Солнце в армейских ботинках, или Идем дорогой трудной… - Юлия Владимировна Славачевская

class="p1">— Элли, — спустя какое–то время, в течение которого он успел проверить окна (их не было), двери (входная заперта, в душе отсутствовала), кровать (под ней никто с лучевиком не затаился), и периметр (шпионов не обнаружилось), поинтересовался муж, — ты что там ищешь?

— Маску с номером Три Икса Тринадцать–Тринадцать–Тринадцать, — оторвалась я от увлекательного занятия по перетряхиванию барахла и изучения этнических костюмов киртиан, состоящих из широких штанов и короткого кимоно. Нахмурилась и покачала головой: — Поскольку ярому шовинизму я как–то вообще не удивилась.

— Чему? — в недоумении сдвинул черные брови супруг.

— Да всему, — пожала я плечами. — Не находишь, что это дежавю? Осталось только дождаться стука в дверь и окрика, призывающего на уроки послушания…

В дверь постучали. Я выгнула бровь и сложила руки на груди.

— Прошу прошения за то, что прерываю ваш покой, — сунулся к нам с ворохом полотенец молоденький киртианин, — но отец спрашивает, не могли бы вы присоединиться к нему на закате для принятия трапезы и изучения вашего пути?

У Ингвара поднялись обе брови и дернулся уголок губ в ухмылке.

— Почту за честь, — кивнул То–от, отбирая у пацана полотенца. — Надеюсь, к тому моменту вы за нами придете, потому как выйти через закрытую дверь будет проблематично.

— Но травматично для остальных, — фыркнула я, возвращаясь к изучению одежды. Обратилась к пареньку: — Пока вы тут — может, подскажете, где взять одежду меньшего размера. Потому что в этом, — я подняла кимоно и потрясла им, — мешке я потеряюсь уже на входе и заблужусь на выходе.

Мальчик как–то странно на меня покосился и шагнул к другой стопке одежды, доставая среднего размера комбинезон.

— Вы меня прямо радуете, — фыркнула я, скрывая смущение. — Кимоно для мужиков, комбинезоны для женщин — это круто!

— Эм–м–м, — слегка покраснел мальчик. — Комбинезоны тоже для мужчин. Здесь нет женщин…

— Это меня радует еще больше, — подарила я мужу многозначительный взгляд, чувствуя себя не слишком комфортно. После пребывания достаточно долгого времени в компании озабоченных особей мужского пола, обжегшись на молоке, я уже была согласна дуть на воду, только чтобы не повторилось все здесь…

— Я пойду, пожалуй, — сообщил нам мальчик, заметив наш безмолвный обмен взглядами. — Приду позднее, чтобы сопроводить вас на трапезу. Приятного отдыха, — и свалил, пока еще каких–то секретов не выдал.

— Надо было не отпускать, — вздохнула я, присаживаясь на кровать. — Мне все это сильно не нравится. И я не знаю, чего здесь опасаться и чего ждать.

— Опасаться стоит всего, — сообщил мне Ингвар, прислушиваясь к звукам за дверью. — А ждать твоего отца. Правда, его мне тоже нужно опасаться, ибо не успел он меня предупредить, как я привел его дочь в опасное место.

— Мне не нравится этот лис, — подергала я себя за начавшую отрастать прядь. — Слишком уж он на тебя запал. Как будто сватает. Почему он так настаивает, что ты наследник чего–то там?

— Потому что я и есть наследник трона Киртии, — абсолютно спокойно кинул термоядерную бомбу муж и сложил на груди руки. — Единственный законный наследник ныне угасшей тиронской династии.

— Упс! — выдохнула я, рассматривая его во все глаза. — А с чего такие выводы? Ты ж вроде отказывался и отмазывался изо всех сил. И почему угасшей, ты ведь жив?

Скар криво усмехнулся:

— ДА. Конечно, все отрицал, куда деваться. Пират на троне предков? Командор Ош во главе Кирты? Оскорбить своим явлением то святое, что еще осталось в деградирующем киртианском обществе? Не смеши, до такого позора я еще не скатился.

— Н–но…

Глава 17

— И дальше буду отказываться, — невозмутимо ответил То–от. — И я никогда не поставлю тебя под угрозу из–за какого–то призрачного наследства, на которое никогда не рассчитывал и которое мне, собственно, и не нужно. Я уже тебе говорил, что все, что мне нужно в этой жизни — это ты.

— Это приятно, — кивнула я, ласково улыбаясь. И снова стала серьезной: — И все же я не понимаю, почему ты так уверен в том, что именно ты наследник.

— По нескольким причинам, — пожал плечами Ингвар. — Одна из которых — именно этот лис, который настойчиво толкает меня к признанию своего статуса. — И тут же сменил тему: — Ты не хочешь принять душ и переодеться?

— Нет, — покачала я головой. — Видишь ли, если ты разденешься, то я не смогу удержаться. Если сама разденусь, то тем более не смогу удержаться. А два голых человека — это два безоружных дебила. Так что пусть я лучше буду потная, грязная и страшная, но живая.

— Ты можешь быть грозной, — фыркнул То–от, отчего–то развеселившись, — но уж точно не страшной в твоем понимании это слова. Никогда не встречал женщину с таким уничижительным отношением к себе. Ты хоть понимаешь, — сделал он ко мне шаг, — что любой нормальный мужчина рядом с тобой испытывает лишь одно желание…

— Сбежать? — подняла я брови, стараясь обернуть все в шутку. Ну не привыкла я обсуждать свою внешность. Да и не было никакой внешности, лишь результат неизвестной мутации. И неизвестно, сколько этот результат продержится. Вдруг он обратим, и однажды я проснусь снова нормальной и обычной?

— Сделать тебя своей, — мотнул головой муж, не спуская с меня огненного взгляда. — Но я никогда, ты слышишь, никогда тебя никому не отдам!

— А… — открыла я рот, желая возразить. Потом решила перевести разговор на что–то более нейтральное: — Ингвар, меня давно мучит один вопрос…

— Да? — отозвался муж.

— Скажи, почему название вашей расы киртиане, а планета называется Кирта, не Киртия. Ведь если планета Кирта, тогда ее жители должны называться киртане, а если раса — киртиане, тогда название их дома должно заканчиваться на — ия?

Ингвар подарил мне хитрую улыбку:

— О–о–о… это очень давний вопрос. У нас с этим названием вышла печальная история. Несколькими тысячелетиями раньше наша планета называлась Киртией и считалась центром искусств и ручных ремесел. У нас были самые знаменитые библиотеки и культурные центры, скульпторы и архитекторы, художники и писатели. Процветало ковроткачество и гончарное ремесло, золотошвейные изделия и батики моего народа ценились дороже