Среди гроз и теней - Анна Бруша

необходимостью выходить замуж. Потому что, как ни трудно это признавать, но «порой даже внимательный мужской взгляд, дабы рассмотреть добродетели, нуждается в увеличительном стекле, коим служит платье и умеренное количество пудры и помады». А вот наложниц стоило, по их мнению, если не извести полностью, так как зло не может исчезнуть с лица земли, то ограничить. И в идеале заставить ходить в рубищах и с подпаленными волосами.

Но это никто не воспринял серьезно.

Тролльчанки знали: проси больше, и получишь ровно столько, сколько желаешь.

Поползли разговоры о разврате, который стоит прекратить. О расходах наложниц, которые хорошо бы урезать. О том, что яло эманта слишком уж свободно перемещаются по городу, «выставляя себя напоказ». Вспомнили, что наложницы не являются благородными по крови…

Я старалась внимательно следить за магами в своих видениях. Даже узнала, когда у них происходят собрания, где эти ученые мужи вели длинные и запутанные диспуты о порочности женской натуры.

Моей союзницей в этом стала Гитте. Несмотря на то, что надзиратели видели в женщинах источник бесконечной опасности, магам нужно было есть и желательно вкусно, а их коричневые мантии нуждались в стирке, не говоря уже о таких приземленных делах, как мытье полов, смахивание пыли и чистка каминов от золы.

Нельзя одновременно объявить войну порокам и плакать на кухне, нарезая лук. Поэтому надзиратели были окружены тихими женщинами, выполняющими за них всю необходимую работу.

Гитте легко подружилась с ними. Маги были бы поражены, сколько слышат эти создания, пока прислуживают. А главное, для них стало бы совершеннейшим открытием, как много они подмечают и какие выводы делают.

Для меня сначала такая «слепота» была удивительна, но Гитте, в свойственной ей манере, лишь махнула рукой.

– Ах, тайрис, ну, кто же будет стесняться кота или пса, если он войдет в комнату, и прерывать важный разговор. Вот они так же думают, что женщина не способна понять их ученые речи.

Благодаря Гитте я узнала, что Маг хоть и прекратил поиски Тиссы, но его жажда мщения никуда не делась. Он хотел, чтобы кто-то понес наказание, и с упорством, достойным лучшего применения, добивался, чтобы наставницу Атали обвинили в запрещенном колдовстве.

Я решила воспользоваться своим влиянием.

С большим упорством я убеждала Атали уехать, чтобы не попасться в руки надзирателей. Урок Йотуна не прошел бесследно, и я действительно прониклась мыслью, что лучше не попадаться магам, которые готовы сорвать на тебе свою злость.

Но наставница каждый раз отмахивалась: «Я никуда не собираюсь, – твердила она. – Мое место здесь, в столице. Тут мои девочки, которым я нужна».

Дагней, ушей которой тоже достигали тревожные слухи, сделалась задумчивой и выглядела встревоженной.

– Думаю, предсказание Мальты точно, – вынесла она вердикт. – Дорогая Атали, мы должны прислушаться к голосу человеческой магии.

– Желательно сделать это до того, как надзиратели решат арестовать наставницу, – сказала я. – Они захотят одним примером устрашить других. Пожалуйста, Атали, умоляю, не нужно рисковать.

– О, ты так хорошо стала разбираться в том, как тут все устроено, – неожиданно резко отрубила наставница. – Как будто бы… как будто бы… всему виной не легкомысленное отношение некоторых пустоголовых девиц.

Я почувствовала, как голову охватывает жар. Она винит меня в произошедшем!

– Нет, – сказала я. – В том, что ваши маги ведут себя так скверно, нет моей вины… Как, впрочем, нет вины тролльчанок. Все пороки, которыми они нас наделяют – это плоды воспаленного воображения.

– Ах, вот как? – Атали презрительно скривила губы. – Нет твоей вины. Да, ни одной наложнице не стоило бы разговаривать с тобой. Их злость имеет причины, Мальта. Правила нужны для того, чтобы им следовать, их нарушение приводит к последствиям. Я не нуждаюсь в твоей человеческой жалости!

– Это уже слишком! – Дагней попыталась ее урезонить.

– Нет, серьезно, – Атали не собиралась успокаиваться. – Еще недавно ты была трофеем, а теперь сидишь тут с серьезным лицом и раздаешь советы.

– Да! – неожиданно твердо заявила я. – Потому что вижу, что происходит!

– Нам лучше успокоиться и выпить вина, – Дагней сделала очередную попытку охладить обстановку.

Но я не желала успокаиваться.

– Ты не хуже меня знаешь, Атали, как легко ваши маги готовы сломать судьбы женщин. И да, давай же произнесем это имя. Тисса!

Наставница посерела.

– Ты не смеешь! – прошипела она. – Это переходит все границы.

– Это не я перехожу границы! Как ты не видишь! Не я буду тащить тебя в темницу, не я обиваю пороги, чтобы обвинить тебя в зловредном колдовстве. Я умоляю тебя защитить себя! Сидя в клетке, будет очень трудно доказать собственную невиновность.

Атали поднялась и, ни слова не говоря, ушла, громко стуча каблуками.

Разговор оставил горький привкус у меня во рту, несмотря на то, что я была права.

Дагней покачала головой и нахмурилась, забыв о необходимости следить за гладкостью лба.

– Ты видишь ее судьбу? – спросила она.

– Судьба изменчива. Ничего не предопределено, – со вздохом сказала я.

– Я поговорю с ней. И нам в целом нужно хорошенько обо всем подумать. Нужно что-то менять.

* * *

Я переживала из-за глупой ссоры с наставницей и корила себя, что не нашла нужных слов для того, чтобы ее убедить.

Все переменилось в один день, сияющая Дагней явилась ко мне, чтобы поведать о своем плане.

– Надзиратели хотят, чтобы наложницы исчезли, что ж… мы исчезнем, – сказала она, прикасаясь своей щекой к моей щеке, окутывая запахом духов. – Завтра.

Ее глаза блестели, и она едва могла сдержать ехидную улыбку, пока посвящала меня в подробности предстоящего «исчезновения».

– Утром все самые лучшие яло эманта покинут столицу. Мы отправимся в замок на озере, там уже слуги приготовили все необходимое. И поверь, мы прекрасно проведем время.

Я не могла не восхититься грандиозностью замысла и способностью Дагней договориться с другими наложницами.

– А наставница Атали?

– Она тоже.

Я едва могла сдержать вздох облегчения. Ее арест был делом почти решенным.

– Хорошо.

– Наставница не держит на тебя зла. И не считает, что ты вела себя недостойно.

– Это она сказала?

– Атали так подумала, – сказала Дагней и быстро сошла со скользкой тропы. – Наш поход войдет в историю! Не знаю, как его назовут, но будет грандиозно. Покровители останутся без… как там говорят эти несносные тролли… без разврата и общества женщин, сходящих с ума от непосильных магических знаний. Вот пусть обнимают своих жен!

Она рассмеялась так легко и искренне, что я тоже не удержалась.

– Ты не представляешь, дорогая Мальта, легче собрать армию, целый обоз провианта, вина. Мы будем пировать с утра до вечера, и никаких мужчин!

Дагней стала серьезной:

– Я не