Развод. Я тобой одержим - Марта Заозерная

Послушно иду за ним.

Всё как я и ожидала. Мне всегда было сложно противостоять его напору.

– У тебя с Закировым проблемы? – решаюсь спросить, когда он открывает для меня дверцу авто.

Атмосфера накаляется.

Его побелевшее лицо обдает меня морозным паром.

– Он мертв, Аврор, – его ладони ложатся на мою талию, если так можно теперь назвать эту область. Подталкивает, чтобы быстрее в салон забралась. – Я тебе расскажу, как до дома доберемся.

Как только я усаживаюсь, он снова впивается взглядом в мой живот. Замирает на несколько мгновений, после чего локтем опирается о дверь. Опускает голову и прикрывает глаза.

– Убила, Аврор, – усмехается грустно. – Какой же я дебил… Как ты со мной прожила так долго?!

Я жду, что он закроет дверцу, обойдет машину и сядет за руль, но Марат продолжает стоять рядом, обдавая меня волнами исходящих от него по-настоящему диких эмоций.

Обескуражен, по-другому не сказать.

Молча смотрим друг на друга.

Мне не верится, что мы могли потерять всё то счастье, что у нас было. Всё, волшебства больше не будет?!

Как так вышло?

– Всё хорошо будет, – костяшкой указательного пальца смахивает с моей щеки слезинку. Не верится. Он рядом. – До утра мне будешь рассказывать…

Поблизости раздается странный хлопок. Проявляя молниеносную реакцию, Марат наклоняет меня глубоко вперед.

– Пригнись!

В первые секунды я не понимаю, что происходит. Но тут хватка на моей голове исчезает.

Марат падает рядом с машиной словно подкошенный.

С трудом повернув голову, смотрю на него. Перед глазами всё плывет.

Тонны бессилия обрушиваются на меня, когда понимаю, что яркое пятно, расползающееся по его рубашке – это кровь.

Словно оглушенная, едва ли не падаю на него сверху, стараясь быстрее выбраться.

Писк в ушах рвет перепонки. Кое-как на ходу стягиваю с себя пальто, следом – кардиган. Прижимаю его к ране Марата. Кровотечение обильное – тонкая пряжа стремительно влагой пропитывается.

Кровь Марата на моих руках выключает сознание. Я понимаю, что к нам подходит кто-то из парней. Они что-то говорят, но слов разобрать не могу.

Психика не справляется.

– Не трогайте меня, – выкрикиваю, когда меня кто-то оттащить пытается.

– Ты зачем разделась… Холодно, Ро… Вам мерзнуть нельзя…, – тихий шепот Марата выдергивает меня из потаенных глубин. – Живо оденься.

Даже в таком состоянии он пытается давить.

Один из людей Марата пытается меня вразумить, силу применять не решаясь. Когда понимает, что не выйдет, набрасывает на плечи пальто. Заверяет, что скорая едет.

Крепче прижимаю ткань к груди, каждая клеточка которой мне знакома. Раньше была знакома.

– Ты только не отключайся, – с трудом ворочаю онемевшим языком.

Такого страха никогда не испытывала. Ещё один новый рубеж.

Не открывая глаз, он подается вперед, отрываясь от двери, облокотившись на которую сидел.

– Забирайся в салон. А лучше… Отвезите её…

– Я никуда не поеду!

В мозгу бьется паническая мысль – как я малышу объясню, что его папы у меня на глазах не стало?

Это слишком… Для меня слишком.

Страх охватывает такой, что я забываю обо всем на свете.

Всё что угодно от встречи ждала – и угроз, и признаний. Всего, но только не этого.

Соскальзываю в бездну ужаса. Не понимаю, что вокруг происходит. У меня своя реальность. Невыносимо жуткая.

Говорю что-то Марату и сама разобрать не могу. Органы чувств отказывают один за другим.

Молюсь и за него, и за маленького, которому пузожителем и то несладко живется.

Выбрал же себе непутевых родителей.

– Это мой? – бывший муж, самый близкий для меня человек, перехватывает мою руку. Его хватка такая слабая, что выть от отчаянья хочется.

Что за глупости он говорит? Разве могло быть иначе? Разве это важно сейчас?

– Твой, – сипло произношу, выталкивая из себя каждый звук. Беру его окровавленную ладонь в свою, к лицу подношу, целую. Хочу свою любовь передать и энергию. Мне безмерно необходимо, чтобы он жил. – Скорая скоро приедет.

Задыхаюсь от ужаса. Голова кружится всё сильнее. Кроме крови я ничего различить не могу.

Кажется, что она уже везде. Всю меня пропитала.

Вся кровь Марата на мне.

– Значит, всё было не зря. Жаль, поздно узнал, – убирая мои руки, кладет свою мне на живот.

Хочу сказать ему, что не поздно и всё впереди, но не могу. Резкие вспышки боли проносятся по всему телу. Необъяснимо, но я понимаю, что это не наша с малышом боль, а Марата.

Это чудо, и всё-таки мы с крошкой в порядке. Невесомые шевеления внутри ощущаю.

– Мне нужно, чтобы ты меня простила. Сам я себя простить не смогу, – последнее, что произносит Марат, перед тем как врачи приезжают.

Глава 37

– Тебе нужно поесть. Марат мне шею свернет, если узнает о бойкоте. Нельзя допустить проблем с твоим здоровьем, пока он на больничной койке валяется, – Наиль старается говорить непринужденно, но я различаю нервозные нотки в голосе.

Его можно понять. Почти сутки провел в больнице с Маратом.

– А тебе нужно мне всё рассказать, – складываю руки под грудью, едва вздымающейся от неровного дыхания. Поудобнее усаживаюсь на постели.

Второй день схожу с ума.

Заперли меня в небольшой частной клинике. Из окон, кроме сосен, ничего не видно. Но и к ним попросили лишний раз не подходить.

«Для моего же блага».

Наиль, видя, как я нервничаю, пытается успокоить, подбодрить легкими шутками. Выходит плохо.

Каждые пять минут я мысленно возвращаюсь в то мгновение, когда Марат на моих глазах рухнул на землю.... Лужа горячей вязкой крови… Бледное, почти безжизненное лицо бывшего мужа… Сердце разгоняется до сверхзвука и совершает прыжок в бездну, наполненную мглой и страхом.

Не могу найти себе места. Ни спать. Ни есть. Даже сидеть на месте с трудом выходит.

– Хочешь, прогуляемся? – предлагает Гимаев.

Ничего себе! Какое щедрое предложение!

– Ты издеваешься?

– Я просто не знаю, что с тобой делать, – признается честно, ероша свою густую шевелюру. – Что мне сделать, чтобы ты успокоилась?