Тайна семьи Адамос - Алиса Рублева

Что я могла? И когда отца не стало всё было точно также. Он неделю лежал в больнице без сознания. И я снова приняла обстоятельства, потому что ничего не могла сделать.

— Когда бабуля умирала, я тоже себе места не находила. Но никак не могла помочь.

— А у меня всю жизнь так. И до смерти мамы и до папиной смерти так было. Не поступила в университет, просто смирилась и пошла в колледж на заочку. Изменил парень и тут я тоже приняла это, проглотила и ничего с этим не сделала, даже не пыталась поговорить и разобраться, приняла, как есть.

— Фигово как-то.

— Да я не об этом. Я могу жить со своим прошлым. Я про свою реакцию на ситуации. Какая бы фигня в жизни не происходила, я никогда не боролась, никогда не пыталась что-то исправить. Не могла помочь ни себе, ни другим. Я просто больше не могу ничего не делать. Я не могу жить в этом проклятом доме, видеть, как другие люди страдают, понимать, что мне тоже может грозить опасность и просто бездействовать.

— Понимаю, — Вероника кивнула.

— Я хочу сделать хоть что-то. Я хочу хоть раз повлиять на обстоятельства, а не быть их жертвой и безвольно принимать все причуды судьбы. Мне кажется, если я этого не сделаю, если не помогу этим людям, я и себе не помогу. Так и буду пустой и безвольной. Да меня же сожрут в ресторанном бизнесе! Я вот только сейчас понимаю, что, когда у меня будет свой ресторан, я при первой же сложности потону, если не научусь барахтаться и бороться с обстоятельствами, а не принимать их.

— Да, — травница задумчиво кивнула. — Ты права. Думаю, мне тоже стоит так сделать.

— Ты про что? — после откровенного разговора Маша уже не постеснялась перейти с Вероникой на «ты».

— Я всё время гоню Игоря, использую его, а потом снова отмахиваюсь. Он не понимает, почему я его не хочу видеть рядом. А я не хотела никаких откровенных разговоров. Мне всегда было проще просто его выгнать, чтобы избежать выяснения отношений. И сейчас тоже думаю, чем я так мучаюсь и его извожу, лучше не бежать от этого разговора, а один раз с ним всё прояснить. И пускай уже решает: устраивают его свободные отношения или нет.

— Конечно. И тебе легче будет, если он либо успокоится и примет отношения на твоих условиях, либо не примет и отстанет.

— Да. А то он видимо считает, что я с причудой. Но это не так. Просто я не люблю выяснять отношения.

На этот раз Маша интенсивно закивала.

С минуту они помолчали. Время было позднее, пора было отправляться домой.

— Я куплю эти травы. Скажи, может, ещё есть что-то интересное у тебя?

— Кое-что есть, по бабулиным секретным рецептам. — Вероника хитро улыбнулась. Пойдём, покажу…

Из дома травницы Маша возвращалась с покупками. Она спрятала всё в сумку, чтобы никто из домашних не задавал лишних вопросов. И успела домой как раз к ужину, который по традиции проходил в кругу семьи.

Часть 62

На ужине Маша была тихой, уклончиво отвечала на расспросы свекрови, когда та пыталась выяснить, чем она занималась весь день и в целом вяло говорила, мало ела, а глаза её слипались. Это сказался эффект от настоя.

— Машенька, какая-то ты задумчивая. Ты не болеешь? — задала очередной вопрос Таисия Ивановна.

Они сидели за столом в Машиной любимой зелёной столовой, отделанной мрамором и тёмным деревом. Эта комната напоминала Маше ресторан отеля в Турции, где она отдыхала с родителями. Воспоминания были тёплыми, но ускользающими. От этого и находиться здесь ей было приятнее. Поэтому сейчас, сидя здесь в кругу то ли своей, то ли чужой семьи, Маша чувствовала лишь спокойствие и лёгкую усталость, не более.

— Я здорова, Таисия Ивановна. Долго ходила пешком и немного устала. — Девушка улыбнулась свекрови и зацепила вилкой сочный кусок брокколи из тарелки.

— Поэтому я и предлагала взять водителя.

— Мне несложно самой. Не хочу лишний раз никого дёргать.

Таисия Ивановна выпятила нижнюю губу, будто ответ ей не понравился.

— Ты должна быть хозяйкой в доме. Тебе не идёт эта нищенская скромность.

— Хорошо. Я исправлюсь, — сдержанно ответила Маша. Она ждала новых вопросов, но свекровь переключила своё внимание на Полину.

Перед девочкой стояла красивая тарелка с сочным стейком и картошкой, которую она очень любила. Но она просто гипнотизировала этот кусок мяса глазами, так и не притронувшись к нему.

— Девочка моя, ты совсем без аппетита или сидишь на диете перед свадьбой?

— Да, тётя, на диете. — Полина попыталась изобразить улыбку, но вышло криво.

Таисия Ивановна тоже скривила лицо. Она искренне не понимала, почему сегодня с ней никто не хочет нормально разговаривать. Она даже не допускала мысли, что у других людей могут быть свои проблемы, с досадой принимая такое поведение на свой счёт и пытаясь придумать, как ей исправиться, чтобы всем угодить.

Макар поставил в центр стола новую корзинку со свежеиспечённым хлебом и забрал пустую. Он с досадой бросил взгляд на тарелку Полины, но не решился посмотреть своей девушке в глаза. Сейчас это казалось особенно рискованным делом. Готовясь к побегу, подростки старались быть ещё осторожнее, чем обычно. Полина затаила дыхание, когда Макар подошёл к ней.

— Со стейком что-то не так, — поинтересовался у неё Макар.

Полина старалась ответить ему как можно более естественно, отчего только больше напряглась и интенсивно замотала головой.

— Нет-нет. Всё нормально. Всё нормально. — Она избегала даже повернуться в его сторону, будто если посмотрит ему в глаза, вся семья поймёт, что они что-то замышляют. Поняв, что ведёт себя неестественно, Полина ещё больше растерялась и испуганно посмотрела на Машу, ища в её взгляде поддержки.

— Я могу принести другой, — предложил Макар.

Маша улыбнулась Полине и едва заметно кивнула, как бы говоря: всё хорошо, расслабься. Полине этого хватило, она собралась с духом и добродушно ответила:

— Спасибо, Макар. Не нужно.

Парень кивнул и отошёл от стола. Полина начала увлечённо распиливать стейк на маленькие кусочки, низко склонив голову к тарелке, чтобы не встретиться больше ни с кем взглядами, а главное, чтобы все от неё отстали.

Маша проследила за взглядом Вики. Она внимательно смотрела на дочь, сохраняя каменное выражение лица.