть позже без женских слез не обходится, но это уже не так бьет по нервам.

Ведь слезы радости… они немного иные.

Согревающие, что ли.

Глава 36

ДАВИД

Отвожу Амину домой.

Впервые к себе домой.

Туда, где нас ждет Юля, и где за несколько дней, не сказав никому ни слова, успел сделать ремонт в одной из самых больших и светлых комнат на втором этаже.

Да, теперь у моей дочери, как самой настоящей принцессы, есть собственные покои, где ее ждут огромная кровать на резных ножках под нежно-розовым прозрачным балдахином, маленький диван, напоминающий зефирку, с кучей разноцветных подушек, зеркальный столик под косметику, пара стеллажей с игрушками, три разноцветных кресла-мешка для себя и любимых друзей, а также отдельно выделенное рабочее место для занятий, ведь школа уже совсем не за горами.

Не знаю, понравится ли ей мое «творчество», но надеюсь, что строго судить не станет. В любом случае, все можно будет быстро переиграть, добавить или поменять, если пожелает.

Главное, чтобы она захотела остаться.

Как и Юля.

Прочее решаемо.

Но в любом случае после сегодняшней нервотрепки отпускать их домой я не намерен. Оказывается, и мои нервы — не стальные канаты.

Нужна передышка.

— Ну вот мы и дома, — сообщаю Амине, переступая порог и нехотя опуская ее с рук.

Маленькая пушинка почти ничего не весит, и я с удовольствием таскал бы ее так и дальше, изъяви она желание, потому что понимание, что я — отец, есть и чёткое, а вот ощущений и тактильности еще не хватает.

Пока ехали в машине, дочка успела задремать, но стоило транспорту остановиться, как распахнула глазенки.

— О боже, наконец-то, — Юля почти бегом вылетает из кухни, подхватывает Амину на руки и, стискивая ее в объятиях, целует, целует, целует.

Вновь ожидаю слез счастья, радости, облегчения, но каким-то чудом этого не происходит. Девчонки, не отлипая друг от друга, некоторое время негромко курлыкают о чем-то своем, опять обнимаются и уже смеются. А потом, будто сговорившись, кидаются ко мне и стискивают в четыре руки.

Сказать, что обалдеваю, нет, не скажу. А вот кайфую по полной. Прижимаю к себе худенькие тела и ощущаю тепло и умиротворение в сердце. Оба моих сокровища рядом со мной, живые, здоровые, довольные.

— Я кушать хочу, — выпаливает кудряшка, словно подслушав мои мысли.

Хмыкаю и перевожу взгляд на старшую из двух красоток.

Интересно, она здесь освоилась или просто все два с половиной часа сидела, забившись в угол, и, глядя в одну точку, переживала?

По поводу еды не циклюсь, заказать доставку любых продуктов или уже готовых блюд — дело пяти минут. Привезут и быстро.

Больше волнует сама Юля. Мне бы очень хотелось, чтобы она смогла адаптироваться в этом доме, а не ассоциировала его с прошлым, не чувствовала себя в нем чужой и лишней.

Хочу ее открытости, искрометных шуток и подначек, колких ответов, признаний, всего, чем она готова делиться, не обдумывая каждое слово.

— А ужин на столе, — приятно удивляет Котова, взмахивая рукой в сторону столовой, а потом смотрит на меня и вдруг начинает стесняться. — Прости, я похозяйничала… немного.

Моя блондиночка переступает с ноги на ногу, опускает ресницы, пряча голубые глазища, и потирает ладошки о джинсы, на щеках же во всю расцветают алые маки.

Боже, какая же она красивая в этот момент, нежная, домашняя, теплая. Ладони горят от желания зарыться в ее светлые волосы, прижать хрупкое тело покрепче к груди, сорвать поцелуй с нежных губ, да ни один, подхватить на руки, унести в спальню…

Остынь, Дав, не гони коней, приказываю самому себе.

Ловлю взгляд своей девочки и, ухмыляясь, качаю головой, безмолвно говоря: «А вот это совсем лишнее, маленькая».

— Командуй, хозяюшка, — произношу уже в слух.

— Но…

— Ты обещала, — подмигиваю, не принимая возражений. А повернувшись к наблюдающей за нами Амине, будто бы по секрету сообщаю. — Представляешь, а мама, кажется, собиралась заказать для нас торт и еще кое-что вкусное.

— Пра-а-авда? Торт?

Дочь реагирует именно так, как я и ожидаю: демонстрирует шикарные ямочки на щечках, еще больше оживает и с надеждой глядит на Юлю, мгновенно ту обезоруживая.

Да, родная, я не дам тебе спрятаться в скорлупу неуверенности и прежних страхов. Мы победим их вместе, взявшись за руки.

Разгадав мой хитрый маневр, Котова прищуривается, с минуту изучает нас с кудряшкой пристальным взглядом, а затем, вдруг упирается кулачками в бока и, демонстративно сдув со лба челку, удивляет:

— Заказала-заказала, — кивает хитро, — даже два.

— Что? Не может быть! — выпаливает Амина, подозревая розыгрыш.

— Может, — отмахивается Юля, разворачивается и уходит в сторону столовой. — Сами виноваты. Нечего было оставлять меня одну, да еще на нервах. Вот теперь будете лопать.

— А мороженного сколько купила? — веселюсь на явную подначку моей девочки, забывая, что Амина о втором заказе пока не в курсе.

— А