Гейм-чейнджер - Рейчел Рид

только мы сами их не установим. Но мне они не нужны.

      — Ладно.

      — Я ни с кем не был с тех пор, как мы встретились. На всякий случай знай это.

      — Я тоже.

      Кип рассмеялся.

      — Черт, я и не сомневался.

      Скотт тоже засмеялся, потом развернулся и поцеловал его.

      — Тебя для меня более чем достаточно, — сказал Кип. — И дожидаться тебя не проблема.

      — Знаю, это глупо, но мне чертовски приятно это слышать, — признался Скотт.

      — Это не глупо. И, если честно, я, кажется, подсел на секс после разлуки.

      Кип позволил Скотту закончить сборы, пока сам одевался. Без пяти два они стояли у двери, прощаясь.

      — Пиши в любое время, — сказал Скотт, — а я буду звонить при любой возможности. По видео. Я взял iPad. Можем по скайпу… Может даже…

      — Да. Мне бы этого хотелось. — Кип притянул его к себе, снова целуя.

      Отпускать его было невыносимо. Гораздо тяжелее, чем раньше.

      — Ладно, — Скотт наконец подхватил чемодан. — До встречи. Через девять дней.

      — Девять дней.

      — Пока.

      — Пока.

      Скотт быстро вышел, пока они снова чего-нибудь не натворили. Кип прислонился к стене с тяжелым вздохом. На глазах предательски выступили слезы. Черт возьми, ну и идиот. Будто Скотт отправлялся на войну.

      Кип изумился, когда через пару минут дверь снова открылась. На пороге стоял Скотт, растерянный, без чемодана — видимо, уже дошел до машины и вернулся.

      — Я, м-м… — его лицо исказила мука. — Самолеты, ну… Всякое бывает…

      — Скотт?

      — Я люблю тебя, — выдохнул он. — Просто хотел сказать это. Перед отъездом. — Челюсть Кипа, вероятно, оказалась на полу. — Я не жду, что ты… Ну, ответишь тем же. Наверно, это звучит абсурдно. Но я люблю тебя. И хочу, чтобы ты знал.

      Слезы, которые Кип едва сдерживал, теперь хлынули потоком. И ему уже не было стыдно за них.

      — Кип?

      Он сжал губы, тряся головой и пытаясь взять себя в руки.

      — Прости, — наконец выдавил он. — Я просто… Думал, что один это чувствую.

      Лицо Скотта засияло. От мучительное выражения не осталось и следа.

      — Не один.

      Скотт за секунду преодолел расстояние между ними и обхватил ладонями щеки Кипа, смахивая слезы большими пальцами. Его глаза тоже влажно блестели.

      — Я тоже хотел это сказать, — прошептал Кип.

      — Скажи сейчас.

      — Я люблю тебя. Скотт, я… безумно влюблен в тебя.

      Скотт просиял и вновь поцеловал Кипа, продолжая удерживать его лицо в ладонях. Кип ответил ему тем же самым.

      — Блядь, — выдохнул Скотт. — Мне правда пора.

      — Знаю.

      — Рад, что сказал тебе.

      — Я тоже рад.

      — Но уйти теперь, блядь, ещё сложнее.

      Кип шмыгнул носом.

      — Ага.

      Скотт поймал его губы в последний поцелуй:

      — Я позвоню. — сказал он, направляясь к двери. — Сегодня же. Я люблю тебя.

      Кип рассмеялся сквозь слёзы:

      — Я тоже люблю тебя. Поезжай и выиграй все шесть матчей.

      — Будет сделано.

      Скотт исчез за дверью. Кип прислонился к стене и на этот раз улыбался от уха до уха.

***

      В полёте до Колумбуса Скотт решил сесть рядом с новичком команды — Матти Яло. Даже несмотря на широкие кожаные кресла их частного лайнера Скотту со своим крупным телосложением было тесно рядом с исполинской фигурой финна. Дискомфорт усугубляла ноющая задница — напоминание о том, как он трахал себя, насаживаясь на член Кипа несколькими часами ранее.

      Впрочем он ни о чем не жалел.

      Через проход от них с Яло расположился Картер:

      — Знаешь, как я называю это турне? Дерьмовое турне. Шесть игр за восемь дней в самых холодных и унылых городах.

      — Холод мне нипочём, — весело ответил Яло. — Я финн. У нас лёд вместе с кровью течет по венам!

      — Судя по твоим бицепсам, там целые ебаные айсберги, — фыркнул Картер.

      — А ты откуда родом, если боишься холода? — поинтересовался Яло.

      — Я ничего не боюсь. Мотался по свету — семья военного. Но много лет провёл в Северной Дакоте. Вот почему такой парень, как я, играет в хоккей.

      Яло улыбнулся, очевидно поняв намёк.

      — А у вас в Финляндии вообще есть чернокожие? — спросил Картер.

      — Есть, — ответил Яло. — Разве ты не был в Финляндии?

      — Не посчастливилось. Это как Швеция? Я бывал в Швеции.

      — Нет, — неожиданно серьёзно ответил Яло.

      Картер рассмеялся.

      — Значит, есть небольшое соперничество? — спросил Скотт.

      Яло пристально посмотрел на него:

      — Финляндия лучше Швеции.

      Скотт примирительно поднял руки.

      — Понял, принял.

      Перелёт был коротким, что оказалось весьма кстати — сидеть, зажатым между Яло и иллюминатором, было жутко неудобно. В обычных обстоятельствах Скотт и не против был бы ощутить мощь этой горы мускулов. Яло был, одним словом, ослепительно горяч. На голову выше Скотта, тяжелее фунтов на двадцать чистой мышечной массы, с пронзительными голубыми глазами, почти белыми волосами, зачёсанными назад, и вечной суточной щетиной. Настоящая ходячая фантазия.

      Но мысли Скотта занимал не этот атлет, а тот, кто остался дома. Тайный бойфренд, которого он любил.

      Он мысленно усмехнулся. Не верилось, что он решился сказать это.