Исцелю тебя - Кира Алиева

Какой дрянью надо быть, чтобы замутить всё это безобразие? Удавлю суку, попадись она только мне в руки.

— Федя, мы уезжаем.

— Куда?

— В машине всё расскажу. А теперь давай, быстро подгони мою машину из гаража.

— Хоть объясните, что случилось? Вы выглядите очень взволнованным. Знаете же, что вам нельзя нервничать. Зачем себя накручиваете?

— Лучше помоги мне, в ногах такая слабость, что я боюсь рухнуть после первых двух шагов.

— Может, сядете в коляску? Я вам помогу.

— Нет, это исключено. Едем так.

— Вы уверены?

— Да! — начинаю злиться.

— Хм, но как же последствия? Вы о них хоть подумали?

— Федя, ты серьёзно? Какие последствия, там моя дочь, там Татьяна! Мы тут с тобой языками чешем, а сейчас, может быть, решается вопрос их здоровья, а то и жизни!

— Боже правый! Что стряслось-то?

— Возможно, их похитили. Всё? Доволен? Выпытал у меня всё, и даже больше. Давай, пора выдвигаться. Помоги мне.

С помощью Фёдора я смог дойти до гостиной, где он меня ненадолго оставляет, пока бегает за ключами от моей машины. Давненько я на ней не ездил! После получения травмы не было возможности водить.

Федя выгоняет машину на удивление быстро, заходит в дом за мной. И вот я сижу в салоне своего автомобиля и тяжело дышу от перенапряжения.

Мы едем по адресу, отправленному Олегом. В машине чувствуется явное напряжение. Я не знаю, что меня ждёт, а Федя, скорее всего, переживает из-за меня. Поэтому всю дорогу молчим.

Дорога занимает сорок три минуты. Местность, в которую приезжаем, и в самом деле заброшенная. Дома находятся в аварийном состоянии. Вокруг разруха и нежилые постройки. Всюду мусор, территория явно никем не убирается.

С трудом находим нужный дом и то благодаря полицейским машинам и карете скорой медицинской помощи. Люди в форме снуют туда-сюда.

Окончательно понимаю, что мы приехали по адресу, когда вижу рядом автомобиль Татьяны.

Призываю всю свою выдержку, только чтобы не выбежать из машины. Понимаю, что упаду после первого же шага. Мои ноги ещё слишком слабы, да и обещание Олегу хочется сдержать. Но как тут усидеть во всей этой ситуации?

— Помоги мне выйти, — обращаюсь к Феде.

— Может, здесь подождём?

— Федя, помоги, иначе сам выйду.

— Хорошо-хорошо. Только без глупостей.

Верный себе Фёдор выходит из машины и, перед тем как открыть пассажирскую дверь, что-то достаёт из багажника. Вижу трость в его руках, когда Федя открывает мою дверь. На мой немой вопрос пожимает плечами.

— Прихватил с собой на всякий случай. Никогда не знаешь, когда понадобиться та или иная вещь. Поэтому люблю всё держать под рукой.

Лишний раз признаю не только его профессионализм, но и человеческие качество.

— Спасибо большое, ты, как всегда, всё учёл.

— Это моя работа. К тому же я считаю, что вам нельзя перенапрягать свои ноги. Вам нужен покой и консультация врача.

— Успеется, — отмахиваюсь от его причитаний и направляюсь к дому, где собрались полицейские и медики. Пульс у меня начинает зашкаливать.

Неужели случилось что-нибудь серьёзное? Почему здесь столько людей?

Млять, убью суку-Светку!

Еле передвигаю ногами, но с помощью Феди, наконец, дохожу до людей, которые не обращают на меня внимания, потому что заняты более интересным зрелищем, чем наше появление...

Глава 50

Дмитрий

Иду так быстро, как позволяют мне мои ноги. А Федя ни на шаг не отстаёт. Цербером следует за мной, словно в случае, моего падения готов удержать, поддержать.

Хороший. Не только как специалист, но и как человек. Спасибо за него другу. Он умеет выбирать. Вот и медбрата лучшего из лучших мне нашёл.

А я, как последняя сволочь, подставил его сестру. Да и с дочерью моей сейчас не пойми что происходит.

Где они? Что с ними?

Если бывшая навредит им, буду винить себя, до последнего своего вздоха. Я виноват, что был ослеплён этой дрянью.

Виноват, что тогда ещё не послушал Олега и не принял более строгие меры по её устранению. Но откуда мне было знать, что так повернётся?

Думал, избавлю себя и дочь от присутствия Светланы в наших жизнях, надеялся, что больше не увижу эту похотливую суку.

Она же так кичилась своим любовником! Говорила, уезжает. В Италию, епт...

И что в итоге? Подкараулила моих девочек и напала тогда, когда я меньше всего этого ожидал.

Дрянь!

В этот раз пусть не надеется на мою жалость. Костями лягу, но бывшая сгниет за решёткой. А Италия этой махровой проститутке будет только сниться.

Наконец добираюсь до людей в бронежилетах.

— Что здесь происходит? — ловлю первого попавшегося на моём пути сотрудника правоохранительных органов.

— Посторонние не должны здесь находится. Прошу не мешать проведению спецоперации. Покиньте территорию, — полицейский кивает одному из своих ребят — мол, проводи, нечего мешаться под ногами.

— Нет, подождите. Здесь моя дочь и невеста. Я никуда не уйду.

— Дочь? В любом случае, прошу отойти в сторону, работает ОМОН. С вашей дочкой всё будет хорошо, мы позаботимся.

— А с невестой? — сердце замирает от страха.

— Давайте дождёмся окончания операции, тогда будем говорить о результатах.

В тот момент всё наше внимание привлекает шум возле входной двери. Мы все синхронно поворачиваемся в ту сторону. У меня кровь закипает от гнева.

Вооружённые до зубов ребята в чёрной одежде и в масках с прорезями для глаз выводят какого-то бомжа, как особо опасного преступника.

Что за чертовщина?

Мужчина, соответственно, сопротивляется, но куда ему до двух натренированных ребят? Парни особо с ним не церемонятся. Грубо ведут к служебной машине, при этом крепко держат за предплечья. Руки у него заведены назад, головой отчаянно вертит по сторонам. Его бросают мордой на капот машины и щёлкают наручниками за спиной.

Синхронно с отрядом особого назначения работает бригада медицинской помощи. Они с носилками бегут внутрь дома.

Мы с Федей смотрим на всё это, как на какой-нибудь зарубежный боевик. С открытыми ртами, не до конца осознавая реальность происходящего.

А потом моё внимание привлекает еле слышный детский писк. Я вижу Светлану, которая выбегает из какого-то амбара, и не одна. Вместе с Алиной.

Сейчас бывшая похожа на бешеную, загнанную в угол собаку. Она тащит за собой мою дочь и надеется безнаказанно сбежать. Алинка плачет и сопротивляется. Упирается, как может, но Свете, как всегда, насрать на собственного ребёнка. Её безумные глаза говорят лишь об одном. Это тварь пойдёт на всё, лишь бы убежать.