Гейм-чейнджер - Рейчел Рид

И что Кип ответил тем же! Скотт чувствовал лёгкое головокружение и дурацкую эйфорию.

      Сразу после заселения в номера команде предстояло собраться на ужине в ресторане отеля. На этот раз Скотт делил номер с Яло, а дальше финн должен был жить с новым партнёром по защите.

      Настроение у всех было приподнятое. Парни радовались, что такой суперзвездный защитник, как Яло, теперь в команде. Тем более он оказался весёлым малым — громкий, общительный, обладающий басистым голосом с мелодичным финским акцентом, любитель выпить и угостить всю компанию (хотя Скотт проследил, чтобы в тот вечер ограничились двумя раундами — утром же тренировка). Скотту он нравился. Он нравился всем. Полная противоположность Зулло во всём.

      Когда ужин закончился, Яло явно не спешил в номер. Он собрал вокруг себя молодых игроков, которые, словно загипнотизированные, ловили каждое его слово.

      — Я пойду наверх, — сказал Скотт. — Только не давай этим парням засиживаться допоздна.

      Он намеренно произнес это шутливым тоном, чтобы не звучать как зануда. Но он знал свою роль в команде. Он не был Яло. Он был скучным и ответственным.

      Скучным, ответственным парнем, который собирался немедленно позвонить своему охуенному бойфренду!

      Скотт нажал иконку вызова, даже не успев закрыть за собой дверь номера. Было почти десять вечера.

      — Привет, — тихо ответил Кип.

      — Ты у меня?

      — Нет, я дома. Сегодня останусь тут. Может, завтра у тебя переночую.

      — А твои родители… Они не будут спрашивать, где ты?

      — Ты так интересуешься, рассказал ли я им о нас?

      — Нет!

      — Я не рассказывал. Но я взрослый человек, и они, наверно, догадываются, почему иногда я не ночую дома.

      — Да. Конечно.

      — Эй, — застенчиво произнес Кип. — Я люблю тебя.

      Скотт улыбнулся и сел на кровать, ощущая, как исчезает напряжение этого дня.

      — Я тоже люблю тебя. Я никогда раньше никому этого не говорил. Кроме мамы.

      — Я тоже. Ну, кроме Елены, но это другое.

      — Приятно говорить это тебе.

      — Да, — согласился Кип. — Очень.

      Скотт глупо улыбался в телефон, представляя, как Кип делает то же самое.

      — Так… — протянул тот. — Как там Яло?

      — Яло великолепен. Все его обожают.

      — Не сомневаюсь. Видел его интервью на ESPN. Он, типа, безумно горяч.

      — Хочешь скажу по секрету? Да. Так и есть.

      Кип рассмеялся.

      — Я чертовски завидую твоей работе. Целыми днями тусоваться в раздевалках с потными мускулистыми мужиками.

      — Ну, тебе это не понравится: сегодня Яло мой сосед по номеру.

      — Ладно, теперь я реально ревную.

      — У тебя нет причин для ревности.

      — Может, мне прилететь в Колумбус. Вдруг вы с Яло захотите сделать из меня начинку для сэндвича.

      — Боже мой. Кип, остановись.

      Скотт, вероятно, покраснел как свёкла в своём гостиничном номере. Яло был его товарищем по команде! И теперь он представлял их троих…

      — Господи, — сказал Кип. — Теперь я только об этом и думаю. Возможно, придётся закончить этот звонок. Если только ты…

      — Нет. Он вернётся с минуты на минуту. Не могу. Не сегодня.

      — Твоя потеря, — тихо сказал Кип.

      Голос его пронзил Скотта.

      — Прекрати. Скоро. Обещаю.

      — Я буду смотреть игру завтра вечером. Позвонишь мне потом?

      — Я вылетаю в Детройт сразу после игры. Но игра с Детройтом будет послезавтра днём. Я могу позвонить тебе после.

      — Как же долго ждать, — вздохнул Кип.

      — Напишу тебе завтра.

      — Я уже скучаю по тебе. Пришли мне фото, хорошо?

      — Хорошо. И ты тоже.

      Они попрощались. Скотт нажал отбой и быстро сделал селфи, лёжа на кровати. Он постарался выглядеть хотя бы немного сексуальным. Он отправил фото Кипу и получил немедленный ответ.

      Кип: «Я имел в виду Яло.»

      Скотт рассмеялся.

Скотт: «Иди нахуй.»

      В следующем сообщении пришла милая фотка Кипа, отдыхающего на своей кровати в толстовке Скотта. Скотт улыбнулся. Он так его любил.

      Скотт: «Спасибо. Я люблю тебя.»

      Кип: «Я тоже тебя люблю.»

***

      — Ну что, — Картер резко остановился, засыпав Скотта ледяной крошкой, — рассказывай про свою девчонку.

      Скотт закатил глаза:

      — Не о чем рассказывать, Воган.

      Они задержались на льду после утренней тренировки. Скотт наблюдал, как пара новичков собирали шайбы.

      — Херня, Скотт. Ты весь день ходишь с идиотской улыбкой и напеваешь «How Sweet It Is» («Как приятно быть любимым тобой» композиция в исполнении Джеймса Тейлора 1970 г. — прим. пер.). Ты конкретно запал.

      Скотт пнул коньком лёд:

      — Без комментариев.

      — Не пойму, зачем какой-то горячей девчонке связываться с твоей уродливой задницей, но…

      — Ладно, хватит.

      Картер посмотрел на него серьёзно:

      — Я рад за тебя, Скотт. Даже если не хочешь говорить о ней.

      Скотт опустил взгляд на лёд, размышляя.

      Он не мог говорить с Картером о Кипе, но мог — о «Елене».

      — Я никогда раньше такого не чувствовал, — осторожно подбирая слова, сказал он. — Всё это очень ново для меня.

      Картер хлопнул его по плечу, защищённому толстым наплечником:

      — Вот так-то лучше!

      — Мы встречаемся несколько недель, и это… волшебно. Я счастлив. Но мы хотим пока сохранять это в тайне, понимаешь?

      — Я — могила.

      — Ты никогда не