Тайна семьи Адамос - Алиса Рублева

— Ничего, — он махнул рукой Алексу. — Я люблю вспоминать жизнь в Танзании.

Пока они ужинали, Гектор рассказывал о семье, в которой он жил. Это были муж с женой и четверо их детей. По меркам их деревни, их семья считалась обеспеченной, у них было десять голов скота в то время, как у некоторых соседей не было столько еды, чтобы жить не впроголодь. Маша слушала, и слушала. О том, как они вместе ужинали, о том, как муж лупил жену за непослушание, о том, как жена могла ударить мужа, но, если бы кто-то из соседей узнал, что не он, а она подняла на него руку, это выставило бы его посмешищем. Гектор говорил много, но ничего ни о травах, ни о ритуалах.

На следующий день, когда мужчины ушли на работу рано утром, Маша отправилась к поварам, поинтересоваться, где и в какое время завтракает Гектор. Григорий, шеф-повар рассказал, что старик пропускает завтрак, зато обедает примерно около двенадцати часов дня, чаще всего у себя в кабинете и реже в беседке у озера. И на Машин вопрос, может ли она сама принести ему обед, Григорий хоть и замялся на секунду, но всё же ответил положительно. Поэтому в нужное время Маша забрала из кухни для персонала поднос со свежеиспечёнными булочками, молочным супом и чёрным чаем и понесла его на третий этаж к кабинету главы семейства.

Часть 66

Маша уверенно постучалась в кабинет Гектора. С той стороны двери послышался шорох, а после шаги. Дед приоткрыл дверь и, увидев девушку вышел в коридор.

— Как любезно с твоей стороны, Мария, принести мне обед, — холодно проговорил он.

В этот момент мимо прошёл Юрий, один из домработников. Он нёс увесистую, плетёную корзину с хризантемами, которая закрывала собой половину его тела и голову. Гектор подозвал мужчину к себе.

— Отнеси это в беседку у озера, — старик указал на поднос в Машиных руках.

Маша с трудом разжала пальцы и отдала поднос домработнику. Мужчина ушёл с ним в сторону лестницы. А Гектор так и стоял перед закрытой дверью своего кабинета и теперь внимательно изучал лицо Маши. Ей казалось, что старик сканирует её, настолько до дрожи неприятно было находиться под взглядом его пустых, блёкло-зелёных глаз. Почему-то Маша подумала, что когда-то его глаза были такими же живыми и яркими, как у Алекса.

Они действительно были такими же, только выцветшими, будто краска на старом заборе, потерявшая цвет за годы нахождения под палящим солнцем. И эта жуткая пустота. Не из-за блёклости цвета, нет. Казалось, это была пустота его души. С такими глазами не рождаются. Их получают, когда умирают внутри. Было интересно, как давно умерли глаза Гектора. Может, с его отъездом из племени? Или со смертью Ифиджинии? Или, когда он выбрал неправильный путь и обрёк на него всю семью?

Гектор скрестил руки на груди и молча продолжал смотреть Маше в глаза. Она поняла, что должна уйти.

— Тогда увидимся там… через сколько?

Он не двинулся с места, пока Маша не скрылась из вида.

Она побрела по двору в сторону нужной беседки. Предстоящий разговор с Гектором не сильно её волновал. Ей казалось, она не делает ничего лишнего. Разве может желание понравиться главе семейства быть подозрительным? Её лишь немного пугало, что придётся на протяжении, как минимум, получаса выдерживать на себе его взгляд. А ещё Маша подумала об Алексе.

После их поцелуя под землёй они почти не общались. Алекс работал столько же, сколько и Аякс, но в отличие от ситуации с мужем, единственная возможность увидеться с Алексом выдавалась только за ужином. Во время застолья брат мужа не заводил с ней бесед, а если и говорил что-то, то это была короткая, общая фраза или нелепая шутка. Хотя ничего другого Маша от него и не ждала. В конце концов, она и сама обещала Аяксу держаться от его брата подальше.

Но постепенно в сознание девушки прокралось сомнение: а что, если Алекс жалеет о том, что сделал? Поэтому и не проявляет больше инициативы. От этой мысли у Маши внутри всё сжалось, будто её окатили ледяной водой. Не хотелось. Не хотелось, чтобы это оказалось правдой.

А ещё было любопытно, поговорил ли Алекс с братьями и удалось ли ему выяснить, что же за убежище таится у них под садом.

Маша пришла к беседке, когда домработники уже накрывали на стол. Девушка села на скамейку и посмотрела перед собой. Из белоснежной, оплетённой виноградной лозой беседки открывался потрясающий вид на озеро.

— Это моё любимое место, — послышался заунывный голос из-за спины. — Днём здесь особенно красиво. — Гектор вошёл в беседку и сел по другую сторону. — Может, хотите поменяться местами? Чтобы вы могли любоваться озером во время обеда.

Старик ухмыльнулся и, не ответив, легонько покачал головой и взялся за приборы.

На этот раз Гектор изъявил желание послушать немного о жизни Маши до того, как она встретила Аякса. Ей было нечего скрывать, а откровенность помогла бы продемонстрировать её доверие и расположенность, поэтому она с лёгкостью согласилась, поведав старику о своём детстве и юности.

Время за обедом тянулось медленно, когда они закончили, Маша почувствовала облегчение и даже радость. Первое от того, что ей больше не придётся выдерживать на себе этот взгляд, а второе, потому что в разговоре Гектор обмолвился, что завтра утром он едет на встречу со старым товарищем. Маша решила использовать эту возможность, чтобы осмотреть его кабинет.

Вечер прошёл также, как и все другие. Только времени оставалось всё меньше. А на следующее утро Маша снова пошла к кабинету Гектора после того, как лично увидела, что старик уехал с водителем за территорию их участка.

Маша подёргала ручку, и кабинет, ожидаемо, оказался закрыт. Она уже раздумывала, как выманить у домработников ключ, когда в коридоре третьего этажа появилась Роза с тележкой бытовой химии и ведром воды.

— Доброе утро, Роза. На уборку? — Маша отшагнула в сторону и пропустила женщину к двери. Домработница достала из кармана фартука ключ