Лицедей. Сорванные маски. Книга вторая - Мария Мирей

моего имени, чтобы избавиться от меня. Я с презрением смотрел в глаза этим гандонам, отлично понимая, откуда ноги растут. Вот, бля умора. Они рассчитывают меня слить из – за какой – то х*йни, которая с завидной периодичностью крутиться вокруг них самих. Эти суки хотят мой завод. Они, конечно же, еще не в курсе, что все акции у меня, не только этого завода, но двух других, дочерних, вместе с новыми разработками, которые уже запатентованы. Слишком жирный кусок, и скоро все добродетельные маски слетят с их лоснящихся морд, и они станут рвать друг друга на куски, как стервятники.

Когда об этом станет известно, начнется война, и мне придется выстоять, даже если придется перестрелять всю эту чертову верхушку к херам собачьим. У меня просто нет выбора. Я знал, на что шел. Только я вот вдруг стал отцом, и нашел свою женщину. И сейчас они на первом, самом главном месте.

Их безопасность превыше всего.

Лелик достал новые паспорта, и сегодня мне предстояло увезти их в более безопасное место. Когда начнется валево, они должны быть далеко. Проанализировав все как следует, я пришел к выводу, что, пожалуй, к лучшему, что все так получилось. Никто не будет искать шлюху греющую мою постель, а остальное и так всем известно. Моя жена умерла, и следственно, концы в воду. Немного беспокоил тот хрен с Парижа, но с ним я уж точно справлюсь.

Закончив с делами, отправляюсь домой.

Улыбаюсь сам себе, как идиот. Лелик уже бросает взгляды в зеркало заднего вида, не веря своим глазам. А мне смеяться хочется. У меня теперь есть семья. Жена и сын. В том, что они распишутся с Ди снова, я нисколько не сомневался.

За приятными мыслями даже не заметил, как добрались до дома. Выхожу из машины, на ходу бросая Лелику, чтобы не расслаблялся, сейчас опять двинемся, когда все внутри подобралось, и натянулось от невидимой опасности. Зверь внутри жалобно скулит, заставляя обостриться все инстинкты.

Лелик видит мою перемену, слишком давно он меня знает. Мгновенно выхватив пушку, тенью следует за мной. А я уже несусь в дом, взлетаю на третий этаж, перескакивая сразу через десятки ступеней, и врываюсь в комнату, замирая на пороге.

Я не замечаю, пуль прошивающих мое тело, не слышу ответных, за своей спиной, потому что мой взгляд прикован к ней, лежащей на кровати уставившись в одну точку, безумно красивую, и уже такую далекую.

Барабанные перепонки разрывает дикий крик, и не даже не понимаю, что кричу я сам, задыхаясь в агонизирующих хрипах. Смотрю на безвольное тело любимой женщины, и чувствую себя так, словно меня окунули в кипящий котел. Я бросаюсь к ней, подхватываю на руки, и начинаю целовать ее руки, лицо, и распахнутые глаза, раскачивая как маленькую. Боль оплела все существо, не давая вздохнуть, в этот миг я готов был жрать землю от терзающей агонии, и снова не выдерживаю. Весь дом огласил мучительный вопль.

Лелик кому – то звонит, что – то кричит, а я только вижу, как шевелятся его губы. Я ничего не слышу, и не вижу, кроме распахнутых глаз и губ моей единственной женщины на свете, которая вот вот упорхнет туда, где я ее уже никогда не найду.

Кто – то выдергивает у меня ее из рук, и я бью его сильно, наотмашь. Лелик отлетает к стене, поднимается, и вновь бросается ко мне.

– Придурок, действовать надо, а не сопли размазывать, – прорывается в меня крик немногословного Лелика, который и говорил – то на моем веку пару раз от силы.

Снова вырывает Ди из моих рук, и несет ее вниз. Я бегу следом, с силой хватаясь за перила, пытаясь устоять на ногах, которые почему – то не хотели слушаться. В гостиной он кладет ее прямо на пол, щупает пульс и поднимает на меня темный взгляд.

– Не успеем. Группу крови ее знаешь?

– Вторая положительная, – вспоминаю, трясясь всем телом.

– У тебя какая?

– Такая же… Что ты…

Договорить я не успеваю. Лелик одним движением пересекает ей вены, и его руки мгновенно окрашиваются в алый цвет. Я поперхнулся собственным дыханием от его выходки, даже руки потянулись сами собой к его шее.

– Систему тащи! Быстрее у нас мало времени. Пульс едва прощупывается.

– Что бл*дь? Системы? Ты раньше бл*дь спросить не мог! Их нет, бл*дь, нет понимаешь!

– Как нет? Илюха под капельницами лежит каждый день…

Срываюсь и мчусь в коттедж. Я никогда так быстро не бегал в своей жизни. Залетел к нему в комнату, мазнул взглядом по пустой койке и принялся выворачивать ящики стоящего рядом комода. Отыскал нужные системы, которых было два вида, схватил обе и бросился обратно.

Лелик уже уложил Ди на кровать, и выхватил у меня с рук системы, коротко велел.

– Ложись рядом и готовь руку.

Я упал рядом с ней, крепко сжав вторую руку. Лелик умело воткнул в меня иглу, вторую аккуратно пристроил на здоровой руке Дианы.

Наблюдая за тем, как медленно моя кровь перетекала в нее, я второй раз в жизни начал молиться. Я просил Бога спасти ее жизнь, взамен предлагаю свою, не замечая, что произношу это все вслух. Лелик делал вид, что ничего не слышит, и он вот так каждый день проворачивает подобное.

Вскоре он вышел, и вернулся с внушительной аптечкой. Я непонимающе уставился на него, когда он указал на мои ранения. Бл*дь, я их даже не заметил. Лелик быстро достал две пули, еще две прошли навылет, и заштопал, залепив все медицинским плотным скотчем. Я даже не вздрогнул, потому что не сводил глаз с лица Дианы. Тот факт, что она сама закрыла глаза, вселил в меня призрачную надежду, что все может обойтись, но я боялся об этом даже думать.

– Она будет жить? – не узнаю собственный голос. Лелик избегает моего пытливого взгляда.

– Все зависит от того сколько она так пролежала. Если не долго, то вполне сможет выжить.

– Ты уже делал подобное? – Не могу не спросить.

– Приходилось однажды.

– Успешно? – Замираю в ожидании его ответа . Его молчание говорит громче любых слов.

– Слишком много прошло времени. Сейчас нужно использовать каждую секунду. – Немного помолчав, он снова заговорил. – Ребята на подъезде. Какие указания?

– Пусть по камерам посмотрят, кто здесь поработал.

Послышался шум тормозов, одна за другой к дому подъезжали машины. Вскоре, вооруженные до зубов бойцы заполнили дом. Картина, представшая перед их глазами, ввергла их в шок, и они замерли, на пороге,