Кофе, кот, мужчины и я - Татьяна Рябинина

На самом-то деле я не то чтобы смирилась, но морально готовила себя к тому, что квартиру бабушкину придется тупо сдавать. Квартирой. Не драма, конечно, но жалко. Кафе было моей мечтой — не средоточием всех жизненных устремлений, а чем-то теплым и уютным. Как утренний кофе на кухонном диванчике.

Кстати, его я сварила в песке по новому рецепту — с мастикой дикой фисташки, которую мама в прошлом году привезла мне из Турции с другими фишечками для кофе. А еще добавила соль, кэроб и молотый имбирь. Получилось… может, и не вау, но интересно.

А до возвращения Сережиного осталось на один день меньше. Понедельник, вторник, среда — и вернется. Если, конечно, не случится ничего экстремального.

Пожалуйста, пожалуйста, пусть все будет хорошо!

Интересно, а он догадается привезти мне пряник?

Я не просила и решила, что не стану. И загадала: если привезет, тогда и у нас все будет хорошо.

И тут же себя за это обругала: ну что за дура такая, а? Ну при чем здесь пряник-то? А если не привезет — то что? Все, тушите свет, сливайте воду?

Войлочная мышка за буфетным стеклом смотрела укоризненно, словно подтверждала: да, Соня, ты точно дурочка из переулочка.

— Пикс, я дура?

Есть маленько,  — отозвался кошачий паразит, пытаясь через гипс дотянуться до того места, где раньше гордо красовались признаки пола. — Но бывает и хуже .

— Ты-то откуда знаешь? Что бывает хуже? Ты ни у кого не жил до меня.

Интуиция.

Позвонила Лида сказать, что ее выписывают и что они с Валиком ждут нас с Сережей в выходные в гости. Мы с ней общались в эти недели кратенько, а последние новости и вовсе выпали. Я сказала, что Серега уехал, но, возможно, к концу недели вернется. И что мне на месяц подкинули ребенка.

— И большой ребенок? — после паузы спросила Лида.

— Десять лет.

— Мда… Ну с собой возьмите.

— Лидусь, ничего не обещаю. Посмотрим, ладно?

Мика отчиталась, что уже в художке. Я была приятно удивлена, потому что не сомневалась: об этом моем требовании она забыла через минуту после его выдвижения. У меня оставалось три часа на работу, потом надо было идти за ней.

Я завозилась с очередным рекламным постером, в результате пришлось бежать бегом. В вестибюль школы охранник не пустил. Топталась на крыльце, переписываясь с Сережей, пока Мика не вышла. Но не одна. Мужчина примерно моего возраста что-то говорил ей, а та энергично кивала, радостно соглашаясь.

Это еще что за дела?!

— Соня? — удивленно спросил мужчина, когда я подошла ближе. — Лебедева?

— Э-э-э… Денис? — с неменьшим удивлением узнала я.

Когда-то мы вместе учились в художке. Не в этой, конечно, на другом конце города. Он даже мне нравился немного.

— Каким ветром?

— Да вот, за Микаэлой пришла.

— Она твоя дочка?

— Нет, соседка. А ты как тут?

— Денис Васильевич у нас композицию преподает, — важно пояснила Мика, поблескивая глазами.

— Девочки, а может, нам зайти куда-нибудь, кофе выпить? — предложил он. — Поболтать? Столько не виделись.

Возможно, я и согласилась бы, но вот этот блеск в Микиных глазах мне не понравился.

— Извини, Денис, мы торопимся.

— Жаль, — вздохнул он. — Но что делать. Рад был тебя увидеть, Соня. Может, в другой раз.

— Угу, — буркнула я. — Может быть.

— И куда это, интересно, мы торопимся? — возмущенно спросила Мика, когда мы отошли.

— Никуда. Просто не хочу.

— Почему?! Он сасный краш! В него все наши девчонки влюблены.

— И ты тоже? — не без ехидства спросила я, сделав себе мысленную пометку погуглить слово «сасный».

— Ну… немножко, — смутилась Мика. — Но мне больше Димка из параллельного нравится. Денис Васильевич хоть и кульный анк, но все-таки старый уже, ему тридцать лет.

— Двадцать девять, — поправила я, проглотив «старый» и добавив в список для гугла «анк». В детстве мне тоже тридцатилетние казались если не старыми, то здорово пожилыми. — Как и мне. Мы в художке в одном классе учились.

— Да ты что?! — Она картинно всплеснула руками. — И почему не захотела тогда? Вам же точно есть о чем поговорить.

— Да о чем? Больше десяти лет не виделись.

— Ну вот и вспомнили бы молодость.

Вспомнили бы молодость!

Прямо рука зачесалась отвесить ей подзатыльник.

— А ты бы посидела и послушала? — спросила вместо этого с сарказмом.

— Ну… — Мика нисколько не смутилась. — Интересно же. И потом, Соня, вдруг у вас завязались бы… ну… отношения.

Боженька, пошли мне терпения, пожалуйста!

— Мика, у меня и так есть отношения.

— Ну и что это за отношения, если ты в тридцать лет так и не замужем? — язвительно поинтересовалась маленькая нахалка.

— В двадцать девять. Твоя мама старше, но она тоже не замужем.

Это был неудачный ход, и Мика им мгновенно воспользовалась:

— Но она хотя бы была. И меня родила. А в тридцать… ладно, в двадцать девять уже поздно рожать.

— Кто это тебе сказал? — возмутилась я.

— Врачи говорят. Что у пожилых женщин могут родиться больные дети. Я же как лучше хочу, Соня. Денис Васильевич…

— Мика, я как-нибудь сама разберусь со своей личной жизнью, можно?

— Да пожалуйста, — надулась она с видом оскорбленной добродетели.

Прекрасно! Дожилась, Сонечка! Десятилетняя соплячка будет тебе подыскивать жениха. Просто красота!

Глава 57

В среду Сережа позвонил и сказал, что все в порядке. Отца выписали, чувствует себя нормально, поэтому в четверг утром он вылетает, а вечером приедет ко мне. Я заплясала и заскакала, вызвав, разумеется, насмешки Пикса. И сразу такое — что приготовить повкуснее, что надеть.

Чего ты мучаешься?  — прокомментировал кот мои страдания у шкафа. — Все равно ведь это ненадолго.

— Что ненадолго? — уточнила я.

Все равно ведь снимет тут же.

— Так лучше пусть снимет красивое, а не тряпье какое-то.

Надо же, сколько сложностей!

У