Моё пушистое величество 2 - Алиса Чернышова

— Снежечка, ты уснул? Что-то началось.

Ох блин, да. У нас же тут суд начинается, так что мысленный черновик тезисов для Тир-и надо будет составить позже. Хотя, собственно, что нового я пока что тут увижу? Вон, Лора Найделл как раз толкает речь: безопасность то, обезумевший фамилиар сё. Нет, ну конечно Персик обезумела! По ней же сразу видно, что она тут самая сумасшедшая! Какие могут быть варианты?

Мысленно страдальчески вздохнув, я собрался было проигнорировать вступление… Но тут понял, что Ван-Ван права: что-то началось.

Но не на явной стороне бытия, конечно.

А вот на изнанке, на одном из глубоких уровней духовной стороны реальности, где обитают существа вроде тех же паучков, что-то происходило.

Люди, разумеется, этого видеть не могли. Я тоже в полной мере не мог: в этом конкретном смысле материальное тело всё довольно сильно усложняет. В других обстоятельствах я бы попробовал медитацию с отделением от тела, но прямо сейчас явно не время и не место. Потому мне пришлось довольствоваться тем, что можно ощутить на явной стороне мира: сгущающееся напряжение, волны, сплетающиеся с речью Лоры Найделл и вторящие ей.

“Так вот как выглядит работа Орди в реальности,” — подумал я с любопытством, стараясь определить, на каких именно струнах играет безумный котик. И с удивлением понял, что в первую очередь он провоцирует ощущение внутренней нестабильности, незащищённости.

И ведь многие забывают, на какие жуткие вещи готовы люди, чтобы снова почувствовать иллюзию твёрдой земли под ногами… Они поверят во что угодно, лишь бы только мир вокруг снова обрёл “стабильность”. Которую он, впрочем, никогда не имел, но кого это волнует?

Хитро придумано. Умно придумано. Кот из мира безумия доподлинно знает, что мир вокруг нестабилен и не будет стабилен никогда, что безопасность и надёжность — мифы, когда доходит до глобальной картины вещей. Но в сознании множества людей это не миф. Они готовы на всё, чтобы защитить границы своего мира — и, умело используя эту человеческую черту, можно добиться практически всего.

30

..Но этого мало, конечно. Должно быть ещё что-то.

— ..Она выглядит злобной и мрачной, — сказал кто-то сзади.

Что? У кого там настолько серьёзные проблемы со зрением?! Я обернулся и никого не увидел.

Я снова посмотрел вперёд.

— Как может фамилиар сказать, что хозяин должен умереть? Отвратительно.

Хм.

И снова — никого. Что уже почти не удивляет.

— Сестра моей тётушки со стороны третьего мужа видела своими глазами, как взбесившийся фамилиар убивает хозяина. Ужасное, ужасное было зрелище!

..И снова непонятно, кто именно это сказал. Что, конечно, уже даже не удивляет.

Ха. Ах, эта игра…

— А вы слышали о том серийном убийце, который говорил, что он — сторонник фамилиаров?

— И о плотоядном олене?

— Но разве там не было всё сложнее в этой истории…

— Что может быть сложнее в этой истории? Скажи это всем, кого обезумевшая тварь убила!

Разговоры наполнили зал. Аура неуверенности и сомнения расползалась вокруг, и казалось, сам пол под ногами лишился плотности.

— Ты хотел понаблюдать, как я работаю, правильно? — сказал знакомый мурлыкающий голос прямо у меня над ухом. — Смотри! Я с удовольствием устрою тебе мастер-класс!

Я даже оборачиваться не стал, потому что слишком стар, чтобы покупаться на такой трюк. Между тем, Лора Найделл начала опрашивать Персик.

— ..То есть вы считаете, что жизни человека и фамилиара равноценны? — спросила она.

— Да! — Персик смотрела упрямо. — Жизнь — это жизнь, и чем моя хуже вашей?

От этого мне стало одновременно грустно и немного горько. Ну не дура ли эта Персик, а? Дура же.

Обожаю таких дураков.

Жаль, что они так быстро умирают.

— Нет, вы слышали? — зашептал кто-то сзади. — Они даже не живые! И хотят, чтобы мы умирали за них. А что дальше? Они захватят наши дома? Сожрут наших детей?

— Это всё равно что мой чайник с самогреющимися чарами скажет мне, что я должна умереть вместо него? Он нужен для моего комфорта, в этом смысл?..

Лора Найделл хмыкнула.

— Вот, именно в этом проблема. Должна ли я ещё как-то доказывать, что это существо опасно?

— Боюсь, вам придётся быть немного многословней, — сказал гаремный кошак, — это серьёзный вопрос, в конце концов.

— Разумеется, — сделала проникновенное лицо леди Найделл, — просто её ответ говорит сам за себя.

— И в каком же, простите, смысле? — приподнял брови гаремный кошак. — Боюсь, я не понимаю.

— Конечно же нет. Но вы в этом вопросе, боюсь, пристрастны.

— О? — глаза гаремного кошака сверкнули хищным жёлтым; они с Лорой смотрели друг на друга, не отрываясь, как сошедшиеся на кривой дорожке хищники…

..хотя почему, собственно, “как”? При других обстоятельствах я бы этими разборками, пожалуй, даже насладился. Противники всё же стоят друг друга, если смотреть честно и беспристрастно. Другой вопрос, что я уже окончательно влип, плотно застряв на жёрдочке с одной из сторон.

— И в чём же заключается моя пристрастность?

— В том что вы, господин ректор, при всём нашем уважении к вашему вкладу, не человек. Вы только принимаете человеческое обличье, что… не совсем то, верно?

И снова, разумеется, этот шёпот со всех сторон.

— Верно.

— Что он может знать? Он не человек.

— Написал пару книжечек и думает, что перестал быть котом? Дело котов — ссать в лоток и подлизываться к хозяевам, а не становиться ректорами!

Ауч, как грубо. За что вы так с котиками, изверги?

А тут, между прочим, некоторые коты непревзойдёнными императорами были! Но вообще забавно, конечно: учитывая, что все эти монологи так или иначе созданы котом, всё это обретает куда большую ироническую глубину.

Вот кстати, посмотрел бы я на лица присутствующих, если бы они узнали всю подноготную обеих сторон. Я вот даже не знаю, кто стал бы фаворитом публики: Бон-Бон, перебирающий чужие красные нити своими лапками и манипулирующий драконьей гаремной политикой на благо собственной стороны, или Найделлы с их сынулей, одержимым тварью “нахрен даже не приближайся” класса.

Оба роскошны, я считаю.

— ..Тем не менее, как ректор этой Академии, я должен убедиться, что такие вещи будут рассмотрены несколько более детально. Заявление о том, что жизни фамилиаров не имеют значение, несколько слишком смелое, вы не находите?

Пока гаремный кошак говорил, в комнате снова начало что-то происходить.