Зачет по тварезнанию - Светлана Нарватова

переступил с ноги на ногу. Очень хотелось развернуться к твари лицом. Но тогда я отвернусь от бабо-лея. А еще неизвестно, кто из них с большей легкостью ударит мне в спину.

— Лайночка, вот скажи мне, почему нельзя было просто отправиться со мной в Южные горы? — нудным тоном вопросил подонок, не отрывая взгляда от рук. — Зачем нужно было всё усложнять? Я ведь даже был готов поделиться с тобой своими открытиями. Неужели вот это, — он боднул подбородком в мою сторону, — это того стоило?

— Значит, вот чем ты занимался последние два года? — заговорила Хольм. — Ты подсмотрел это во время Семидневного конфликта, да? У лортландцев? Они тоже птенцов мучали?

Она неотрывно смотрела мне за спину, и со стороны могло показаться, что Лайна обращается ко мне. Если бы кто-то мог сейчас смотреть на нас со стороны. И если бы я имел хоть какое-то отношение к Семидневному конфликту.

— Нет, что ты, они их просто держали в клетках! — с жаром возразил под-лей Гроссо. — Это моя инновация! Понимаешь, оказалось, твари не рождаются с искусством телепортации, — развел он руками и изобразил на морде удивление, как актер на авансцене. — Птенцы обучаются ему под руководством родителей, которые вначале переносят их в новое гнездо за… шкирку, как котят. А потом выяснилось, что взрослые твари чем сильнее злятся, тем страшнее становятся.

— Ну ты и тва-арь, — не сдержался я.

— Не оскорбляй тварей, — возразила Лайна.

— Спелись? — с издевкой в голосе поинтересовался Мразоссо. — Вы найдете друг друга у смертехлада в желудке. Как говорится, в тесноте, да не в обиде, — мерзко захихикал он.

— Лютостужня, — буркнула Джелайна.

— Так и быть, я назову его лютостужнем, — согласился гад. — В твою память.

Я не сомневался, что мне желудка не избежать, но Джелайну нужно было спасать. Эта дурочка лезет прямиком твари в пасть.

— Зачем же так бездарно терять ценный источник силы? — возразил я. — Резерв Лайны очень вырос за последнюю неделю. Где вы еще такую найдете? Ведь магии-то наверное на все эти перемещения, работу с тварями немало уходит.

Лайна смотрела на меня с ужасом. Ой, да и ладно. Пусть смотрит, как хочет. Главное, чтобы она выжила.

— Подсовываешь мне свою подстилку? — гаденько ухмыльнулся Паскудиэль.

— Как вы могли подумать! Я испытываю к лее Хольм глубочайшее уважение и исключительно платонические чувства, — настаивал я. — Она любит только вас. Только о вас и говорила всё это время.

— Ты дебил? — спросила у меня Джелайна.

— А осталась она здесь исключительно из-за тварей, — убеждал я. — Они здесь такие… особенные.

— Кей, ты заткнешься?! — попыталась она влезть в мужской разговор.

— Вот. «Кей», — ткнул меня носом Гнилоссо. — А ты говоришь: «Любит». Ланочка никого не любит. Она внутри холодная, как гадюка в мороз.

— Зато сколько силы! — упорствовал я.

— Чувствую себя на ярмарке. Надеешься откупиться ею, как сутенер? Не выйдет, — он почему-то обратился к Хольм.

Позади лютостужиха раздраженно выдохнула, обжигая меня холодом. Да я и сам знал, что не выйду. Но очень хотел, чтобы вышла Лайна.

— Кей, ты окосорылел?! — прорычала она.

И тут до меня дошло. Она не согласится. Она не согласится до тех пор, пока будет надежда спасти меня. Она не понимает, что надежды нет. Со свойственным ей упрямством она продолжает верить, что всё закончится хорошо. Что — вжик! — взлетит волшебная палочка, и лютостужень внезапно рассосется. А он не рассосется. Тем более, если это она.

— Лея Джелайна согласится, — продолжал я. — Обязательно согласится. Она просто немного упрямая. Ей нужно время, чтобы подумать…

Я собрался с духом, перехватывая поудобнее булавку. Хищникам нельзя показывать страх От хищников нельзя убегать. Но самое главное — хищник не должен учуять кровь.

76. Кей. В компании новых старых знакомых

Мне кажется, Лайна почувствовала, что я на что-то решился. Прямо в ее глазах прочитал: «Не смей делать глупости!» Но уже ничто не могло меня остановить. Я расстегнул замок булавки, крепко ухватил ее пальцами и процарапал ладонь.

За спиной послышалось надсадное, скребущее по нервам «нюх-нюх»… сменившееся недоуменным «пф-ф-ф!» из-за распахнувшегося в двух шагах от меня телепорта. Из мерцающей рамки вывалился подельник гни-лея Рул с какой-то бабой в плаще.

Еще и лгун. А говорил, что не владеет телепортацией.

Из-за образовавшегося перевеса сил мне резко перехотелось умирать и, воспользовавшись всеобщей растерянностью, я сделал шаг влево, под прикрытие стены, скрываясь от лютостужихи (условно) и открывая ей пространство для маневра.

— Я же говорила тебе просто маячок ставить, — дама отвесила Рулу подзатыльник. — А ты: «На кровь нужно ставить, чтобы наверняка!» — пробурчала она со смутно знакомыми интонациями.

Судя по изменившемуся выражению хари, Гнидоссо они тоже показались знакомыми. Внезапно он заорал, как подстреленный, и, прикрывая задницу руками, рванул в пасть своей судьбе. В углу, щерясь мелкими, но острыми и многочисленными зубками, сидел Гррых. Не я один умею пользоваться неразберихой.

Несмотря на суматоху и всеобщее шевеление лютостужиха не растерялась и добычу схватила, умница моя. Сапоги Дерьмоссо мелькнули в воздухе подошвами.

— Фу! — гаркнула во всю глотку Джелайна Хольм.

Тварь выплюнула жертву и озадаченно села на задницу. Я выронил булавку. У Рула тоже что-то из рук со стуком выпало. Гррых с испугу накрыл морду хвостом, но в следующую секунду вспомнил, что умеет телепортироваться, и был таков.

Пожеванная и обслюнявленная жертва жалобно застонала.

— Зачем ты так? — спросил я.

— А вдруг она отравится? Бедная девочка! — раненная на всю свою больную голову Джелайна Хольм направилась к лютостужихе и погладила ее по шипастой морде. — Сейчас мы спасем твоих детишек. Правда, Кей?

— Видишь, они с тварью и без нас неплохо справились, — стал оправдываться перед дамой Прежан.

Ее мнение было для него важнее, чем напольного лея.

— А нам остался мой сладенький внучек, — засюсюкала дама, подошла к Самкониэлю, который изображал полную невменяемость, и пнула его под ребра. — Вставай, подонок!

— Ну баба Тоя, — заскулил он.

Баба Тоя? Я бросил взгляд на Лайну. Она пожала плечами.

— Для тебя, выкормыш смердохлеста, я Бланчифлоер Тоинет.

— Тайная Служба Императора! — опомнился Прежан, поднимая с пола оброненный при участии Джелайны жетон, полыхающий радужной магией.

— Оставь детишек в покое, лучше этого красавца взять помоги. Твои художества?! — суровая баба Тоя указала на лютостужня, который (-ая?) повинно понурился.

Есть у них что-то общее. У Джелайны с Бланчифлоер Т. Моро. И у Бланчифлоер Т. Моро с бабой Тоей. Что-то неуловимо схожее в лице: разрез глаз, форма носа, ехидная улыбочка… Если бабе Тое годков двести-триста скостить.

Не знаю, сейчас ли на ней была иллюзия или тогда, но выглядела