История грешников - Мелли Т. Толлэм

Райкена касаются гладкой кожи там, где в последний раз была его отметина, прикосновение было мягким и наполненным обещанием. Последовало сжатие, и мои глаза распахнулись, упав на Райкена.

Моя магия выползла из ямы глубоко внутри меня, радуясь славе и ярости, пылающая, злая и горячая.

Моя магия!

Райкен вздрогнул от моего свирепого взгляда, и пламя вырвалось из-под моей кожи. Каждый дюйм моего тела превратился в золотой огонь, и в процессе я прижала руку к его груди, когда загорелось одеяло подо мной, а затем подушки и матрас.

Он схватил меня за запястье там, где моя рука лежала у него на груди, и прищурился, чтобы разглядеть мое лицо под окутывающим его адским пламенем.

— Твоя магия не причинит мне вреда, маленькая ворона, как бы сильно ты ни была зла на меня, — заявил Райкен.

Это не имело значения. Были и другие способы причинить ему боль, независимо от того, насколько он невосприимчив к моей магии. Он лишил меня выбора и заслужил всю мою ярость до последней капли, направленную на него.

— Если ты хотя бы попытаешься укусить меня, я укушу тебя в ответ и отвергну снова, и снова, и снова. Я буду отвергать тебя до тех пор, пока все, чем ты станешь, не превратится в сломанную, хрупкую оболочку самого себя. Я буду отвергать тебя веками, пока настоящая агония не разорвет тебя на куски, и все, что ты почувствуешь, это боль, — прорычала я, чувствуя, как острые зубы торчат из-под моих десен. — Не испытывай меня, Райкен. Я сделаю это. Однажды ты заявил на меня права и отверг. Ты не захочешь перечить мне дважды.

Ноздри Райкена раздулись, и он отстранился, его грудь тяжело вздымалась. Я говорила правду, и он это знал. Партнерство было несправедливым, когда один партнер продолжал брать и брать, и брать.

Я призвала мое пламя обратно в себя, и оно вернулось ко мне. Я пообещала ему, что теперь, когда мы наконец воссоединились, магия снова будут свободна. Я была знакома с болью сдерживания и никогда больше не причинила бы ей такой боли.

Я смерила его взглядом, полным неприкрытого презрения.

— Где я и почему не в Камбриэле?

Райкен скрестил руки на груди и не произнес ни слова, и Редмонд выступил вперед, выставив руки перед собой.

— Мы должны были помешать твоему плану. Ты собиралась принять его предложение и отправиться в Иной Мир, а ему нельзя доверять, Далия.

— Я знаю, что ему нельзя доверять. Ты думаешь, я глупая? — огрызнулась я. — Это было к лучшему. Есть вещи, которые он знает обо мне, секреты обо мне и моих силах, истины, которые никогда не откроются, пока я здесь.

Я фыркнула, увидев выражение лица Редмонда, сожаление настолько сильное, что он мог бы подавиться им, мне было все равно. Это было не похоже на него — контролировать. Он часто давал советы, но никогда не вмешивался.

— Ты понимаешь, что вы натворили? — бросила я. — На континенте могла быть мирная жизнь. Солнце, еда, всё снова могло бы расцвести — всего-то за цену моего права выбора.

Я наклонила голову и злобно уставилась на Райкена, обнажив зубы:

— Это было для тебя слишком? Что я могу выбирать сама?

— Ты невыносима, — пробормотал Райкен, а глаза Редмонда потемнели.

Если кто тут и был невыносим, так это он.

— Просто оставьте меня. Я устала и чувствую головокружение — спасибо за сонное зелье, которое вы заставили меня вдохнуть.

Когда ни Финн, ни Редмонд, ни Райкен не двинулись с места, я позволила своей силе разлиться по моему телу, позволяя пламени снова сформироваться в моих руках. Мои глаза переместились, и что-то сформировалось в моих радужках, достаточно пугающее, чтобы заставить их замереть.

— Я сказала, уходите!

Финн отошел, и Редмонд поспешно ретировался, но Райкен отказался двигаться.

— Ты все поймешь. Когда-нибудь ты поблагодаришь меня за это.

Я усмехнулась, когда он исчез во вспышке света, потому что я никогда не прощу ему этого. Никогда.

Мои попытки просеять оказались безуспешными. Мне потребовались часы, чтобы вспомнить, как просеивать, и когда я это сделала, оказалось, что я была в той же стране, в двух незнакомых частях дворца — один раз в пустом бальном зале и несколько раз на лужайке снаружи, каждый раз более жестокий и разрушительный, чем предыдущий. Моя последняя попытка привела меня в подземелье, еще худшее, чем сырой подуровень в Камбриэле. Я не смогла выбраться из подземелья, заполненного железными стенами и рунами. Как я просеялась в комнату, укрепленную железом, я так и не поняла. После нескольких часов безуспешных попыток странный фейри с красными глазами обнаружил мое присутствие и молча проводил меня обратно в мою комнату.

Он был совершенно ужасающеим — при виде его мое сердце учащенно забилось, а желудок сжался. Я не пыталась просеивать после того, как он нашел меня, опасаясь встретиться с ним снова.

Нежный голос прозвучал в моей комнате, когда я лежала в постели с зажмуренными глазами, отчаянно пытаясь забыть события прошедшего дня, но я не обращала на это внимания. Небольшое прикосновение в бок крошечными пальчиками, заставил мои глаза распахнуться.

— Далия.

Мой взгляд остановился на человеке, которого я меньше всего ожидала увидеть в Стране Фейри. Я ахнула, когда она улыбнулась мне, затем несколько раз моргнула и потерла ладонями глаза.

— Габриэлла! — я сдвинулась и взволнованно притянула ее к себе для объятий, ущипнув за лицо, чтобы убедиться, что она настоящая.

Твердая кожа коснулась кончиков моих пальцев, и она отстранилась, шлепнув меня по руке с нервным смешком. Мои губы дернулись вверх в приветствии.

— Что? Как? Почему?

— Я уговорила твою пару взять меня с собой, — она расправила плечи и вздернула подбородок, гордая и хитрая, как лиса.

Я промычала в ответ, затем рухнула на спинку кровати. Это было бы нехорошо.

— Я действительно рада тебя видеть, но знает ли Эйден? А Джордж?

Когда она не ответила, я сузила глаза.

— Ты сбежала…

— Да, — ответила она с улыбкой.

Я провела руками по лицу, когда из меня вырвался стон. Райкен не только похитил меня, но и взял в заложницы королеву Камбриэля. Война велась бы на слишком многих фронтах, и все благодаря ему. Я покачала головой; Райкен сошел с ума.

Я уставилась на неё, совершенно потеряв дар речи, когда она подошла к шкафу напротив меня и порылась в нем. Предметы одежды были сброшены на пол, пока она разглядывала каждую вещь и неодобрительно цокала языком. Наконец, она схватила маленькое